Простые истории, или перипетии жизни (СИ) - Гартман Ирина. Страница 50

"Я не могу поступить с ним так, - отвечал Калугин на письмо Владимира. - У меня до сих пор перед глазами эта ванна. Как я не свихнулся - не знаю. Я не могу сейчас подвергать его таким стрессам, я взял на себя ответственность за его жизнь. Денис мне доверяет, да и, кроме меня, у него, похоже, вообще никого нет. Если он опять что-нибудь с собой сделает - я себе не прощу".

Владимир писал в ответ:

"Это твой выбор - загробить свою жизнь из-за невнятных обязательств, которые ты на себя взвалил. Не думаю, что они будут оценены по достоинству. Если бы этот твой Денис тебя любил - он бы уже ушел, осознав, какой является обузой. Такие как он не меняются, прости за откровенность".

Ответа от Калугина не было. Денис отложил распечатки и уставился невидящим взглядом в стену. Мыслей не было никаких, в голове царила полнейшая пустота, и даже эмоции будто вымерзли и не подавали признаков жизни. С трудом сконцентрировав внимание, он начал читать дальше, почти не вникая в смысл написанного, пока не выцепил взглядом знакомое имя. Андрей Вишневский.

- Этот-то тут каким боком? - пробормотал Денис, перелистывая страницу. - Ого...

Вишневский предлагал большой заказ. Ему явно понравилась презентация, он настаивал на заключении контракта. Игорь, как оказалось, уже провел несколько встреч, о которых не счел нужным сообщить. Почему? Вывод напрашивался только один: он планомерно следовал политике не подвергать психику любовника новым стрессам. И чуть не довел его до нервного срыва своими тайнами...

Денис медленно начал собирать разворошенные листы в аккуратную стопку, попутно укладывая в голове всю полученную информацию. Вместе с этим появлялось четкое, кристально ясное осознание - так не могло продолжаться долго. С Игорем следовало поговорить, но максимально откровенно, лишить его возможности проявить благородство и трижды проклятую ответственность. Узнать, как все обстоит на самом деле. И для этого требовалось всего одно решительное действие. Как водится, сорвать джекпот можно было лишь в одном случае: поставив на карту все.

С распечатками в руках, Денис отправился на кухню, уже потерявшуюся в клубах сигаретного дыма. Данька бросил на него пытливый взгляд и быстро затушил сигарету.

- Игорь действительно обратился к Мишину, как к психологу, - предупреждая его вопрос, сказал Денис, и Тарасов облегченно улыбнулся. - Чтобы проконсультироваться касательно одной проблемы. И эта проблема - я.

- В каком смысле? - не понял Данька. Орлов криво улыбнулся и положил стопку бумаг на стол. Присел на выданный Ниной стул, порылся в карманах в поисках сигарет, а потом все никак не мог прикурить - так дрожали руки.

- Понимаешь, у меня... как бы так сказать... не самое чистое прошлое, - сказал он, выдохнув. Сигаретный дым продрал горло, и Денис закашлялся. - И об этом знает каждая собака. Мне, в общем-то, все равно, за некоторым исключением. Пусть косятся, лишь бы рук не распускали. Только это не та репутация, которая нужна Игорю. Он не заслужил смешков над собой. Кроме того, после некоторых инцидентов, он решил, будто мне нужна защита. Игорь, он вообще... ответственный.

- Разве это плохо? - робко поинтересовался Тимур, бросив взгляд на помрачневшего Пашку. Денис сосредоточенно мял пальцами сигаретный фильтр, глядя на него так внимательно, словно этот процесс занимал его больше всего на свете. Правильнее было просто уйти, поблагодарив, и не вдаваться в подробности. В конце концов, все это было его личным делом, которое никого не касалось. Да и вряд ли этим троим мужчинам, знавшим его с далеко не лучшей стороны, были интересны эти проблемы. То, что Денис все-таки получил необходимую помощь, казалось ему чем-то нереальным, противоречащим законам этого мира. Но одновременно с этим в глубине души он осознавал правильность происходящего. И просто не мог молчать. Требовалось выговориться, произнести все вслух, словно это могло помочь ему определиться и принять верное решение.

- Это и плохо, и хорошо, - ответил он Тимуру. - Хорошо, потому что можно чувствовать себя защищенным. Плохо, потому что ты не знаешь, чем продиктована эта защита. Раньше, еще пару лет назад, мне это было бы не важно. Я бы удовлетворился тем, что имею, и не вдавался в детали. Но теперь мне мало одной ответственности. Я хочу... все. И это величайшая дурость с моей стороны.

