Божественная дипломатия - Фирсанова Юлия Алексеевна. Страница 7

– О да, я знаток дизайна, – подтвердил Мелиор с двусмысленной улыбкой, подправив пару волосков, выбившихся из его пышной светлой шевелюры.

Кому, как не богу интриги, Лоулендскому Пауку, мог еще поручить такое король. Даже Рик, бог магии, признавал искусность брата в чарах, затрагивающих любую из сторон его многогранной профессии. Мелиору великолепно удавались паутинные заклинания слежения всех видов, накинутые на большие пространства в замкнутых помещениях.

– Вот и займись им, пока еще есть время, – посоветовал Лимбер, недвусмысленно давая понять сыну, что тот засиделся в кресле. – Докладывать обо всем будете ежевечерне.

Мелиор и Энтиор синхронно поднялись, отвесили папе по небрежно-изящному поклону и направились к двери. А Элия по мановению руки короля задержалась.

Когда братья покинули кабинет, она спросила:

– Кого ты посылал в Жиотоваж навести справки после происшествия, пап?

– Твоего длинноносого любимчика, – хмыкнул король. – Я велю ему побеседовать с тобой. Потом расскажешь все, что сочтешь нужным, парням.

– Отлично, – радостно улыбнулась богиня, а Лимбер в очередной раз подумал о загадочной женской душе и не менее загадочных женских вкусах. Сколько король ни смотрел на Рэта, так и не смог понять, чем этот уродец так приглянулся дочери, ведь ради одной выгоды Элия любовников никогда не заводила.

– Кроме того, я собиралась навестить наш Источник, – призналась принцесса.

– Хорошая идея. Возможно, тебе удастся выжать из него больше, чем мне, – одобрительно кивнув, согласился король и, чуть помешкав, задал больше всего беспокоивший его вопрос, ради которого он и попросил дочь задержаться: – Как, по-твоему, у нас действительно будут с ними проблемы?

– Может статься, – посерьезнев, подтвердила Элия. – Но не думаю, что слишком серьезные. На всякий случай можно послать Нрэна проинспектировать границы в некоторой близости от Жиотоважа. Наш великий воитель и сам по себе весьма сильнодействующее примиряющее средство, а уж во главе армии… Пока мы лишь получили еще одно напоминание о том, что все тайное рано или поздно становится явным, если плохо упрятать концы в воду. Мальчикам – урок. Джею не следовало трогать этих девиц, ну а уж если позабавился, надо было сделать так, чтобы жрицы исчезли бесследно. Впрочем, теперь уже поздно рассуждать о вероятностях. Если дело обернется плохо, придется устроить трагическое происшествие в мирах и исчезновение всего посольства. Обеспечим прямой протекторат Жиотоважу. Конечно, это хлопотно, может плохо сказаться на нашем имидже и приведет к осложнениям в Совете Богов, не говоря уже о напряженности во взаимоотношениях с Силами…

– Но если не найдется другого выхода, мы будем вынуждены на это пойти, – нехотя согласился король с дочерью. – Что ж, остается дождаться посольства и понять, что им действительно нужно.

– Пока, папа. – Богиня чмокнула Лимбера в щеку и вышла из кабинета, за дверью приемной, кроме положенной по этикету стражи, ее ожидали еще двое мужчин.

– Чего стоим, кого ждем, мальчики? Великого откровения пророков Творца или явления Джокеров? – иронично осведомилась принцесса, оглядывая братьев, застывших в великолепной скульптурной композиции под милым названием «Немой вопрос».

– Тебя, любимая, что несравненно лучше всего перечисленного, – галантно возразил Энтиор, следуя за сестрой по коридору.

– И, несомненно, прекраснее, хоть и не менее значительно, – подхватил Мелиор, мысленно завершив свою фразу словами: «Но столь же, если не более, опасно».

– Мы с папой обсудили возможность получения информации о Жиотоваже из разных источников, – снизошла до ответа на невысказанный вопрос богиня. – Я этим займусь, пока у нас есть время, чтобы приготовиться к визиту полного посольства.

