Боль победы - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 62
– Начинаем? Крутите ручку, ваше высочество! – Акур радостно заблестел глазами, и Андрей крутанул ручку три раза. – Нажимайте на рычажок… есть!
Наверху жахнуло, поднялась пыль, и что-то завыло – и-и-и-и-и! Все высунулись из окопа, успев увидеть разрыв здоровенных снарядов. На холме в пятистах метрах от них выросли столбы земли, а по ушам ударил гром. Все благоговейно замерли, и с минуту царило молчание. Потом Акур вскочил на ноги и заплясал:
– Есть! Есть! Получилось! Все получилось, как вы и говорили! Вы гений, ваше высочество!
– Нет, не гений. Вот ты и правда гений, – улыбнулся Андрей. – Сколько снарядов для «катюши» уже готово?
– Катюши? – удивился Энар. – Катюша… а что, хорошее название. Пятьдесят уже есть. Пока больше не делали, надо отстрелять эти, а уж потом…
– Делайте больше. И вот что – мне нужны снаряды, которые будут разрываться без удара о землю. То есть с замедлением в несколько секунд. Чтобы могли разрываться в воздухе. И чтобы это замедление можно было бы регулировать. Вот смотрите – если заполнить эти снаряды по краям свинцовыми или стальными шариками… а в центр взрывчатку…
– Понял! Понял! Ничего сложного! Сделаем! – радостно завопил Акур, будто ему предложили сделать не шрапнельный снаряд, а что-то такое, что останется в истории как самое человеколюбивое из изобретений.
Андрей грустно посмотрел на счастливого изобретателя и невольно вспомнил: «От многия знания многия печали». Для Акура это возможность изобрести новую игрушку, а то, что она убьет множество людей, – так это как в компьютерной игре. Он же их, этих людей, не видит…
– А это не все! – продолжал радоваться Акур. – Пойдемте, еще что покажу!
Изобретатель выскочил из окопа и бросился к накрытым брезентом предметам, торжествующе сорвал ткань… миномет. Андрей узнал его сразу. Да чего там узнавать – наклоненная труба на круглом основании, в ящике – хвостатые круглые мины.
– Калибр?
– Восемьдесят два миллиметра! На это оружие не надо бесшовных труб! Оно дешевое, и мы можем делать их быстро!
– А мины?
– Ну-у… с минами посложнее, конечно. Но делаем же мы снаряды – а мины чем сложнее? Да ничем. Принцип понятен: вышибной пороховой заряд, тол, взрыватель. Главное, не надо сложных затворов, не надо бесшовных труб. Мы каждый орудийный ствол делаем с таким трудом… а тут – дешевый металл, и бах! Полетела! Показать? Мы испытывали – работает отлично.
Андрей помотал головой.
– Верю. Давайте побольше «катюш». И минометов. Всего побольше. И с взрывчаткой осторожнее. И вообще осторожнее. Ты бы сам не испытывал, Акур… не дай бог что с тобой случится…
– Он не может не испытывать, – усмехнулся Энар, – и я не могу. Ну как мы не опробуем свое детище? Это же главное, ради чего мы работаем! Заработало, отладили – хочется попробовать еще чего-то нового. Может, все-таки постреляете из миномета? Он так забавно хлопает… а знаете, далеко ведь бьет! На три версты мину кидает! И не спрятаться от него – она сверху падает. Даже в яме не спрятаться. Забавно так…
– Ага, забавно, – неопределенно буркнул Андрей. – Давайте-ка без меня. У меня дел еще полно. Вы машины для тех двух кораблей опробовали?
– Да, все нормально. Их уже ставят.
Андрей кивнул и зашагал к заводской проходной. Ему катастрофически не хватало времени – он хотел успеть и на завод, и на верфь, и посетить магистратуру, и строительство больницы, и… да много чего «и».
«Куда я спешу, куда? – иногда приходило ему в голову, и он отвечал себе: – Нужно доделать дело! Нужно! Для чего я здесь? Отдыхать? Прохлаждаться? Некогда. Я должен… а что должен? Ну как что? Убрать Зло из этого мира. – И тут же в голове стучало: – Принеся другое Зло?» Вот сейчас он был на испытании смертоноснейших устройств, каких еще не знал этот мир. Этодобро? Скольких убивают исчадия, и скольких убил и убьет он? И эта мысль, как и всегда, обдала его холодком, прошедшим вдоль спины…
– Посмотри, он ползает! Он уже ползает! – Антана залилась счастливым смехом и подняла смеющегося Марка вверх. – Какой красавчик! Весь в тебя! И никогда не болеет! Умничка! Знаешь, какой он умный? Знаешь? Он сегодня игрушку у Марго отнял и уполз с ней! Вот!
