Кафка на пляже - Мураками Харуки. Страница 3

Твоя душа – как разбухшая от долгих дождей большая река. Поток поглотил все, что было на земле, не оставив ни знака, ни указателя, и несется куда-то в темноту. А дождь, не переставая, льет и льет над рекой. Каждый раз, видя такой потоп в новостях по телевизору, ты думаешь: «Да, все верно. Это моя душа».

Перед самым уходом, напоследок, я зашел в ванную, вымыл с мылом руки и лицо. Подстриг ногти, почистил уши и зубы. Не пожалел времени, чтобы привести себя в порядок. Иногда чистота важнее всего. Затем повернулся к зеркалу над раковиной и стал внимательно себя разглядывать. Лицо досталось мне в наследство от отца и от матери… хотя ее я совсем не помню. И сколько я ни пытался покончить с жившим на этом лице выражением, унять блеск в глазах, сколько ни накачивал мышцы – все равно с физиономией ничего нельзя было поделать. Я оказывался не в состоянии лишить себя длинных – отцовских, чьих же еще! – густых бровей, выпрямить залегшую между ними глубокую складку, как бы этого ни желал. Я мог убить отца, если бы захотел, – с моей силой это было бы совсем не трудно. Вычеркнуть из памяти мать. Но гены-то никуда не денутся… И если бы я задумал от них избавиться, пришлось бы избавиться от самого себя.

Таким образом, во мне живет Пророчество. Это встроенный в меня механизм.

Это встроенный в тебя механизм.

Потушив свет, я вышел из ванной.

В доме тяжко повисла тишина. В ней – шепот не родившихся людей, дыхание тех, кто не живет. Я огляделся, замер и поглубже вдохнул. Начало четвертого. Часовым стрелкам на меня абсолютно наплевать. Делают вид, что сохраняют нейтралитет, но уж, конечно, не на моей они стороне. Все! Пора уходить. Я взял рюкзак, закинул за плечи. Сколько раз так делал, но никогда он не казался мне таким тяжелым.

Я решил двинуть на Сикоку. Так, без причины. Просто, разглядывая атлас, поймал себя на мысли, что ехать почему-то надо именно туда. Чем больше смотрел я на карту, тем сильнее притягивало меня это место. Сикоку гораздо южнее Токио, между островом и «большой землей» [3] – море. И еще там тепло. На Сикоку я никогда не был; там ни знакомых, ни родственников. Так что если кому-то вздумается меня искать (хотя вряд ли такой человек отыщется), Сикоку ему и в голову не придет.

Получив в окошке кассы забронированный билет, я сел в ночной автобус. Это самый дешевый способ добраться до Такамацу [4]. Билет стоил чуть больше мана [5]. Никто не обратил на меня внимания. Не спросил, сколько мне лет. Не заглянул в лицо. Кондуктор с деловым видом проверил билет и все.

Автобус был заполнен только на треть. Большинство пассажиров, как и я, путешествовали в одиночку, поэтому в салоне было непривычно тихо. Ехать до Такамацу очень долго – по расписанию около десяти часов. На месте должны быть рано утром. Но дорога меня не волновала. Чего-чего, а времени у меня сколько хочешь. В восемь часов автобус отъехал от терминала, я откинулся в кресле и сразу крепко заснул. Отключился, как батарейка, у которой кончился заряд.

Ближе к полуночи вдруг хлынул дождь. Время от времени я выныривал из придавившего меня сна и через щель между дешевыми занавесками глядел на утопавшее в ночи скоростное шоссе. Капли громко барабанили по стеклу, размывая световые пятна от фонарей, выстроившихся вдоль дороги. Фонари равномерно мелькали мимо, убегая неведомо куда, как деления шкалы, которую кто-то нанес на мир за окном автобуса. Вот приближается новый пучок света, а через мгновение он уже далеко позади. Посреди ночи, в первом часу, я проснулся. Так, автоматически, точно кто-то его подтолкнул сзади, наступил мой день рождения. Теперь мне пятнадцать лет.

– С днем рождения, – слышится голос Вороны.

– Спасибо, – благодарю я.

Но Пророчество по-прежнему следует за мной, как тень. Убедившись, что стена, которой я окружил себя, еще стоит, я задернул занавески и снова погрузился в сон.

Глава 2

Данный документ классифицирован Министерством обороны США и хранился под грифом «совершенно секретно». Предан гласности в 1986 году на основании Акта о свободе информации. В настоящее время с ним можно ознакомиться в Национальном управлении архивной документации (NARA) в Вашингтоне, округ Колумбия.

Настоящее расследование, протокол которого представлен, проведено по распоряжению майора Службы военной разведки сухопутных сил США (MIS ) [6]Джеймса П. Уоррена в марте-апреле 1946 г. Расследование на месте происшествия в префектуре Яманаси, уезд ***, путем бесед с местными жителями вели младший лейтенант Роберт О'Коннор и старший сержант Гарольд Катаяма. Население опрашивал младший лейтенант Роберт О'Коннор. Переводчик японского языка – старший сержант Катаяма. Документы составлял рядовой первого класса Уильям Корн.

Беседы продолжались 12 дней. Они проходили в приемной муниципального управления города *** префектуры Яманаси.

Младшим лейтенантом О'Коннором по отдельности опрошены учительница народной школы *** города ***уезда ***, проживающий там же врач, двое полицейских из местного полицейского участка и шестеро детей.

Прилагаются карты местности в масштабе 1:10000 и 1:2000, составленные Бюро топографических исследований Министерства внутренних дел.

СУХОПУТНЫХ СИЛ США

Ниже следует запись беседы с Сэцуко Окамоти (26 лет), бывшей во время происшествия классным руководителем 4-го «Б» класса народной школы *** города ***. Беседа записывалась на магнитофонную ленту. Дополнительный регистрационный номер документа хранения: PTYX-722-SQ, стр. 118-122.

Впечатления младшего лейтенанта Роберта О'Коннора, проводившего беседу:

«Сэцуко Окамоти – невысокая симпатичная женщина. Умна, обладает сильным чувством ответственности. На вопросы отвечала точно и откровенно. Однако в результате происшествия испытала сильный шок, от которого, как я заметил, до сих пор не оправилась. Иногда, вспоминая о случившемся, начинала сильно нервничать. Страдает также заторможенностью речи».

Времени было, наверное, начало одиннадцатого утра. Высоко в небе показалось что-то серебристое, блестящее. Яркое серебристое сияние. Так свет отражается от металлической поверхности. Да-да, можете не сомневаться. Сияние довольно долго перемещалось по небу с востока на запад. Мы подумали, что это летит «Б-29» или какой-нибудь другой самолет. Сияние оказалось уже прямо над нами. Чтобы его увидеть, приходилось высоко задирать голову. Небо было ясное, ни облачка, и свет от этого объекта был ослепительно ярким. Мы различали только серебристый блеск, как от дюралюминия.

Но высота была такая, что мы, как ни старались, не могли разглядеть, что это такое. Значит, нас сверху тоже не видно. Никакой опасности нет, можно не бояться, что с неба вдруг посыпятся бомбы. Какой смысл бомбить наши горы? Наверное, самолет летит, чтобы сбросить бомбы на какой-нибудь большой город, или уже возвращается обратно, подумала я. Поэтому, даже поняв, что над нами самолет, мы спокойно двинулись дальше. То есть мы не испугались. Скорее были изумлены, что от света может быть такая красота.