– И каковы же нашипланы в деталях? – приподнял бровь Мелиор, ожидая некоторых подробностей. Бог не слишком любил, когда его отстраняли от плетения интриг, но если отстранителями были сестра и отец, с этим вопиющим недоразумением приходилось мириться и спокойно выслушивать инструкции. Но никто не говорил, что богу запрещается высказывать по этому поводу хотя бы легкое недовольство.

– Ты можешь спокойно заниматься «дизайном» и продумывать ритуал встречи гостей в соответствии с полным сводом правил этикета для общения с делегациями иных миров, Энтиор посетит геополитический раздел библиотеки, а я отправляюсь к Источнику. Встретимся за ужином и все обсудим, – быстренько распределила роли Элия и спросила: – Есть возражения или предложения?

– Никаких, дорогая, – поклонился сестре Мелиор, понимая, что подробностей он сейчас не получит, но зато позднее для него приготовят хорошую подборку информации. Успокоив свое чувствительное самолюбие, принц осведомился: – Надеюсь, с моей стороны не будет большой дерзостью предложить позаботиться о меню трапезы?

Предложение совместить процесс обсуждения дневных трудов с ужином было встречено с энтузиазмом богом гурманов. Он любил свою могущественную сестру не меньше, чем опасался, и получал большое удовольствие от дружеского общения с ней. Тихий ужин втроем показался Мелиору прекрасной перспективой.

– Никому другому столь важное дело мы и не доверим! Правда, Энтиор? – улыбнулась принцесса.

– Бесспорно, – подтвердил принц, безоговорочно одобрявший тонкий вкус брата.

– До вечера, мальчики, – послав братьям воздушный поцелуй, ласково попрощалась богиня и телепортировалась из замка, оставив братьев заниматься намеченными делами.

Мелиор распрощался с Энтиором у библиотеки и отправился на поиски управляющего, загодя слегка морщась при мысли о том, что замок, где обычно кроме стражи, слуг и королевской семьи никого не бывало, скоро наводнят чужаки.

Даже дворяне Лоуленда могли бывать в замке только по специальному приглашению членов королевской семьи или их вызову. В последнем случае, если того требовало дело, в святая святых была открыта дорога любому, от раба до лорда. Интересы государства в политической, экономической, магической и иных сферах зачастую сталкивали у порога королевского кабинета весьма странных личностей. Но свободные прогулки по замку были возможны только при наличии постоянного приглашения, магически занесенного в охранные чары любым из членов семьи на уровне Закона Желания или специальных амулетов, своего рода временных пропусков, препятствующих проникновению чужаков в запретные зоны. Слуги же, рабы и стража имели магические печати на теле, и подделать их было просто невозможно.

Сейчас Мелиор почувствовал, что в качестве «жеста доброй воли» посольству Жиотоважа придется предоставить право свободного передвижения, и это богу весьма не нравилось. Принц, как и любой лоулендец, чрезвычайно ревностно относился к вопросам невмешательства в свою личную жизнь.

Глава 2

Жиотоважский при(о)кол в вопросах и ответах

Перенесясь в Сады неподалеку от грота, принцесса окунулась в волну летнего зноя и только сейчас поняла, вернее, ощутила на себе, что в Лоуленде действительно лето, а не суровая зима, как на Эйте, и ее наряд не слишком подходит для сезона. Повинуясь желанию богини, звездочки закружились, меняя облачение госпожи. Миг, и вот уже на принцессе оказалось легкое шелковое платье без рукавов, переливающееся всеми оттенками от призрачно-голубого до глубоко синего, что создавало визуальное ощущение свежей прохлады морской воды. Волосы подобрала и окружила звездная сеточка с мелкими жемчужинами, браслеты русалочьей работы засверкали на руках, а ушки и шею украсили ожерелье и серьги из жемчуга, оправленного в серебро. Приподняв подол, принцесса убедилась, что на ножках у нее темно-синие бархатные туфельки, расшитые жемчугом, и, сотворив иллюзионное зеркало, оглядела себя целиком. Оставшись довольной увиденным, Элия взмахом руки уничтожила зеркало и зашагала по вьющейся среди разнотравья узенькой тропинке к гроту.

– Богиня Элия, прекрасный день! Ты здесь! Какая приятная, радостная неожиданность! – тут же залучился энтузиазмом Источник, разбрасывая серебристые и голубые искорки, как только богиня вошла в грот. – Присаживайся!