Демонолог - Шаргородский Григорий Константинович. Страница 76

— Я тоже рад тебя видеть, старик.

Весь день и большую часть ночи мы шли через саванну. Удачный «график работы» луны позволял двигаться без остановок. Постоянное давление морхских масс постепенно превратилось в наскоки, а затем лишь в редкие вылазки. И это неудивительно — весь путь синтагмы был усеян телами морхов. Хватало потерь и среди людей, но пока нам удавалось забирать с собой и раненых, и погибших, не оставляя тел на поживу людоедам.

Неспособных двигаться несли драгуны. Иногда по безмолвной команде Лована, озвученной воплями тирахов, отряд останавливался. Драгуны аккуратно опускали тела на землю, натягивали луки и пускали тяжелые стрелы по высоким траекториям в сторону отступающих масс морхов.

Луна ушла за горизонт, и во внутренних рядах боевого построения центурии вспыхнули факелы. К тому же посреди отряда на высоком копье зажегся алхимический фонарь Ургена. Вся остальная саванна канула во мрак.

Последний отчаянный штурм людоеды предприняли в тот момент, когда мой нос уловил соленый запах моря.

— Сод! — пронесся над рядами вопль тирахов.

— Гу!!! — ответил ему рев легионеров, и тут же в стену щитов врезалась масса морхов.

Внезапно ночь расцвела красными сполохами, заставляя всех посмотреть в сторону моря. Почти два десятка кораблей были подсвечены огненными шарами, которые неслись в нашу сторону. Пролетев над построением легионеров, снаряды врезались в толпу морхов, разливаясь морем огня.

Все — шах и мат!

Глава 10

ДЕМОНОЛОГ

Плавные покачивания убаюкивали меня, мягко склоняя ко сну, но я решительно тряхнул головой и вновь взялся за свитки. Весь текст был помечен знаками, которые сообщали о важности написанного, — это постарался Урген, чтобы максимально облегчить прохождение ускоренного курса демонологии. Конечно, можно было не напрягать глаза, а просто спросить у профессора, но что-то подсказывало мне, что в схватке с демоном ученый не всегда будет рядом, как и его подробные записи.

Так, нужно сделать перерыв, а то что-то засиделся.

Встав с приколоченного к палубе стула, я осмотрелся вокруг. Адмиральская каюта «Веселой Устрицы» умудрялась совмещать в своем дизайне строгость и роскошь. Везде преобладали цвета рода Гвиери — черный и серебряный, — впрочем, золота тоже хватало.

Осмотрев роскошную кровать и невольно проведя рукой по чистой одежде, я вспомнил, с каким наслаждением мылся после стольких дней постоянного ношения брони. «Чешуя» висела здесь же, на специальной подставке, но пока мне было трудно смотреть на нее без отвращения.

Прошло уже три дня с того момента, как эскадра из восьми разнокалиберных суден покинула бухту Скарда, увозя отряд не совсем нормальных путешественников и «саркофаг» с самым настоящим демоном.

Как выяснилось, никакого волшебства в нашем спасении не было: только холодный расчет и верность моих друзей — как двуногих, так и четвероногих. Да, именно Хан со своей подругой явились в бухту и буквально потребовали следовать за ними, высказав свои требования грозным рычанием. На флагмане находился Мороф, который прекрасно знал Хана и на что он способен, поэтому к поведению хищника отнеслись с пониманием.

Что же касается центурии гвардейского легиона, то о ней позаботился Лован. После моего отъезда немой центурион не стал отсиживаться в столице, а решил дождаться меня в поместье Маран, ставшем столицей моего графства. Именно сюда прилетел голубь с посланием от Тороха. Начальник тайной канцелярии проявил похвальную расторопность, и его люди вовремя приняли моих гонцов. Барсук тут же отправился на лечение, а Сом поскакал в Сатар, но к отплытию эскадры не успел.

Получив важные известия, Лован решил, что «кашу маслом не испортишь», и отправил послание в Сатар с требованием готовить к походу все корабли рода Гвиери, а не одну «Веселую Устрицу», как было сказано в приказе. Следом за первым голубем отправился второй — к сентару гвардейцев Тауху Соло.

Закончив с письмами, Лован посоветовался с Куратом и Морофом, в результате чего утром в сторону замка Торнадо выдвинулись три сотни конных драгун.

