Братья по крови - Робертс Нора. Страница 24

— Хорошо. Двадцать один год назад, в свой день рождения, вы шли к камню этой дорогой?

— Нет, с востока. — Кэл махнул рукой. — Со стороны города. Тут ближе, из города пришлось бы делать большой крюк. Мы не заметили ничего… необычного, пока не добрались до озера.

— А вы возвращались на поляну после той ночи?

— Конечно. И не раз. — Кэл посмотрел на нее. — Смею вас заверить, что возвращение на это место накануне Седмицы никак нельзя назвать приятной прогулкой, которую я с нетерпением жду.

— Седмицы?

— Так мы называем неделю в июле.

— Расскажите подробнее, что именно происходит в эти дни.

Да, пора, подумал Кэл. Пора рассказать все тому, кто хочет знать. Тому, кто поможет найти ответ.

— Жители Холлоу становятся злобными, склонными к насилию и даже убийству. Они совершают поступки, немыслимые в любое другое время. Вандализм, драки, поджоги. И это еще не самое плохое.

— Убийства, самоубийства.

— Да. Но когда Седмица заканчивается, никто ничего не помнит. Словно человек приходит в себя после транса или долгой болезни. Некоторые меняются навсегда. Кое-кто уезжает из города. Остальные приводят в порядок свой магазин или дом и продолжают жить дальше. Но действует это не на всех и всегда по-разному. Самое подходящее определение — массовый психоз, причем с каждым разом он становится все сильнее.

— А полиция?

Кэл по привычке нагнулся и поднял с земли палку. Смысла бросать ее Лэмпу не было — лишняя морока для обоих. Поэтому Кэл просто протянул палку, а пес взял ее в зубы и с довольным видом потрусил рядом с хозяином.

— В последний раз начальником полиции был Ларсон. Хороший человек, одноклассник моего отца. Они дружили. На третью ночь он заперся у себя в кабинете. Думаю, понимал — по крайней мере, догадывался, — что с ним происходит, и не хотел рисковать, возвращаясь домой к жене и детям. Одному из его заместителей, парню по имени Уэйн Хоубейкер, племяннику секретарши Фокса, который пришел его искать, пришлось позвать на помощь. Уэйн слышал, как Ларсон плачет в своем кабинете, но не смог уговорить его выйти. Когда выбили дверь, Ларсон уже застрелился. Теперь шеф полиции у нас Уэйн. Тоже хороший парень.

Какой ужас, подумала Куин. Сколько утрат пришлось пережить Кэлу после того дня, когда ему исполнилось десять лет? Тем не менее он возвращается в этот лес, туда, где все началось. С подобным мужеством ей еще не приходилось встречаться.

— А полиция графства и штата?

— В эту неделю мы как бы отрезаны от мира. — Мимо пролетела овсянка, вызывающе красная и беспечно свободная. — Иногда люди уезжают из города, иногда приезжают, но по большей части мы предоставлены сами себе. Очень похоже… — Кэл замялся, подбирая нужные слова. — Будто на город опускается туман, мешая смотреть. Помощь не приходит, да никто особенно на ней и не настаивает. Люди не пытаются понять, что происходит и почему. Все превращается в легенду, как в фильме «Ведьма из Блэр». Потом забывается — до следующего раза.

— Но вы остались и не прячетесь.

— Это мой город, — просто ответил Кэл. Вот, подумала Куин, настоящее мужество.

— Как спали сегодня ночью? — спросил он Кэл.

— Без сновидений. Лейла тоже. А вы?

— И я. Раньше сны, однажды появившись, уже не прекращались. Теперь иначе.

— Это из-за того, что я кое-что видела. И Лейла тоже.

— Серьезно. Так рано еще никогда не начиналось. И так интенсивно. — Кэл посмотрел ей в лицо. — Вы не изучали свою генеалогию?

— Нет. Думаете, мы с вами родственники? Или я потомок людей, как-то связанных с событиями у Языческого камня в те далекие времена?

— Мы всегда считали, что это связано с кровью. — Он рассеянно посмотрел на шрам у себя на запястье. — Хотя до сих пор знание или предчувствие не принесло никакой пользы. Откуда родом ваши предки?

— В основном из Англии. С небольшой примесью ирландской крови.

— Мои тоже. Но это могут сказать о себе большинство американцев.

