Менталисты и Тайная Канцелярия (СИ) - Кручко Алёна. Страница 32

Страсть его величества держать в поле зрения сложные уголовные дела давно не удивляла виконта Фенно-Дераля. Каждому простительны маленькие слабости, а королевские развлечения лишь со стороны кажутся отдыхом. Балы, приемы, аудиенции, охоты? Все та же политика, интриги, тонкое лавирование среди водоворотов противоборствующих сил. Для плотских наслаждений его величество слишком стар, а вот острый ум с годами не притупился. И повертеть в голове задачку, от которой, ради разнообразия, не зависит судьба государства, да и решение ее — не твое дело, король считал совершенно особенным удовольствием.

Разумеется, он не вмешивался в расследование, не давал советов. Всего лишь слушал, задавал вопросы, высказывал предположения; иногда, распаляясь, предлагал начальнику полиции пари на «кто преступник». От заключения пари Фенно-Дераль неизменно отказывался, поясняя:

— Служебное положение не позволяет. Неспортивно, ваше величество.

Король, вздохнув, соглашался:

— Неспортивно.

Однако в этот раз ситуация касалась его величества слишком тесно: король Дионн-Горрент любил своего старшего внука, и новость о ночном покушении уже добежала до его ушей. Поэтому его величество был хмур, с начальником полиции поздоровался резко и прежде всего потребовал принять все меры к тому, чтобы подобное не повторилось.

— Я знаю, с Ларком трудно договориться об охране, — признал он. — Попытался вправить ему мозги, но мальчик давно считает себя взрослым, и с позиции, по которой у него есть свое мнение, его не очень-то сдвинешь.

— Полезное качество для короля, — заметил фор Циррент.

— Полезное, — усмехнувшись, согласился его величество. — Но как вы двое будете с ним работать, когда он станет королем… сочувствую, господа, искренне сочувствую.

— Искренне надеюсь, ваше величество, что у принца хватит времени, чтобы поумнеть, — серьезно ответил граф. — Надеюсь также, что опасение за жизнь друга заставит его быть более осторожным, чем в вопросах собственной безопасности.

— Да-да, интересный зигзаг, — нахмурился король. — Молодой фор Гронтеш перешел кому-то дорожку настолько, что ради него подсылают убийцу в спальню принца…

— Возможно, это была очередная попытка скомпрометировать его высочество, — Фенно-Дераль задумчиво потер бровь. — Хотя, признаться, при известных всей столице похождениях принца по юбкам такое направление выглядит несколько странным. Скажите, ваше величество, а не всплывал ли в последние, скажем, полгода вопрос о женитьбе принца Ларка?

Его величество раздраженно махнул рукой:

— Балбес и слушать не хочет о женитьбе. Обрывает наотрез любые попытки обсудить кандидатуру будущей королевы.

— Насколько я знаю, у молодого герцога Гронтеша тоже пока нет невесты, — негромко, словно про себя, выговорил Фенно-Дераль.

— Его помолвку расстроила опала отца, — король недовольно поморщился. — Полагаю, что при всей своей страсти к юбкам в глубине души мой внук и его порученец изрядные женоненавистники. Во всяком случае, в той части вопроса, которая касается законных супружеских уз.

— К слову, ваше величество, у меня к вам просьба, касающаяся именно фор Гронтеша. — Фенно-Дераль, слегка поклонившись, подал королю приготовленную ночью подорожную. — Простите, что лезу не в свое дело, однако я полагаю, что опала старшего Гронтеша слишком затянулась. Разбрасываться такими людьми неразумно.

— Зря он полез в политику, — снова поморщился его величество. — Лучший адмирал королевства — не та фигура, которой король не может доверять всецело.

— И не та фигура, которую можно задвинуть и забыть о ней, — поддержал друга фор Циррент. — Забудете вы, ваше величество — не забудут другие. Младший фор Гронтеш верно служит короне, пора и старшего вернуть на службу.

— Сейчас удобный момент, — подхватил Фенно-Дераль. — Старший Гронтеш нужен мне для расследования.

Король усмехнулся:

— То есть вы предлагаете мне воспользоваться этим предлогом и поглядеть, чем он сейчас дышит? Что ж, давайте так и сделаем.