- Мне кажется, это твое первое зрелое желание, - помолчав немного, ответил Тарасов. - Но почему ты думаешь, что что-то не так? У вас же все хорошо. Или ты все еще считаешь, что он хочет тебя бросить?

- Игорь никогда меня не бросит, - глухо рассмеялся Денис, вспомнив строчки из прочитанного письма. - Он побоится. Он все еще помнит ту ванну.

- Какую еще ванну? - пришло время недоумевать Павлу. Тимур, однако, выказал куда больше догадливости. Он одним рывком оказался рядом, и резко задрал рукав рубашки Дениса, обнажив давно заживший шрам. Матвеев хрипло выругался.

- Я всегда знал, что ты псих, но что настолько... Это же надо было додуматься!

- Я считал, что не жилец в любом случае, - равнодушно пожал плечами Денис, и Данька понимающе кивнул. - И не надо притворяться, что тебя бы расстроило это событие. Все равно не поверю.

- Это правда, не расстроило бы, - холодно отрезал Павел. - Я считаю, что каждый, в итоге, получает по заслугам.

-Согласен, - усмехнулся Дэн и, посчитав разговор оконченным, поднялся на ноги. - Спасибо. Теперь я знаю, что мне делать.

Данька догнал его уже на лестничной площадке, куда Денис вышел, даже не застегнувшись. В голове было абсолютно пусто, а на душе удивительно спокойно. Все, наконец, встало на свои места. Поломанное когда-то срослось, выправилось, вновь стало цельным, и Денис со спокойной уверенностью понимал, что готов к любому результату своей проверки. Чем бы она не обернулась, он будет знать правду наверняка. Это было главным.

- Ты ведь не собираешься... - остановил его Данька, преградив выход к лифтам. - Ну... ты понимаешь.

Денис с видимой издевкой поднял бровь.

- А если - да, то что?

- Тогда я просто тебя не выпущу, - решительно ответил Тарасов, и Дэн с трудом подавил истерический смешок. - Я позвоню этому твоему Игорю и все ему расскажу. Не могу позволить тебе сделать глупость.

- Тоже не дает покоя ответственность? - сам не зная для чего, огрызнулся Дэн. Данька мотнул головой.

- Дело не в ответственности. Плевал я на нее. Я просто хочу тебе напомнить, что ты все еще должен сказку моему сыну. И мне, между прочим, бутылку коньяка за хлопоты. Я упарился уламывать Матвеева.

Его слова звучали грубовато, не неся в себе ни капли сочувствия - такого, каким его обычно принято проявлять, но Денис почувствовал теплую волну благодарности за эти несколько очень простых фраз.

- На коньяк можешь даже не рассчитывать, - зловредным тоном отозвался он, ухмыляясь в лицо Тарасову. А потом добавил:

- Я не сделаю ничего. Даже если бы хотел - не смог бы повесить такое на Игоря.

- Вы закончили, наконец? - из квартиры появился застегивавшийся на ходу Пашка, подталкиваемый в спину Тимуром. - Прямо влюбленная парочка, никак не можете расстаться. Тарасов, я тебя завтра жду у себя, ты в курсе зачем. А ты, - он повернулся к замолчавшему Денису, - пойдем. Там дождь полил, подвезу.

Молча охреневающего Дениса подхватили под руку и увлекли к лифту, не обращая внимания на слабое сопротивление. Тимур, тянувший его за собой, что-то воодушевленно рассказывал, но Орлов не разбирал ни слова, пытаясь понять, что вообще происходит. Это Матреев его собрался подвести? Из-за дождя?

На улице Тимур быстро шмыгнул на заднее сиденье машины, и Денис был вынужден сесть рядом с недовольным и от этого особенно хмурым Павлом. Тот, не проронив ни слова, завел двигатель и начал выруливать на проспект.

- Говори адрес, - не глядя на Дениса, буркнул он. Орлов назвал нужную улицу и тоже замолчал, не зная, что сказать.

- Ты, наверное, меня неправильно понял, - спустя несколько перекрестков произнес Матвеев, напряженно вглядываясь в дорожное полотно. - Не то чтобы мне было все равно... просто... Трудно перестроиться. И не надо думать, что я неблагодарная скотина! - он бросил хмурый взгляд в зеркало заднего вида, останавливая готового высказаться Тимура. - Я благодарен за помощь, я знаю, что меня бы посадили! Просто...