Святая (ЛП) - Хэнд Синтия. Страница 13

- Ты заслуживаешь оказаться на тарелке, - беспощадно произнес он, при этом снова ее отпуская. - Иди! Найди свою судьбу. Держись подальше от блестящих крюков. - Это, по ряду причин, напомнило мне мой разговор со школьным консультантом.

- Итак, вся эта работы, что ты делаешь в последнее время… - начала я.

- Не напоминай мне.

- Чтобы купить новую лошадь?

- И новый грузовик. В конечном счете, говоря «новый», я имею в виду поддержанный, а, говоря «поддержанный», я подразумеваю «на последнем издыхании», потому что это все, что я способен себе позволить.

- Ты не экономишь на колледж?

Плохой вопрос. Его глаза сосредоточились на удочке, которую он быстро дергает туда-сюда. - Нет, - сказал он с принудительной легкостью. - После окончания школы я останусь на ранчо. Папа повредил этой весной колено, и мы не можем позволить себе нанять помощника, так что я подумывал о том, чтобы остаться.

- О, - это все, что я могу сказать на это. - Ты посещал миссис Бакстер?

- Да, - с издевкой отвечает он. - Она устроила мне переговоры с Университетом Северной Аризоны на следующей неделе. Думаю, я уйду из школы через год или два, потому что именно этого от меня ожидают.

- Что ты хочешь изучать дальше?

- Сельское хозяйство, наверное. Может быть, лесное, - сказал он, потирая затылок.

- Лесное хозяйство?

- Хочу быть лесником [13].

Я представляю его в зеленой форме лесника и в одной из тех шляп, которую носит Медведь Смоки [14]. Боже, он так горяч.

- Эй, уже поздно. Готова идти? - спрашивает он.

- Конечно, - сказала я, раскачиваясь на дне лодки. Он запустил двигатель, и через несколько минут мы заскользили по воде к пристани. Ни один из нас так и не заговорил, но потом он тяжело вздохнул. Лодка замедлилась, а затем остановилась. Мы прямо в центре озера, мотор работает вхолостую, солнце тонет за горами.

- Я не хочу уходить, - говорит он через минуту.

Я, вздрогнув, смотрю на него. - Ты не хочешь уходить?

Он показывает на высокие синие горы позади нас, серую цаплю, скользящую над водой, проблески заходящего солнца на берегу озера. - Вот что мне нужно. Это то, чего я хочу. - Я поняла, что он говорит не о сегодня, не об озере и даже не об этом моменте. Он говорит о своем будущем.

- Я мог бы пойти в колледж, но в конечном итоге я вернусь сюда, - говорит он. - Буду жить и умру здесь.

Он смотрит на меня, словно хочет, чтобы я бросила вызов ему. Вместо этого я просто пересекаю лодку и обнимаю его за шею. - Я понимаю, - шепчу я.

Он расслабился. - Что насчет тебя? Что ты хочешь делать?

- Я не хочу уезжать. Хочу остаться здесь. С тобой.

Этой ночью, когда я спала, мой телефон звонил. Сначала я игнорировала звонок, оставив его для голосовой почты, потому что мне снился сон, и я хотела выяснить, кто умрет. Но затем звонок повторился. Снова. Кто бы это ни был, я не отвечала. Что заставило меня думать, что…

- Хорошо, Анж, надеюсь, новости хорошие, потому что уже поздно и…

- Это Стэнфорд! - она смеется диким счастливым смехом, которого я раньше не слышала. - Я собираюсь в Стэнфорд, в Калифорнию [15]. Эти деревья. Ты была просто гениальна, когда подсказала мне, что стоит обратить внимание на них.

- Вау. Большая лига. Это потрясающе, Анж.

- Знаю. Мне кажется, я была готова ко всему. Даже к тому, что об этом университете никто и не слышал, потому что это мое предназначение и все такое, но Стэнфордский университет – такой университет, за который я готова убить даже без предназначения. Это так…идеально.

- Я рада за тебя. - По крайней мере, пытаюсь. Я выросла рядом со Стэнфордом. Это место все еще ощущается, как дом.

- Есть кое-что еще, - говорит она.

Я представила себе еще более потрясную новость, например, что она получила стипендию или настоящий ангел - Интэнджа - прибыл прямо с небес с наставлениями к ней, подробно объяснив ее цель и все, что она должна сделать в Стэнфорде.

