Прежде чем я усну - Уотсон Си Джей. Страница 34

Эд. Я думала, что проснулась рядом с мужчиной по имени Эд.

Пока я не знала, кто такой этот Эд. Думала, может, это ерунда, выдумка, что оно всплыло абсолютно случайно. Возможно, оно пришло с более глубокого «уровня» памяти. Может, так звали какого-то любовника, мимолетное увлечение, которое я не до конца забыла. Но потом я прочитала дневник. И узнала, что кто-то напал на меня в номере отеля. Я поняла, кто такой этот Эд.

Он — человек, который в тот вечер стоял за той дверью. Который напал на меня. Украл у меня мою жизнь.

Сегодня вечером я устроила мужу испытание. Я не хотела этого, не планировала, но целый день провела в тревоге. Почему все-таки он мне лжет? Почему? Может, он лжет мне каждый день? У него для меня единственная версия событий или несколько? Я ведь хочу ему доверять. У меня больше никого нет.

Мы ели баранину. Мясо было неважное, жирное и пережаренное. Я возила отрезанный кусочек по тарелке, втыкала в него вилку, подносила ко рту — и снова клала на тарелку.

— Что же все-таки со мной произошло? — спросила я.

Я пыталась четко вспомнить события в номере отеля, но все было как в тумане, куда-то ускользало. В каком-то смысле — я даже была этому рада.

Бен поднял глаза от своей тарелки с вытаращенными от изумления глазами.

— Кристин! — воскликнул он. — Дорогая, я же…

— Прошу тебя, — перебила я. — Я должна знать.

Он положил на стол вилку с ножом.

— Хорошо.

— Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, — сказала я. — Все без исключения.

— Ты уверена? — он посмотрел на меня, глаза его сузились.

— Да, — ответила я. Я сомневалась, но все же добавила: — Некоторые считают, что лучше не знать все до мельчайших подробностей. Особенно до самых страшных. Но мне так не кажется. Я думаю, надо, чтобы ты рассказал мне все, а я сама решу, как к этому относиться. Ты понимаешь?

— Крис, — сказал он. — Что ты имеешь в виду?

Я посмотрела в сторону. Мой взгляд остановился на нашей фотографии на полочке.

— Не знаю, — сказала я. — Но я знаю, что так было не всегда. Как теперь. Значит, что-то произошло. Что-то ужасное. Понимаешь, я в этом уверена. И поэтому мне важно знать — что именно. Просто необходимо. Так что со мной случилось? Только не обманывай меня, Бен. Умоляю.

Он потянулся через стол и взял мою руку.

— Дорогая. Я бы никогда не стал лгать. — И начал свой рассказ: — Был декабрь. На дорогах скользко…

Я слушала его, эту историю про машину, аварию, и меня охватывало чувство ужаса. Когда он закончил, то спокойно взял нож и вилку и продолжил есть.

— Ты уверен? — спросила я. — Это точно была авария?

Он вздохнул.

— Почему ты спрашиваешь?

Я быстро постаралась придумать объяснение. Я не собиралась признаваться ему, что веду дневник, но в остальном мне хотелось быть с ним честной.

— Сегодня утром у меня было странное чувство, — сказала я. — Как воспоминание. И оно как-то связано с тем, какая я стала.

— Какое чувство?

— Не знаю.

— Воспоминание?

— Что-то вроде.

— Ну и как, ты вспомнила какие-то подробности?

Я вспомнила номер отеля, свечи, цветы. Уверенность, что они были не от Бена, что не его я ждала в тот вечер. Жуткое ощущение, когда не можешь дышать.

— О чем ты? — спросила я.

— Подробности. Марка машины, которая тебя ударила? Цвет? Может, лицо водителя?

Мне захотелось заорать на него. Почему ты хочешь убедить меня, что это была авария? Неужели в эту выдумку поверить проще, чем в то, что произошло на самом деле?

Проще воспринять? Или проще рассказать?

Вот интересно, что бы он сказал на мое признание: Честно говоря, нет. Я вообще не помню, чтобы меня сбила машина. Зато я помню какой-то отель, где я ждала другого мужчину.

— Нет, — сказала я. — Ничего такого. Просто смутное ощущение.

— Смутное ощущение? В каком смысле «смутное»? — он вдруг повысил голос, почти разозлился. Я окончательно расхотела продолжать разговор.

