Край забытых богов (СИ) - Борисова Алина Александровна. Страница 57

— Ты думаешь?..

— Видимо да, ее запускают только ферменты в вампирской слюне да сплетение нашей сексуальной энергии, иначе никак.

— Да что ж у вас все через одно место делается? — и не знаю даже, смеяться или плакать. И ведь, похоже, правда: мы тогда с Анхеном даже сломанную руку сексом лечили. И помогало же… Анхен… как давно это было… Вот даже Рин в моей жизни вновь есть. А его — больше нет. Даже в снах к нему больше не выбираюсь…

— Ну, у людей тоже все через еду. Чем правильнее еда — тем здоровей организм, разве нет? — пожимает он плечами. — И потом, мамочка одного моего друга — та еще интриганка. И против своего внучека интриговать она не станет никогда. Так что, оценив, что голос крови на тебя не действует, она дала тебе другой стимул желать союза с вампиром. Понятно, что имелся в виду тот, кто тогда держал тебя в руках.

— И в чем же стимул? — не поняла я. — Если не спать с вампирами, так и регенерация особо не нужна.

— Молодая ты еще, Ларка. Но ничего, лет через десять поймешь, — он вновь загадочно улыбнулся, забирая у меня стакан. — Будешь еще воды? Тогда, знаешь, «спать с вампирами» прозвучало так заманчиво… Я бы, пожалуй, еще поспал. Ты ведь со мной?

Из шатра я выбралась только сильно после полудня. Лоу ушел значительно раньше, я и не слышала, как.

А в лагере было невероятно тихо. И народа не видно, даже в мастерских у Исандры.

— А где все? — недоуменно интересуюсь у начальницы.

— А все на охоте, — весьма язвительно отвечает та. — Все же Лоурэл был прав: один ребенок в лагере — еще не трагедия, но два — уже катастрофа!

— А что я? — тут же взвивается до того тихонько сидевшая в углу Рин. — Это Лара не хочет быть ни с кем, в упор не слыша всеобщего желания, а я только даю вам разрядку. И вообще, у нее еще платья есть!

— Да? — Нинара задумчиво переводит взгляд с Рин на меня и обратно. — А это могло бы быть интересно. Одолжишь?

— Я… пос-советуюсь с Лоурэлом, — я пока не очень понимала, что происходит. Вот только Лоу наш с Рин обмен одеждой не сильно понравился. Что он там бормотал про наряды и сведение с ума? Истощена была, не поняла, не запомнила… А делать что?

— Действительно, Лар, — подала голос Юлидара, Ты должна одолжить нашим девам платья. Всем. Это будет потрясающая вечеринка. Маскарад. Ты бы видела, как все шалели от Рин! Гремучая смесь вампирской открытости и человеческой недоступности. Жажда, которую не утолить! Давно я не ощущала такого накала страсти!

— Что толку? — горестно вздыхает Рин из своего угла. — Если он все равно сбежал…

— А наша маленькая пронырливая Ринхэра пыталась поймать коэра? — Ликиана во всей красе: холодна, высокомерна, насмешлива. — Нашла, на что ловить. У него дома подлинник есть, зачем ему подделка?

Рин резко встает и покидает шатер. Ликиана лишь усмехается.

— Ага, как же: ребенка прибежала, хвостиком махнула, и лучший эльвийский мужчина у ее ног! Мечтать не вредно.

— А идея у «ребенки» межу прочим неплохая была, — вступает в разговор Исандра. — Так что на счет платьев, Ларис, даешь?

Только рукой машу раздосадовано: да забирайте. И Рин жаль, и хочется побежать за ней, утешить… И я последняя, кому удастся это сделать. С их способностью чувствовать запахи, не только Рин, но и весь лагерь, наверно, в курсе, что тот, ради кого она наряжалась, всю эту ночь был со мной, только со мной.

Вот только прибежал ли он с той вечеринки ко мне, или, все-таки, от нее? Что сводило с ума хладнокровного и сдержанного коэра? Сомневаюсь, что я. Я была у него и так, что в платьях, что без…

Но идею с платьями вампирши все же дожали. Желающих примерить мои наряды нашлось даже больше, чем, собственно, нарядов, привезенных с собою в лагерь. Лоу смотрел на паломничество в свой шатер укоризненно, но молча. Лишь под конец выдал страдальчески:

— Ты хоть белье им свое не раздавай.

