Повелитель миражей - Ильин Владимир Алексеевич. Страница 6

– Дедуленька, ну, миленький, ну, пожалуйста!

– И у них есть охрана! В боевых доспехах!

– Де-ду-шка! Мы только познакомимся, может, даже в кино сходим, – мечтательно произнесла Юко.

– В кино не надо, – потянул узкий ворот глава рода, – назначьте встречу на окраине, где поменьше людей.

– Макото-сан? – непонимающе посмотрела на него дочка.

– Не обращайте внимания! – махнул рукой старик и мрачно уставился в столешницу. Разорвать помолвку? Дело простое – пока что все обговорено на уровне легких намеков и многозначительных шуток, урона репутации не будет. Нет! Пусть привыкают к характеру будущих жен!

– Мама, все будет хорошо! – Ай предвкушающе потянулась, материализуя в руке Клинок воздуха.

– Но потом вы пойдете в Сейджо, обе! – мрачно заявил дед.

– Давайте отложим этот разговор? – проворковала Юко. – Быть может, наши избранники пойдут в другие школы и захотят увидеть нас рядом?

«О нет, – схватился за голову старик, – все это очень плохо кончится!»

Сложно было винить внучек в привязанности к парню после стольких лет дружбы. Да что говорить, если сам старик давно считал Диму чуть ли не внуком.

Смешно вспомнить, с чего началось их знакомство – глава рода Березиных попросил своих японских партнеров найти сэнсэя парню. Казалось бы, чего проще, в Токио полным-полно школ и преподавателей, но уважаемый клан побоялся ударить в грязь лицом и немного переборщил. Если можно назвать словом «немного» ночной звонок одному из семи проживавших в Японии «виртуозов». Макото не смог отказать в просьбе старому другу и уже следующим утром наблюдал перед собой нескладного хмурого паренька.

Если быть откровенным с самим собой, имелось в согласии нечто большее, чем уважение к соратнику по былым битвам. В душе Макото зияла дыра вины за потерю сыновей. Каждый раз в памятный день их гибели старик запирался в своем кабинете и за бутылкой рисовой водки обвинял себя в смерти детей. Не выучил, не смог, его вина, его боль. Дети родились с потенциалом как минимум «мастеров», но завершили жизненный путь в ранге «учителей». Казалось бы, большинство могло только завидовать столь высоким рангам, а если бы друзья узнали о самобичеваниях старика, то наверняка покрутили пальцем у виска – виданное ли это дело? Мастер в двадцать семь лет! В таком возрасте надо «учителю» радоваться как благословению богов. Но Макото думал иначе.

Со временем «виртуоз» настолько срастается с родной стихией, что начинает чувствовать ее, ощущать как продолжение самого себя. И где-то на грани отождествления себя со стихией приходит парадоксальное знание. Мысль настолько простая, что покажется бредовой уже в следующую секунду. Она переворачивает все представление о прогрессе воинского искусства и рангах, техниках и школах. Мысль, пришедшая к старику уже после гибели сыновей. Именно шанс ее проверки Макото увидел в предложении побыть наставником. Даже в случае неудачи ему не скажут дурного слова, а результат ошибки вскоре отправится в далекую Россию и не будет смущать возможностью повторной встречи.

У Макото все получилось. Было в этом факте куда больше, чем простое удовлетворение от победы. Уже через полгода старик не смог воспринимать парня как результат эксперимента. Макото понял, что привязался, иначе бы покинул семью Березиных сразу же, как получил нужный результат. На его глазах шел небывалый прогресс, успехи парня отзывались нотами гордости в душе. Подобное дед чувствовал только от занятий с внучками, но то девчонки – с ними приходилось деликатничать. Следующий рост привязанности произошел в момент встречи двух стихий – бушующего океана энергии Ай и Юко с холодным фронтом разума Димы. Результат превзошел все ожидания – девочки всерьез занялись боевыми искусствами после того, как им накостылял симпатичный ровесник, «который даже не «воин»!». А еще они снесли гостевой дом до фундамента, но это мелочи. Главное – внучки стали постоянно жить у деда, донимая показать «новую убийственную штучку, чтобы снести башку тому зазнайке!», а у Березиных он учил «новым защитным штучкам, чтобы эти идиотки не снесли мне башку». Макото отдыхал душой.

