Корабль невест - Мойес Джоджо. Страница 55

Все взгляды были прикованы к смуглой девице в синем платье. При звуках голоса своего мужа она громко разрыдалась, и теперь ее успокаивала офицер из Красного Креста. Поэтому только капитану удалось заметить выражение лица стоявшей в углу высокой девушки, которая до того шутливо представилась как «неофициальная повитуха». Он старался не смотреть слишком открыто на кого-либо из женщин из боязни, что его могут неправильно понять. Но в ее напряженной позе было нечто интригующее. А в глазах таилось безмерное страдание человека, понесшего тяжелую утрату. И капитан безотчетно понял, что в его взгляде можно прочесть то же самое.

Найкол шел по нижней галерейной палубе, мимо кают-компании младших офицеров и склада боеприпасов, мимо ангара, где при обычных условиях можно было бы увидеть не ряд дверей, а несколько самолетов и непременные контейнеры с запчастями. Большинство дверей сейчас были слегка приоткрыты в тщетной попытке обеспечить доступ свежего воздуха в тесные каюты, из которых слышались приглушенные женские голоса, шлепанье карт об импровизированные столы или шелест журнальных страниц. Стараясь смотреть прямо перед с собой, он наконец достиг трапа и поднялся наверх, чувствуя, как от малейшего напряжения шорты буквально прилипают к коже. Кивнув капеллану, он прошел по плохо освещенному проходу в сторону холла и осторожно пробрался мимо капитанской каюты. Наконец, быстро оглядевшись по сторонам, он открыл дверь рядом с офисом старпома и оказался на темной палубе.

Ему уже сказали, где он сможет ее найти. Он смущенно постучался в дверь (ему было неловко вторгаться в это женское царство), чтобы сообщить о принятом решении. Чтобы они, как и все остальные, смогли подготовиться. Возможно, он предупредил их первыми, потому что хотел дать им возможность выбрать самое удобное место. В ответ они недоверчиво рассмеялись. Заставили его повторить сообщение дважды и только тогда наконец поверили. Затем Маргарет, все еще сиявшая после сеанса радиосвязи, под давлением Эвис и Джин шепотом подтвердила ему то, о чем он и так догадывался.

На затянутом облаками небе виднелась едва ли пригоршня звезд, поэтому ему потребовалось несколько минут, чтобы найти ее. Поначалу он решил, что понапрасну тратит время, и уже собрался развернуться, чтобы уйти. Строго говоря, он вообще не имел права покидать свой пост. Но внезапно тьма расступилась, луна вышла из-за облаков, залила призрачным светом палубу, и он различил ее угловатый силуэт под одним из «корсаров». Она сидела, обняв руками колени.

Он на мгновение замер, гадая про себя, заметила она его или нет и не поставит ли он ее в неудобное положение тем, что сумел определить, где она в данный момент находится. Но затем, когда он подошел поближе и она повернулась к нему, у него сразу отлегло от души. Как будто сам факт ее присутствия мог его в чем-то убедить. Последовательность, подумал он. Возможно, некое проявление скрытой доброты. Неожиданно он вспомнил окровавленное лицо Томсона, который лежал распростершись на палубе несколько дней назад. Должно быть, ввязался в пьяную драку, сказал парень из его кубрика. Глупый мальчишка оторвался от своих. А ведь морякам с самого начала велели зарубить себе на носу, что в незнакомом порту следует держаться вместе.

Найкол заметил, что она плакала. Он увидел, как она, утерев глаза, расправляет плечи, и его радость от встречи несколько омрачилась чувством неловкости.

– Простите, что помешал. Ваша подруга сказала, что вы здесь.

Она собралась подняться, но он махнул ей рукой, чтобы не вставала.

– Что-то случилось, да?

Она казалась ужасно встревоженной, наверное, решила, что его внезапное появление связано с неприятными известиями из дому, и он выругал себя за толстокожесть.

– Нет, все в порядке. Пожалуйста! – Он снова жестом попросил ее не вставать. – Я просто хотел сказать вам… Предупредить вас… что вы недолго будете в одиночестве…

Но тут случилось нечто еще более странное. Она явно пришла в смятение.