- Хорошо. Что? - спрашиваю я, когда она замолкает и ничего не говорит мне.

- Я хочу, чтобы ты тоже поехала.

- Что? Когда?

- В университет, глупышка. Я собираюсь в Стэнфорд, и хочу, чтобы ты была там со мной. - Три утра. Нет возможности уснуть. Я крутилась всю ночь, не в силах успокоить свои сумасшедшие мысли. Моя мать дружит с падшим ангелом. Планы об университете. Кристиан. Предназначение на сотни лет. Наводнение, которое убивает всех ангелов. Анжела, желающая поехать со мной в Стэнфорд. Такер, желающий остаться здесь всегда и навсегда. Миссис Бакстер, раздражающая меня своими надеждами и приторной сладостью мыслей. И ко всему прочему, кто-то умирает, и об этом ни в коем случае нельзя забывать. Кто-то, и я все еще не имею понятия кто.

Наконец, я встала и спустилась вниз. Я удивилась, найдя маму на кухне с шалью вокруг плеч и кружкой чая, словно она пытается согреться. Она смотрит вверх и улыбается.

- Страдающие бессонницей всех стран объединяйтесь, - говорит она. - Хочешь чаю?

- Конечно.

Я нашла кружку и наполнила чаем, достала сливки и сахар, а затем рассеянно начала все это размешивать в течение долгого времени, пока мама не спросила:

- Что с тобой?

- Ничего, - отвечаю я. - Все как обычно. О, Анжела собирается в Стэнфорд. - Ее брови поднялись. - Стэнфорд. Впечатляет.

- Она еще не подала заявление, но она думает, что ее предназначение там.

- Я поняла.

- Она хочет, чтобы я поехала с ней, - я засмеялась. - Как будто я смогу попасть в Стэнфорд.

- Я не вижу причин, почему бы нет, - произнесла мама, нахмурившись. - Ты отличная ученица.

- Да ладно. Это требует немного большего, мам. Я знаю, у меня хорошие оценки, но и для университета требуется… быть президентом команды по дебатам или стоить дома для бездомных в Гватемале или восхитительные результаты SATs [16]. Я почти не готовлюсь к SATs. Я ничего не делала с тех пор, как я приехала в Вайоминг. - Наши глаза встретились. - Я была настолько поглощена своим предназначением, что ничего не замечала.

- Вечеринка жалости завершилась? - спросила она, после того, как допила свою чашку чая.

- Да, я думаю.

- Хорошо. Для кожи нехорошо валяться так долго. - Я смотрю на нее.

- У тебя есть одно большое преимущество, когда дело доходит до Стэнфорда.

- Да? Какое?

- Твоя бабушка училась там, и каждый год жертвует университету крупную сумму денег.

Я смотрю на нее. Моя бабушка. У меня нет бабушки. Мама бабушки умерла при родах примерно в 1890 году.

- Ты имеешь в виду папину маму? - Я никогда ничего не слышала о ней. Ни один из моих родителей не говорил о своих семьях.

- Нет, - сказала мама с маленькой знающей улыбкой. - Я имею в виду меня. В 1967 я закончила Стэнфорд с ученой степенью по истории. Мое имя тогда было Марго Уитфилд. Это, по официальным данным, твоя бабушка.

- Марго Уитфилд, - повторила я.

- Это я.

Я недоверчиво покачала головой.

- Знаешь, иногда мне кажется, что я тебя совсем не знаю.

- Не знаешь, - легко признается она, поймав меня врасплох. - Ты сможешь узнать меня и понять, только тогда, когда проживешь столько же сколько я, столько разных жизней, и в каждой из них ты -разный человек. Разные версии тебя. Марго Уитфилд незнакома тебе. - Мои мысли вернулись к Семъйязе и к тому, что он называл мою маму Мэг, к ее образу девушки с короткими коричневыми волосами. Определенно незнакомка.

- На кого была похожа эта Марго Уитфилд? - спросила я. - Кстати, Марго - милое имя.

- У нее был свободный дух, - сказала мама. – Боюсь, она была немного хиппи. - Мой мозг мгновенно вызвал образ моей мамы в одном из этих платьев, сшитых из легкого струящегося полиэстера, с крошечными солнцезащитными очками и ромашками в волосах, покачивающуюся под музыку в Вудстоке [17], протестуя против войны.