— Да что ты, Лоурэл, милый, какое белье? — тут же отозвалась Юлидара. — При таком наряде оно вовсе не требуется. Ты только взгляни, — и она, раскружившись, вспорхнула. И тут же резко опустилась, и неуспевающая за ней юбка обнажила стройные бедра и все то, что у людей бельем бывает обычно прикрыто.

— Да, — спокойно согласился Лоу, — красиво. Только люди так не танцуют.

— А как они танцуют? — тут же заинтересовалась Нинара.

— Не отрываясь от земли, солнышко, — усмехнулся Лоурэл, — вам не понравится.

— Да? — задумалась Нинара. — Нет, это не интересно… Так, погодите, а песни? Люди ведь петь умеют? Лара, ты просто обязана научить нас какой-нибудь человеческой песне.

— Может, ей и язык заодно вам преподать? — усмехнулся Лоу.

— Язык? Неплохая мысль, я б, пожалуй, выучила. Чтоб найти себе пару пригожих человеческих мальчиков. Для танцев. А то с дикарями не потанцуешь… Но это потом как-нибудь. Лар, так как на счет песни?

Песни? Мне, почему-то одна только вспомнилась. Та, что Анхен любил. О доме, который «далеко-далёко». Но им не понравилась. Грустная. Им про вихри страсти подавай.

— Ладно, девочки, только для вас, — с видом великого одолжения выдал Лоу. — Запоминаем слова и музыку:

«Моя любовь… Ты — моя любовь!

Теряю вновь. И встречаю вновь.

В потоке дней — солнечных лучей -

Нам не найти страсти горячей…»

И что-то еще в том же духе куплетов на пять. Или шесть. Пел он не очень старательно, так, напевал скорее. Ну и… какие слова, такая и музыка. А кто-то явно издевался над публикой, выдавая сей высокопарный набор слов за человеческую песню. Да там только первые две строчки четыре смены партнеров подразумевали! Ну да, ну да, в древних свитках найдена. Довампирской эпохи.

— Ну и зачем ты так? — поинтересовалась, когда мы остались одни.

— Для того фарса, что они устроили — в самый раз.

— Ну почему сразу фарса? — не согласилась я. — Все же это в чем-то — взаимопроникновение культур, смешение традиций.

— Смешение тел это. И взаимопроникновение их же. Они тебя хотят, Лар. Тебя, не платья. И этот маскарад никого не удовлетворит, только одежду твою перепортят.

— Но что же мне делать, Лоу? Уезжать? Я только разжигаю всеобщую жажду. Я уже даже общаться ни с кем толком не могу, мне за каждым словом жажда мерещится. Одни настолько хотят меня, что другие уже хотят стать мной, чтоб перенаправить на себя эти потоки желания. Я думала, Фэрэл мне друг, я надеялась, с Рин мы подруги, я уж молчу про «доброго старого профессора»…

— Вот ты веришь во взаимопроникновение культур, когда жаждущая страсти вампирша надевает платье, а ведь она в своей среде, среди своих. А сама пришла в мир вампиров, пусть не добровольно, но пришла. И хочешь здесь выжить, найти свое место, стать своей. А вклад во «взаимопроникновение культур» с твоей стороны?

— Я выучила ваш язык, я ношу вашу одежду…

— Но категорически отвергаешь наши культурные традиции. Ты даже не допускаешь мысли, что Фэр может желать тебя, и быть при этом тебе другом. И с Рин вы подруги, что бы там она не вообразила на мой счет.

— Но как быть с тем фактом, что этой ночью она хотела быть с тобой, а была я?

— Этой ночью она выбрала не тот способ. Этот годится разве что довести меня до бешенства! — неожиданно вскипает Лоу. Но тут же берет себя в руки и продолжает спокойно и рассудительно. — А по-хорошему, если бы не твои предрассудки и ее безумные выходки, я бы просто взял в постель вас обеих, что сохранило бы и вашу дружбу, и мои нервы. И ровно то же с Фэром. Ему было бы куда проще быть рядом с тобой, если бы время от времени он имел возможность тобой обладать. И он бы перестал на меня так дуться.

— Он на тебя дуется?

— Учитывая, что я просил его тебе не докучать — да.

— И теперь ты просишь меня…

— Только подумать, Лар. Только подумать. И, возможно, и твоя, и жизнь многих в этом лагере стала бы чуть проще, если бы ты осмелилась пойти на уступки… Просто попробовала бы…

— И как ты себе это представляешь? Я должна заявиться на ваши ежевечерние танцы?