Украсил подорожную собственноручным росчерком, приложил личную печать.

— Теперь же, господа, у меня к вам еще один вопрос. Что за нелепые слухи ходят о последней ночи Перелома? То ли господа магистры вызывали дьявола, то ли дьявол явился незваным и утащил кого-то прямиком в ад? Я не стал бы слушать подобную нелепицу, но мне доложили о трупе, а начальник моей полиции что-то не спешит развлечь меня деталями.

— Совершенно замечательное, то есть, разумеется, ужасное дело, — по лицу Фенно-Дераля скользнула холодная хищная улыбка. — Признаться, раскрыл его скорее фор Циррент, чем я. Осталось лишь два неразрешенных вопроса: как уличить преступника и что делать с жертвой?

— О преступнике вы мне доложите отдельно, — король взглянул на украшавшие стену кабинета большие часы в резном дубовом футляре, с бронзовыми фрегатами, отмечающими четыре стороны света. — К сожалению, наше время истекает. Жду вас вечером, господа. Что же касается жертвы, я чувствую в вашем вопросе подвох, дорогой виконт. Что можно сделать с трупом, как не похоронить?

— Преступник об этом не знает, но у его преступления есть еще одна жертва, — улыбка Фенно-Дераля стала совсем уж сладкой. — И эта жертва жива, ваше величество.

— Жива и очень интересна, — усмехнулся фор Циррент. — Настолько интересна, что в двух словах не расскажешь.

Двери распахнулись, и вставший на пороге кабинета распорядитель торжественно доложил:

— Представители Андаро-Тирисской колониальной компании, по приглашению его величества!

— Я с вами не прощаюсь, господа, — ответил король на торопливые поклоны фор Циррента и Фенно-Дераля. — Наш разговор еще не окончен.

Женя думала, что разговор с графом еще далеко не окончен, однако граф, похоже, считал иначе. Или ему и правда было банально некогда: извинившись и сославшись на служебные дела, он совершенно пропал из поля зрения своей гостьи. Несколько следующих дней обедала и ужинала Женя или одна, или с Ланкеном, а почти все остальное время проводила в библиотеке. Выучила буквы, осилила букварь и несколько скучных детских книжек с назойливо выпирающей моралью. Подросткового чтения здесь, кажется, не водилось вовсе. По крайней мере, Ланкен на вопрос Жени крайне удивился, переспросил, что она имеет в виду, и, выслушав ответ, предложил толстый том вполне «взрослого» вида. Объяснил:

— Этот роман считается весьма подходящим чтением для юных девиц.

— Хорошо, — вздохнула Женя, — попробую, чем кормят ваших девиц.

После нравоучительного детского чтения ничего особенно интересного она не ждала — и не ошиблась. Роман оказался скучнейшим. Провинциальная барышня устояла против ухаживаний столичного повесы, дождалась с войны жениха и благополучно вышла замуж — вот уж интрига! Да еще и в названии все заранее сказано, наверное, чтобы родители тех самых юных девиц не боялись, что книга научит плохому. Интересно, местным девушкам правда такое нравится, или «подходящее чтение» и «любимое чтение» пересекаются у них не больше, чем у нее самой любимые книги со школьной программой?

Ладно, утешала себя Женя, продираясь через страницы томных вздохов, надо же на чем-то тренироваться. Заодно и о провинциальной жизни узнаем.

Провинциальная жизнь описана была крайне унылой. Тихая скука, перемежаемая гостями, визитами, охотами; чтение романов, вышивка и романтические мечтания. Оброненные платочки, недошитые букеты роз в пяльцах, сплетни, капли слез, падающие на письмо к жениху, в общем, кошмар и тихий ужас. Дойдя до описания неудачной попытки соблазнения — страстные речи, горячий поцелуй и ответная пощечина добродетельной героини, — Женя захлопнула книгу. В библиотеке сгущались сумерки.

— На сегодня хватит соплей, — буркнула Женя. Потянулась, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. — Бедные, бедные местные девушки.

— Почему бедные?

— От такого чтения удавиться хочется, — честно ответила Женя. — Добрый вечер, господин граф, как я рада, что вы обо мне вспомнили.