– Ваш ребенок с младенчества начинает проявлять свое пристрастие к грабежу. Весь в папу, – меланхолично заметила Шанти, покачивая большим пальцем ноги изящную белую туфельку. – Но справедливости ради надо сказать – Марго от него не отстает. К чести женского пола, она догнала супостата, отняла добычу и треснула его этой игрушкой по голове.
– Моя дочка! – радостно отметила Олра. – Они и правда очень быстро развиваются, Андрей! У всех просто глаза на лоб лезут – дети в таком возрасте, и уже ползают! И не болеют! Все дивуются!
– Еще бы им болеть, – передала Шанти, – при папе-то оборотне. Как считаешь, Марго тоже передались свойства папы?
– Наверное, – передал Андрей, – кровь-то у нее моя! Запросто может быть. Кстати, как бы проблем не было. Что-то опасаться я стал. Если у них рано проявятся свойства оборотня…
– Ну ты же знаешь, что этого не будет, пока не подрастут. Впрочем… все бывает. Вон как быстро они развиваются. Откусит титьку кормилице… шуму будет! Весело!
– Андрей, иди подержи детей, – предложила Антана. – Надо приучать их к твоим рукам! Держи, держи, ничего с ними не случится!
– Со мной бы ничего не случилось, – сказал Андрей, подозрительно осматривая младенцев, сидящих у него на руках и крепко схвативших отца за нос.
– Ты имеешь в виду, они тебя обдуют? – хихикнула Шанти. – А что, могут. Это не дети, а какие-то ползучие ведра! Такие лужи, какие они делают, только конь может оставить.
– Шанти! Вот посмотрю, какие у тебя будут дети! – возмутилась Олра. – Может, они еще больше лужи будут делать!
– Уверена – больше. – Шанти подмигнула Андрею. – Как ты думаешь, братец, больше?
– Вряд ли. – Андрей со вздохом передал детей матерям и удрученно оглядел мокрые штаны. – Придется идти переодеваться.
Он дернул шнурок звонка и, когда вошел слуга – юноша лет восемнадцати, с приятным лицом, – приказал:
– Приготовь мне свежий костюм. У меня тут кое-какие неприятности. В спальне положи. Да! Приготовь ванну.
Юноша поклонился и исчез за дверью. Андрей шутливо отсалютовал:
– Всем пока! Ухожу опоганенный своими детьми при пособничестве их матерей! Заговор!
– Опоганенный?! – возмутилась Антана. – Да их «водичку» пить можно и к больным местам прикладывать – такая она чистая и лечебная! Такое впечатление, будто тебя и правда кони обдули! Уж не брызни на него, размокнет, как сахарок!
– Да, размок прямо-таки! – поддакнула Олра и, потянувшись к радостно расползающимся «таракашкам», проворковала: – Идите к маме Олре, детишки! Сейчас вам штанишки поменяем, сейчас… папка злой, папка не любит, когда мы на него писаем! За это мы как-нибудь на него еще и накакаем!
– Ага, все усядьтесь и сделайте это на папку, – саркастически заметил Андрей, выходя из комнаты. – Шанти, а ты повыше залезь при этом. Ты же любишь экзотику, высоту, тебе не привыкать!
– О чем это он? – заинтересовалась Антана.
– Не слушай его! – смутилась Шанти. – Болтает всякую чушь! Слушать противно!
– Нет-нет, что все-таки? – Глаза Антаны заблестели. – Чего она опять вытворила? Ну-ка, признавайтесь!
– Да ничего! Чушь он несет! – раскраснелась Шанти. – Ну залезла ночью на крышу, походила по краю, по перилам. И что такого? Приятно погулять на высоте, под светом звезд. Небо такое красивое, такое глубокое…
– Ты же могла упасть! – осуждающе покачала головой Антана, и Олра, как ее тень, повторила движение императрицы. – Ночью, по скользкому парапету! Шанти, не надо так делать, мы же переживаем за тебя!
– Ты не все знаешь, – ухмыльнулся Андрей. – Она гуляла по крыше голая!
– Чего-чего? – заинтересовалась Олра. – Голая? Вот это да! А как же охранники?
– Врет! – возмущенно крикнула Шанти и вскочила со своего места. – Не голая я была, а в ночной рубашке!