Таух Соло сработал оперативно — пришедшие из бухты у замка Торнадо груженные драгунами корабли задержались в Золотом Городе лишь чуть больше суток, а затем приняли на борт легионеров второй центурии пятого легиона внутреннего круга дислокации.

— Хан.

Пепельная голова высунулась из-под полога кровати, я же подошел к столу со всяческой снедью и, взяв кусок копченой свинины, показал его волку.

— Будешь?

Хан презрительно фыркнул и спрятался обратно.

Ну конечно, в отличие от людей, волк в саванне не бедовал. Голода я не чувствовал, поэтому вернул кусок обратно.

А вот глоток разведенного водой вина не помешает — после приключений в саванне постоянно мучила жажда.

Чуть размяв ноги и подкрепившись, я все же не смог заставить себя вернуться к чтению — захотелось свежего воздуха. На палубе размеренно и при этом активно текла обычная жизнь. Матросы бегали по такелажу, как обезьяны в джунглях, подгоняемые криками старшины, который одним своим видом внушал уважение к такой важной должности. Иногда казалось, что обладатель шикарных бакенбард, больше похожих на заросли кустов, важнее всех, даже капитана. Что уж говорить о каком-то там сухопутном графе, пусть даже он является хозяином всей эскадры. Впрочем, это не помешало старшине с важностью поклониться при моем появлении. И уже через секунду он убежал к борту, распекая очередного «ленивого кашалота».

Почти все участники похода отлеживались в каютах, и только Карн постоянно торчал на носу «Веселой Устрицы», словно не мог надышаться морским воздухом.

— Привет, — сказал я кронайцу, который сейчас больше походил на свою собственную тень. Целитель обещал полное выздоровление, но будет это нескоро. — Как самочувствие?

— Нормально, — отмахнулся Карн, так и не повернувшись ко мне.

— Хочешь, я найду того гаранта и сниму угрозу с твоей семьи?

— Я думал об этом, — медленно покачал головой моряк. — Не стоит. Что это изменит? Такие тайны рано или поздно вылезают наружу, и, честно говоря, лучше, если это происходит рано. Если мои родичи не справятся — значит, на то воля морского бога, а постоянно жить под угрозой очень тяжело. Конечно, ты мог бы навестить мой родной остров и намекнуть местным боссам, что если с семьей правителя что-то случится, то им будет очень «весело». Но в любом случае я останусь с вами, ваша милость, и буду верно служить.

Карн впервые признал мое старшинство, но мне не хотелось делать из него слугу.

— Я так долго слышал от тебя сплошные гадости, что «ваша милость» режет уши. Давай оставим все по-старому, по крайней мере, когда рядом нет лишних ушей. А на твой остров мы все-таки наведаемся.

Оглянувшись назад, я посмотрел на солидную эскадру Кровавого Моржа, теперь принадлежащую Черному Ящеру, и подумал, что земляки Карна определенно впечатлятся.

Вид эскадры навел меня на еще одну мысль.

— Старшина!

— Слушаю, ваша милость, — тут же, как из-под земли, точнее, из-под палубы, появился обладатель шикарных бакенбард.

— Передай капитану, пусть оповестит другие корабли эскадры. Они уходят в Кимкору. В Сатар пойдет только «Устрица».

В предстоящем деле эскадра мне не помощница, и поэтому она переждет драку с демоном в ближайшем имперском порту.

На берегах глубокой бухты раскинулся Сатар. Золотой Город был по-прежнему прекрасен, но в то же время не похож на самого себя. Даже не знаю, как объяснить это различие, раньше он напоминал драгоценное украшение на изящной шейке красавицы, а сейчас это же украшение словно кто-то бросил на пыльную дорогу. Сатар был безлюден. В его порту стояла только пара военных кораблей, но и они уже получили приказ к отплытию. Гладь Лазурной бухты больше не рассекали маленькие лодки рыбаков, а портовый квартал не шумел веселой кронайской толпой.

Тайный советник Гилар сумел выполнить мой приказ, и мирные жители покинули город. Конечно, в домах и катакомбах наверняка остались те, кто плевать хотел на любые приказы — жители ночного Сатара, — но даже если демон сожрет их всех, я особо не расстроюсь.