Через год после знакомства родители Димы погибли. Старик знал все: как, кто и почему предавал богатый род Березиных. Их вывели на цель, показали убийц детей, дали собрать абсолютно все силы, после чего захлопнули мышеловку. Род был слишком богат, претендовал на выход из клана и самостоятельность, за что и поплатился. Макото уберег ребенка от тяжелого знания, тщательно фильтровал посетителей и информацию – власти старому «виртуозу» хватало с избытком. Казалось бы, все закончилось – парень вырос, похорошел, и дед даже подумал оженить его на внучках – а что такого? Второй «виртуоз» в роду – дело приятное, хе-хе. Да и надо быть слепцом, чтобы не видеть, как на него смотрели девочки. Но не тут-то было: через четыре года затишья пираньи российского клана вспомнили о беззащитной жертве. Аукнулась Диме предусмотрительность отца, хоть и была она проявлена из лучших побуждений. От такого наследства проще избавиться, чем пытаться сохранить. Жизнь – дороже.

Старый «виртуоз» знал предел своих возможностей. Не ему было тягаться с русским медведем. Две умницы-внучки, наследницы. Дочки – жены погибших сыновей. С кем ему воевать? Что один «виртуоз» сможет против целого клана? Нет, что-то наверняка сможет, но без шанса на общую победу. Потому Макото-сан стал думать о помолвке внучек – против слова деда они не смогут пойти. Брак с Березиным исключался.

Со своей стороны дед сделал все, что мог. Все школьные фотографии – даже у одноклассников Димы, были подменены на вовсе не похожие, благо у врагов могли быть фото парня разве что в десятилетнем возрасте. С тех пор он изрядно подрос и изменился, оброс мышцами и обзавелся модной прической. С преподавателями проведена профилактическая беседа. Парень в общем-то нравился учителям, и они отнеслись с пониманием к необычной просьбе. На имя Березина был куплен билет за рубеж – пусть ищут его в Америке, там традиционно не любят русских, а в особенности – спецслужбы. Сам парень отправится в Дакисюро – частную школу для верхушки аристократических родов Токио. Клан, контролирующий учебное заведение, своим именем гарантирует неприкосновенность учеников от внешних угроз и способен оторвать голову излишне любопытным. Казалось бы, все предусмотрено!

И вот тут вмешивается фактор с двумя парами очаровательных глаз, под именами Ай и Юко. Два «ветерана», две фурии в юбках, не принимающих иных условий в драке, кроме боя в полную силу. Потому-то они и привечают Диму – он единственный выживает в тренировках с ними и уходит после на своих ногах, остальные ограничиваются фразами «рехнутые стервы» и грозятся родней, хмыкнул дед. Благо, девочки никогда не начинают первыми и заведомо сообщают правила, потому проблем – кроме финансовых – еще не было.

Макото помнил темные времена, когда женщин не прятали на кухню, а учили наравне с юношами – любой боец в кровавых родовых войнах был на счету. Мирное время расхолаживает, даже в старых родах довольствуются максимум фактом сдачи экзамена на «ветерана», подтверждая тем самым силу крови рода. К реальным битвам уже никто не готовит; как считал старик – зря, потому искренне радовался интересу внучек к боевым искусствам и учил их на совесть.

Так что же делать? Отправлять их на свидание с сыновьями друзей? Так они их переломают вдоль и поперек, остаток только в совочек и соберешь, точно известно. Потом извиняйся перед их отцами…

– Молчать! – взрыкнул дед, выпустив чуть-чуть яки. – Отставить убивать женихов! Помолвка отменяется.

– Но, Макото-сан, – начала одна из матерей.

– Пойдут в Дакисюро, обе! – проигнорировал старик дочку.

– Ур-ра! – хором выпалили внучки.

– Но с условием! – мрачно ухмыльнулся дед. – Один, всего один слух о неподобающем поведении… Слышите меня?

Все за столом завороженно кивнули.

– Обе пойдете в Сейджо! И согласитесь на тех женихов, что я укажу! Без сломанных костей и других оправданий!