Мечтатели (Загадочный любовник, Невеста для блудного сына) - Стюарт Энн. Страница 24

Она шагала медленно, но твердо, словно имея в виду какую-то цель. Пляж был пустынным, море ушло далеко, и влажный песок был усеян ракушками и водорослями. Каролин дошла до самой кромки воды и застыла, глядя на простирающееся перед ней пространство.

Он не мог видеть выражения ее лица – для этого девушка стояла слишком далеко. Алекс мог лишь издалека наблюдать за ней, за тем, как она выпрямилась во весь рост, как расправила узкие плечи, как решительно вздернула подбородок. Но зачем ей понадобилось идти туда? Что она пыталась вспомнить?

Он был готов поддаться соблазну: слезть с крыши и последовать за ней. Схватить ее за плечи, встряхнуть – пусть честно признается ему, что видела она тогда на пустынном пляже восемнадцать лет назад.

Впрочем, она ничего ему не скажет, а если он положит ей на плечи руки, то дело снова кончится поцелуями. Нет, конечно, он без труда мог бы рассеять все ее сомнения, но только что это ему даст?

Ему хотелось выяснить. Он пролез в окно, спустился по темной лестнице вниз и замер. Она уже вернулась – предельно осторожно открыла входную дверь и закрыла ее за собой.

– Ну как, хорошо прогулялась? – спросил он ее с лестницы.

Она испуганно вздрогнула.

– Ты шпионил за мной?

– Киска, ты оставила меня на крыше, откуда весь берег виден как на ладони, – размышлял он. – Конечно, я заметил, как кто-то крадучись вышел из дома и, словно потерянная душа, направился к морю.

– Следи лучше за собой, а меня оставь в покое.

– Что ты там искала? – спросил он и спустился на пару ступенек ниже. Каролин даже не сдвинулась с места, однако в темном вестибюле от него не укрылся ее настороженный взгляд.

– А с чего ты взял, будто я что-то искала? Мне просто захотелось подышать свежим воздухом, вот я и вышла пройтись.

– У тебя был такой вид, будто ты шла к какому-то святилищу, – возразил он. – Или нет, не совсем так. Как будто ты вернулась на место преступления.

Похоже, ему удалось задеть ее за живое.

– Что ты хочешь этим сказать? – резко спросила она.

– Ничего. Только то, что сказал. Скажи, тогда на берегу случилось нечто из ряда вон выходящее? Может, ты жаркой летней ночью потеряла там девственность с каким-нибудь местным ухажером? Или это было что-то другое?

Каролин вновь словно окаменела.

– Мне просто нравится океан, – не сдавалась она.

– В Вермонте никакого океана нет. Тогда почему ты там живешь?

– Я нужна Салли.

– Ну, это скоро кончится.

– Тогда я снова буду жить на берегу. Когда она умрет, – добавила Каролин, как будто хотела доказать самой себе, что способна сказать это вслух.

– Вернешься сюда?

– Нет! – вырвалось у нее.

– Слишком много неприятных воспоминаний? – он упрямо гнул свою линию.

– Единственный, о ком мне неприятно вспоминать, это Алекс Макдауэлл.

– И что же ты о нем помнишь, Каролин? – поинтересовался он обманчиво вкрадчивым тоном. – Что ты помнишь о той ночи, когда я исчез? Что ты сказала Салли и всем остальным?

Он посмотрел на нее и понял: Каролин определенно что-то скрывала. Что-то такое, что случилось в этом доме восемнадцать лет назад, в ночь, когда семнадцатилетний Александр Макдауэлл бесследно исчез. Судя по всему, она никому ничего не сказала и все эти годы носила тайну в себе.

– Салли и Алекс ругались, я же пошла спать, – ответила она. – Когда я проснулась на следующее утро, его уже не было. Это все, что мне известно.

– По словам Салли, сразу после этого ты заболела, попала в больницу с пневмонией, и они даже опасались за твою жизнь. Салли призналась мне, что не знает, из-за кого она тогда переживала больше, из-за тебя или из-за меня.

– Разумеется, она переживала из-за сына.

– Да, но ведь он сбежал. Ты же лежала в больнице, и жизнь твоя была на волоске. Она наверняка была уверена, что с сыном ничего не произошло, что он покуролесит и вернется, ты же могла умереть. Естественно, именно о тебе она и тревожилась больше всего.