– Что? – спросила она. – Что вы имеете в виду?

– Приказ командира корабля. В шахтах элеватора… Я хочу сказать, в ваших каютах слишком жарко. И он распорядился, чтобы сегодня все спали здесь. Одним словом, все девушки.

Она слегка расслабилась:

– Спать здесь? На палубе? Вы уверены?

И он неожиданно для себя улыбнулся. Ему и самому идея показалась, мягко говоря, довольно странной. Старпом сообщил ему об этом, очень аккуратно подбирая слова, из чего стало ясно, что и он решил, будто капитан окончательно рехнулся.

– Мы не можем позволить вам свариться внизу. Там и так уже все раскалилось до предела. Один из наших механиков сегодня вечером потерял сознание в машинном отделении, поэтому капитан Хайфилд распорядился, чтобы невесты перенесли постельные принадлежности на палубу. Вы можете спать в купальниках. Так вам будет гораздо удобнее.

Она отвернулась и задумчиво посмотрела на черный океан.

– Полагаю, теперь мне придется держаться отсюда подальше, – тоскливо произнесла она.

А он не мог отвести глаз от ее нежного профиля. Ее кожа в белесом свете луны казалась молочно-белой. И когда он начал говорить, голос ему изменил. Пришлось прокашляться, чтобы скрыть предательскую хрипотцу.

– Но я здесь ни при чем, – сказал он. – И вы отнюдь не единственная, кому надо хоть несколько минут побыть наедине с морем.

Наедине с морем? И откуда что взялось? Он никогда так не говорил. Она непременно примет его за претенциозного дурака. В ее отстраненности было нечто такое, что заставляло его совершенно по-идиотски заикаться.

Но она, похоже, ничего не заметила. А когда повернулась к нему, он увидел, что в глазах у нее стоят слезы.

– Не важно, – тусклым голосом произнесла она. – Сегодня в любом случае оно не работало.

Ему хотелось спросить: что не работало? Но он только поспешно сказал:

– Вы в порядке?

– У меня все прекрасно, – ответила она и резко поднялась, стряхнув с юбки воображаемые пылинки.

Облака тем временем опять затянули луну, и ее лицо снова скрылось от его взгляда.

Надо было видеть лицо Добсона, когда на палубе со спальником под мышкой появилась первая девушка в ярко-розовом раздельном купальнике с оборочками, хотя, случись такое чуть раньше, Хайфилд и сам потерял бы дар речи от возмущения. Девушка остановилась у двери, опасливо покосилась на капитана, а когда тот кивнул, махнула рукой подружкам, чтобы не отставали. Она на цыпочках пробралась на палубу, расположившись там, где ей указал морпех.

К ней тут же присоединились еще две. Они хихикали и толкали друг друга в бок под лучами включенного по сему случаю прожектора. И очень скоро отовсюду стали появляться девушки. Те, что покрупнее, были в просторных ночных рубашках из хлопка, поскольку явно стеснялись появляться на людях в неглиже. Ранее капитан сказал, что желающие могут остаться в своих спальнях, однако жара была настолько удушающей, что капитан не сомневался: большинство невест предпочтут духоте кают ласковый морской ветерок, пробивающийся сквозь неподвижный воздух на палубе. Так оно и вышло. Девушки все шли и шли, весело болтая или выражая недовольство, обнаружив, что им негде разложить постель. Их фигура, рост, прическа и манера поведения служили еще одним подтверждением бесконечного разнообразия представительниц женского пола.

За ними должны были присматривать морские пехотинцы. Как ни странно, но это был один из тех редких случаев, когда мужчины не стали возражать против внеочередного дежурства. Хайфилд наблюдал за морпехами, рассредоточившимися по палубе. Их обычно непроницаемые лица светились улыбками, они смеялись и шутили с женщинами по поводу столь немыслимого поворота событий.

– Какого черта? – бормотал себе под нос Хайфилд, чувствуя, как у него самого невольно приподнимаются уголки губ. – Какого черта?

В сопровождении Добсона появилась офицер из женской вспомогательной службы.