Морской волк - Савин Владислав. Страница 73

Штаб адмирала О. Шнивинда, командующего надводным флотом Кригсмарине

Нарвик, ЛК «Тирпиц». 5 сентября 1942 года.

— Обстановка крайне скверная, господа! Но в Берлине настаивают — нужна победа, причем громкая и блестящая. Какой может считаться лишь полный разгром, уничтожение конвоя.

Вы знаете, что одиннадцатая флотилия обескровлена неудачным выходом в Карское море и вряд ли может оказать нам существенную помощь. Так, слегка пощипать конвой — простите, но это не будет победой!

Силы люфтваффе готовы нас поддержать — но надо помнить, что последнее слово должно остаться за флотом! Иначе в Берлине не поймут.

Потому план действий — перейти на передовую базу в Альтен-фьорд и ждать там в готовности к выходу. Как только авиаразведка обнаружит конвой, выходить на перехват. Сторожевым флотилиям — обеспечить безопасность эскадры от английских подлодок на выходе из базы. В открытом море идти полным ходом, затрудняя лодкам возможную атаку. Вся операция должна быть предельно быстрым и решительным ударом — обнаружить, сблизиться, расстрелять и утопить!

По нашим сведениям, британских линкоров в сопровождении конвоя нет. Эскадра курсирует близ Исландии, вне досягаемости люфтваффе, в готовности быстро выдвинуться к месту боя. Для устранения этой угрозы наши субмарины будут развернуты завесой по меридиану… Также я все же рассчитываю на помощь люфтваффе — для предотвращения инцидентов с опознанием, на борт надлежит принять их офицеров связи, как было в январском прорыве «Шарнгорста» и «Гнейзенау» через Ла-Манш.

У кого-то есть дополнения, господа? Тогда — штабу разработать подробный план всех мероприятий.

Подводная лодка «Тайгрис»

Норвежское море. 10 сентября 1942 года.

ПЛ «Тайгрис», «Стерджен», «Трибьюн», «Аншейкн», «Уредд» вышли из Лервика 2 сентября. 3 сентября «Стерджен» по ошибке была атакована самолетом берегового командования, получила повреждения, вынуждена была вернуться, 7 сентября из Лервика дополнительно вышли ПЛ «Юник», «Шекспир», «Анривалд».

Утром 10 сентября с «Трибьюн» были замечены тральщики, ведущие работу на фарватерах. Затем, в 10:37 были замечены мачты и трубы больших кораблей, идущих на высокой скорости. Так как расстояние превышало 20 тысяч ярдов, выйти в атаку «Трибьюн» не могла, но в 11:58, всплыв, передала сообщение по радио.

Эта радиограмма была принята на «Тайгрис». В 13:40 капитан-лейтенант Колвин с дистанции девяти миль заметил мачты германских кораблей. Погода была тихой и солнечной, море напоминало стекло, лишь с запада шла мелкая рябь, видимость была очень хорошей — что было трудными условиями для атаки одиночной лодкой быстроходного линейного флота, идущего под сильным прикрытием. Но все-таки Колвин пошел в атаку.

Когда он через несколько минут снова поднял перископ, то смог уверенно сказать, что эскадра состоит из двух тяжелых кораблей в сопровождении эсминцев. Очевидно, это были «Тирпиц» и «Хиппер». Кроме эсминцев сопровождения, Колвин заметил гидросамолет He-115, проводивший поиск впереди по курсу эскадры, что заставляло использовать перископ с большой осторожностью.

В 13:50 «Тайгрис» заняла позицию по пеленгу 10 градусов слева по носу от центрального корабля соединения. Немцы шли строем фронта с большими интервалами. Тяжелый крейсер «Хиппер» шел мористее, «Тирпиц» — ближе к берегу. Четыре эсминца прикрывали тяжелые корабли спереди и со стороны моря, шли на очень большой скорости и постоянно применяли зигзаг.

Капитан-лейтенант Колвин решил продолжать следовать на север, что выводило его в точку примерно в 1500 ярдах от курса немцев. Он хотел дать залп после того, как эсминцы сопровождения пройдут мимо «Тайгрис». В 13:51 левофланговый корабль вроде бы чуть повернул вправо, словно он заметил лодку. Не-115 тоже находился почти прямо над головой. На всякий случай Колвин погрузился на сорок футов и вернулся на перископную глубину три минуты спустя. «Хиппер» находился в пятистах ярдах, «Тирпиц» почти в четырех тысячах. Колвин решил стрелять веером из десять торпед по более крупной цели. Скорость немецкой эскадры была оценена в 28 узлов.

В 14:00 «Тайгрис» повернула, удерживая цель на курсовом угле 80 градусов. Один из эсминцев прошел на дистанции три кабельтова к востоку. