Колыбельная для Титана - Георгиева Инна Александровна. Страница 5

— Блин, ты не знаешь, как эти бабы дерутся…

И у меня вдруг появилось странное чувство, что Валенсис имел в виду не всех, а какую-то одну конкретную ведьму…

Ева Моргалис

Отпустила Алекса со слезами на глазах и тоской в сердце. Чтобы не выслушивать маминых советов (а еще — не словить втык за то, что долго прощались), удрала в спальню и уже оттуда смотрела, как черная машина с тонированными стеклами и «мордой» питбуля выезжает за ворота.

— Удачи тебе, — прошептала, положив ладонь на стекло.

— Да что с ним сделается! — тут же раздалось из-за спины, и я подпрыгнула от неожиданности. Кондратий! Боже ж ты мой, какое подходящее ситуации имечко…

Выдохнув, опустилась в кресло. Смерила призрака хмурым взглядом: а ведь я уже почти забыла, что он живет в моей комнате. Прямо как нахальный паучара в углу, только этого веником не прогонишь. Да и в целом обижать не рекомендуется.

— Вы знаете, что такое инициация? — спросила, вежливо делая вид, что меня совсем не нервирует его присутствие. Дедуля хмыкнул:

— Тебя интересует этимологическая справка или просто значение слова?

Мои брови поползли друг к другу, чтобы встретиться в районе переносицы:

— Я думаю, вы отлично знаете, что меня интересует, — отрезала сухим тоном.

— Тогда дождись заклинателя, и он сам тебе все расскажет, — широко улыбнулся Кондратий. — А я с удовольствием за этим понаблюдаю.

В воображении тут же нарисовалось лицо Шурика, и я плотно сжала губы, чтобы хоть как-то скрыть волнение. Увы, это не ускользнуло от внимательных и вообще-то давно истлевших глаз предка.

— Успокойся, девочка! — с изрядной долей раздражения потребовал он. — Заклинатели очень живучие. Приползет обратно твой Александр.

Знаете: вот совсем не успокоил!

— Спасибо, Кондратий, — буркнула вполголоса. — Что бы я делала без вашей поддержки и вдохновительных речей!

И пока призрак не догадался, что я издеваюсь, выскочила из комнаты. Чтобы тут же на кого-то налететь. Причем на кого-то костлявого и очень волосатого.

— Тьфу ты! — выплюнув длинный черный локон, подняла глаза на Полинку и удивленно воскликнула: — Ты же ушла!

— А потом вернулась, — с радостным оскалом объяснила она. Я мельком глянула на часы: ненадолго же подружки хватило… — Мне сейчас дома лучше поменьше появляться, — тут же добавила она. — Папик узнал, что я с Богданом рассталась, — так орал!

Сочувственно погладила знахарку по плечу. Да, когда Казаков-старший повышает голос — это страшно. Впрочем, страшно даже когда он просто рядом стоит, потому что Полинкин папа сам по себе как оживший персонаж детских кошмаров: здоровенный, лохматый, в темных очках, косухе, бандане… Очень колоритный тип, и особенно круто он смотрится в больнице, где работает хирургом. В общем, я хорошо понимала, почему Полинка боится отцовского гнева.

— И что теперь делать будешь? — спросила, участливо глядя ей в глаза.

— Ну… пересижу бурю у тебя, — нашлась знахарка и ответила таким тоном, будто перспектива в ее представлении выглядела не особо заманчиво, но из уважения ко мне она, так и быть, согласна потерпеть. — И потом: я же хотела вернуть Богдана?

— Да. Кажется, хотела, — задумчиво склонила я голову набок. — Но его сейчас все равно дома нет.

— Это не важно! У меня такой план, что Богдан там почти и вовсе не нужен.

Ага, конечно. План по возвращению моего брата не предполагает наличия брата. Ну, разумеется! Что здесь может быть непонятного?

— Ладно, — заметив мой задумчивый взгляд, подхватила меня под руку Полина, — не стой как суслик на трассе! Идем. Мне понадобится твоя помощь.

И, не дожидаясь ответа, потащила меня к лестнице.

— Что думаешь? — с надеждой посмотрела на меня подруга, когда мы оказались внизу. Я поскребла в затылке:

— Э-э… — вот как бы помягче выразиться? — Теперь я понимаю, зачем тебе нужна моя помощь.

— И все?! — разочарованно воскликнула Полина. — А идея? Разве она не заслуживает отдельной порции аплодисментов?

Я крякнула, пытаясь скрыть смех, и указала пальцем на усыпанный мукой подол короткого черного платья, между прочим, одного из любимых в гардеробе Казаковой:

— Ты вот здесь испачкалась. Может, все-таки возьмешь передник?

Знахарка фыркнула и демонстративно сложила руки на груди:

— Готы не боятся грязи!

Сказать бы ей, кто еще ее не боится, так ведь обидится…

— Ну, хорошо, — подошла к столу, на котором сейчас был такой беспорядок, будто там пир для Гаргантюа готовили: яйца, масло, сметана, пять килограмм муки… или даже шесть, если считать ту, которая на полу. — Порть платье сколько захочешь — дело твое, но продукты-то в чем виноваты?

— Я же тебе уже объяснила: хочу сделать Богдану торт!

— Да ну? — скептически изогнула бровь, кивая на большую миску с фаршем, торжественно возвышавшуюся в центре стола. Поля мотнула головой:

— Ладно, признаю: сначала это был мясной пирог. План пришлось поменять, когда у меня с начинкой не сложилось.

— Почему?

— Я по ошибке добавила в фарш горчицу, — вздохнула готесса и объяснила в ответ на мой непонимающий взгляд: — Много горчицы!

— И теперь ты хочешь приготовить торт?

— Шоколадный торт! — с нажимом поправила Поля. М-да… трех кило мяса ей, видимо, не хватило, чтобы убедиться в своей несостоятельности как повара. — Ты сама говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок!

— Но, Полинка, это подходит не для всех мужчин! — воскликнула я. — Например, Богдан влюбился в тебя, прекрасно зная, что готовить ты не умеешь! Особенно показательными были сгоревшие макароны.

— Согласна! Но я хочу его переубедить! — упрямо вскинула подбородок готесса. — Смотри: у нас есть яйца, сахар, сода, сгущенка, какао… — на последнем слове подруга ненадолго зависла, голодными глазами сканируя бумажный пакет с заветным ингредиентом. Наверное, она никогда не пробовала какао-порошок в сыром виде. — Короче, помоги все это объединить в один шоколадный торт. Я в Интернете читала, что такое возможно.

— А там, в Интернете, случайно, не говорилось, как именно это можно сделать?

Нет, вы не подумайте: обычно я рада помочь другу. Просто в тот день мои мысли были очень далеки от готовки. Но Полина упрямо не желала понимать намеков:

— Ева, ты же знаешь, мне нужны интерактивные подсказки!

— То есть, — вздохнула устало, — другими словами: ты хочешь вернуть Богдана тортом, который приготовлю я?

— Не просто тортом, Евочка! — как-то уж чересчур кровожадно потерла ручки готесса. — Это же Богдан! Ему нужно что-то особенное, красивое, чтобы тянуло на титул произведения искусства. Потому мы приготовим ему вот это!

И протянула мне рисунок. Я нервно хихикнула:

— Ни фига себе! Полечка, не уверена, что даже моих талантов на такое хватит.

— Не переживай, — «успокоила» она меня, — я буду тебе помогать. И потом: я бы не пришла к тебе, если бы сомневалась в твоих способностях.

— Хм… спасибо. — Я смущенно заправила за ухо упавшую на глаза прядь. — Приятно, что ты такого высокого мнения о моих кулинарных способностях.

— При чем тут кулинария, Ева? — изумилась готесса. — Главное, что ты хорошо колдуешь!

Полина Казакова

Кажется, Ева была не в восторге от моей идеи. Странно, мне казалось, она любит готовить. Сама же не далее как полгода назад (плюс-минус) говорила о том, как это здорово — иногда сварганить что-нибудь вкусненькое. Ну, дык: мечты сбываются! Целый шоколадный торт ждет твоих умелых ручек. Энтузиазм, благодарственные реплики и визги восторга приветствуются. Ладно, с учетом обстоятельств согласна на скромное «спасибо». Я ведь тоже не зверь, понимаю, что ведьмочка расстроена, переживает за своего Шурика. Глупость, конечно, но сердцу не прикажешь. Нет, я, конечно, тоже за него волнуюсь, но давайте смотреть правде в глаза: у Алекса были очень неплохие шансы вернуться живым. А у Евы — ни одного, чтобы ему помочь. Так зачем зря нервы тратить?