— Не знаю, — сказала я. — Ничего определенного. Просто странное чувство, как будто происходит что-то ужасное. И боль. Но подробностей я не помню.

Он как будто успокоился.

— Может, это пустяки, — сказал он. — Твое сознание сыграло с тобой злую шутку. Постарайся просто об этом забыть.

Забыть? Да как он может об этом просить? Он боится, что я вспомню всю правду?

А что, вполне вероятно. Ведь сегодня он мне уже сказал, что меня сбила машина. И ему совсем не хочется оказаться лгуном даже на оставшиеся полдня, которые я способна удержать в памяти. Но возможно, он лжет ради моего блага. Теперь я понимала, что верить в то, что меня сбила машина, легче для нас обоих. Но узнаю ли я когда-нибудь, что случилось на самом деле?

И кого я ждала там, в номере отеля?

— Ладно, — сказала я. Что еще я могла сказать? — Наверное, ты прав.

И мы вернулись к ужину, который уже остыл. Меня накрыла новая, холодящая, убийственная мысль. А что если Бен прав? Что если и правда была авария? Что, если мой больной мозг породил и номер в отеле, и нападение? Возможно, это моя фантазия. Фантазия, а не воспоминание. Может ли быть, что, будучи не в силах смириться с простым фактом аварии на скользкой дороге, я все выдумала?

Если так, значит, моя память не работает. И ничто ко мне не возвращается. И я вовсе не поправляюсь — я схожу с ума.

Я взяла свою сумку и высыпала ее содержимое на кровать. Вот мои вещи. Кошелек, ежедневник с обложкой в цветочек, помада, компактная пудра, салфетки. Мобильный телефон, еще один. Мятные леденцы. Монетки. И желтый квадратный листок бумаги.

Я села на кровать и стала перебирать эту кучку. Сначала вытащила ежедневник, малюсенький, и поначалу обрадовалась, обнаружив имя доктора Нэша, написанное черной ручкой на задней обложке изнутри, но потом заметила ниже в скобках слово «офис». Сегодня воскресенье. Я его не застану.

Желтая бумажка была пустая, только скомкана с одной стороны, на липкую полосочку налипли грязь, волосы. Я подумала, да с чего я взяла, что доктор Нэш мог дать мне свой личный номер, но тут вспомнила, что он написал его в самом начале книжки. «Позвоните мне, если понадобится помощь», — сказал он при этом.

Я нашла номер и взяла оба мобильных телефона. Я не помнила, который из них дал мне доктор. Я проверила тот, что побольше, и все прояснилось: все звонки были Бену или от него. Второй же — «раскладушка» — казался совсем новым. «Зачем доктор Нэш дал его мне, — подумала я, — если не для этого? Когда мне еще понадобится помощь, как не сейчас?» Я открыла телефон, набрала цифры и нажала кнопку вызова.

Несколько секунд тишины, затем резкий звонок и голос:

— Алло? — голос был сонный, хотя было еще не поздно. — Кто это?

— Доктор Нэш, — сказала я шепотом. Я слышала, как Бен внизу, в гостиной, смотрит телевизор, какое-то шоу талантов. До меня доносились пение, смех, периодические аплодисменты зала. — Это Кристин.

Пауза. Пытается сообразить.

— Ах да. Как..

Меня охватило острое разочарование. Он явно не обрадовался моему звонку.

— Извините, — сказала я. — Просто ваш номер написан в моем дневнике.

— Конечно, — сказал он. — Конечно. Как вы? — Я промолчала. — У вас все в порядке?

— Простите, — повторила я. Слова посыпались из меня сами собою. — Мне нужно с вами встретиться. Сейчас. Или завтра. У меня было видение. Прошлой ночью. Я все записала. Какой-то отель. Кто-то постучал в дверь. А потом я не могла дышать. Я… Доктор!

— Кристин, — сказал он. — Погодите. Что произошло?

Я сделала глубокий вдох.

— Я кое-что вспомнила. И я уверена, что это напрямую связано с потерей памяти. Но я не понимаю. Ведь Бен говорит, что меня сбила машина.

Я услышала какой-то звук, словно он переменил позу. И другой голос. Женский.

— Ничего, — сказал он тихо, а потом что-то еще, я не расслышала.

— Доктор Нэш! — сказала я. — Доктор Нэш, меня действительно сбила машина?