— Может, мне нужно провести расследование и выяснить, нет ли среди моих предков людей по фамилии Дент или Твисс? — Поймав его хмурый взгляд, Куин пожала плечами. — На эту мысль меня натолкнула ваша прабабушка. А вы не пытались найти их потомков? Джайлза Дента и Лазаруса Твисса?

— Пытался. Дент вполне может быть моим предком — если он действительно отец сыновей Энн Хоукинс. Он не оставил после себя никаких следов. Удалось найти только упоминание о нем в семейных письмах и дневниках, относящихся к тому времени. Но нет записей о рождении и смерти. С Твиссом то же самое. Можно с тем же успехом предполагать, что они прилетели с Плутона.

— У меня есть подруга, настоящий ас в такого рода исследованиях. Я отправила ей исходные данные. И не делайте такое лицо. Мы знакомы не один год и уже работали вместе. Пока точно не знаю, сможет и захочет ли она заняться этим, но если согласится, вы не пожалеете. Ей нет равных.

Кэл ничего не ответил. Интересно, подумал он, в какой степени его несговорчивость объясняется ощущением потери контроля над ситуацией? Но был ли он вообще, этот контроль? Вторая причина заключается в том, что чем шире круг вовлеченных людей, тем большая ответственность ложится лично на него.

А может, он просто боится за город?

— В последние годы события в Холлоу стали привлекать к себе внимание. Начнем с того, что именно так вы узнали о нас. Но внимание это было не особенно пристальным и вылилось лишь в присутствие любопытных туристов. Теперь, когда появились вы, а возможно, и еще двое, Холлоу рискует превратиться в некое подобие туристической достопримечательности.

— Вы предвидели эту опасность, когда соглашались на встречу со мной?

Куин не отставала, шагая рядом с ним по скользкой тропе. Без колебаний шла навстречу неизвестности.

— Вы приехали бы независимо от моего согласия.

— Значит, одна из причин вашего сотрудничества — минимизация ущерба. — Она кивнула. — Не могу вас винить. Но может, вам стоит взглянуть на вещи шире, Кэл? Большее число вовлеченных людей означает больше мозгов и повышает шанс выяснить, как прекратить этот кошмар. Разве вы не этого хотите?

— Сильнее, чем вы можете себе представить.

— Мне нужен сюжет для книги. Тут нет смысла вас обманывать. Но я тоже хочу, чтобы все это закончилось. Потому что — несмотря на все свое хваленое мужество — боюсь. Мне кажется, если мы будем действовать вместе и объединим свои ресурсы, наши шансы повысятся. Сибил — мой ресурс, и, смею вас заверить, очень ценный.

— Я подумаю. — Кэл решил, что теперь его очередь задавать вопросы. — Расскажите, почему вы стали писать о паранормальных явлениях.

— Тут все просто. Я всегда интересовалась привидениями. Еще в детстве, если у меня был выбор между «Школой в Ласковой Долине» [14] и Стивеном Кингом, победу неизменно одерживал Кинг. Я сама сочиняла страшные истории, пугая подруг. Хорошие были времена, — прибавила она, и Кэл рассмеялся. — Но поворотным пунктом, как мне кажется, стало посещение известного дома с привидениями. Мы с друзьями приехали туда на Хэллоуин. Мне было двенадцать. Опасная затея. Дом обветшал, и его собирались снести. Нам еще повезло, что никто не провалился сквозь пол. Мы бродили по комнатам, кричали, пугали друг друга, смеялись. А потом я увидела ее.

— Кого?

— Привидение, разумеется. — Куин шутливо ткнула его локтем. — Держитесь. Остальные не видели. По лестнице спускалась женщина. Вся в крови. И смотрела прямо на меня. — Куин понизила голос. — Мне показалось, что она смотрела прямо на меня и прошла совсем близко. Я почувствовала, как от нее веет холодом.

— И что вы сделали? Хотите, угадаю? Пошли за ней.

— Разумеется. Мои друзья бегали вокруг, издавали пугающие крики, а я пошла за женщиной, сначала в обшарпанную кухню, а потом по сломанной лестнице в подвал. Дорогу мне освещал фонарик «Принцесса Леа». Только не смейтесь.

— Как я могу смеяться, если у меня самого был фонарик «Люк Скайуокер»? [15]