Каролин пристально посмотрела на него.

– Но ведь я не умерла, – возразила она. – Однако я почти ничего не помню из того, что произошло в тот вечер, когда Алекс исчез. Да и откуда мне знать? Меня ведь рядом с ним не было. И потом, почему вдруг я должна что-то вспомнить сейчас?

Он улыбнулся. И хотя эта скептическая улыбка встревожила ее, Каролин отступать не желала. Она оказалась гораздо храбрее того трусливого крольчонка, что тихонько просидел все детские годы в тени Макдауэллов. Похоже, Уоррен ее недооценивал.

– А зачем тебе понадобилось идти к морю? – спросил он во второй раз.

– Чтобы побыть одной, – откровенно ответила она, не в силах больше сдерживать свое раздражение. – Ты мне надоел.

Он протянул руку и, когда она попыталась увернуться, крепко сжал ей плечо. Нет, он не станет еще раз целовать ее, как бы ему этого ни хотелось. А еще ему явно не светит добиться от нее внятных ответов на вопросы, хотя знать эти ответы ему насущно необходимо.

– Ты уверена? – спросил он.

Но она уже вырвалась и, прежде чем он успел что-то сказать, исчезла в дальнем конце дома.

Глава 9

Той ночью ее снова посетил сон, еще более яркий, чем обычно. К ней в комнату пришел Алекс – нет, не избалованный подросток из ее детства, а самозванец. У него был тот же потерянный взгляд, тот же чувственный рот, правда, чуть более четко очерченный. Этот Алекс следил за ней, звал ее. В своем сне она видела его лежащим на морском берегу, к нему подступала вода, рядом с ним застыл его убийца, а из раны вытекала кровь, а вместе с ней и жизнь.

– Почему ты не спасла меня? – спросил он ее неслышно. – Почему никому не сказала?

Но это был не голос Алекса. Это был голос самозванца. Это он обращался к ней. Она проснулась. Уже рассвело, и он действительно стоял в дверях и смотрел на нее.

– Если ты хочешь успеть на первый паром, то нам нужно выйти из дома через пятнадцать минут, – сказал он.

Каролин, как всегда, спала в свободной футболке и не собиралась вставать с узкой железной кровати, пока он стоит и рассматривает ее.

– Я буду готова, если ты уйдешь.

Ее собеседник лениво прислонился к дверному косяку. Было видно, что он отлично выспался. В отличие от нее его не терзали ночные кошмары и гнетущие воспоминания. Его светлые волосы были зачесаны назад, а на лице все еще поблескивали капли влаги после утреннего душа. Одет он был как обычно – выцветшие джинсы и темно-зеленая водолазка.

– Почему ты легла спать в этой комнате? – поинтересовался он. – В доме полно других пустых спален. Тебе нет необходимости изображать из себя бедную родственницу.

– Чтобы быть от тебя подальше, – ответила Каролин нарочито приторным голосом.

Ее уловка не сработала.

– Отлично. То есть тебе нравится изображать сироту, которой чего только не приходится терпеть от своих благодетелей.

Ей как будто дали под дых. В его словах было столько жестокой правды, что Каролин не нашлась, что сказать в ответ. Бледная как полотно, она лишь укоризненно посмотрела на него.

– Мерзавец, – наконец процедила она сквозь зубы, правда, так и не сумев вложить в это слово все свое негодование.

– Будешь отрицать?

– Я не собираюсь ничего отрицать. Мало ли что взбредет тебе в голову. Но если ты сейчас не выметешься из моей комнаты, мы точно опоздаем на паром.

– Я подожду тебя в машине.

– А как же дом?

– Я позвонил Салли по сотовому. Она обещала, что, когда мы уедем, за домом присмотрят. Одевайся, Каролин, а не то я уеду без тебя.

И ведь уедет, подумала она, когда дверь за ним закрылась, и эта мысль оставила в душе неприятный осадок. Тогда он заполучит Салли в свое полное распоряжение, и никто ничем не сможет ему помешать.

Каролин сбросила с себя одеяло и быстро оделась, затем схватила кроссовки и в одних носках направилась вниз по лестнице. Алекс ждал ее на крыльце, прислонившись к перилам, с кружкой кофе в руке.

За кофе она готова была продать душу, но скорее умрет, чем о чем-то его попросит.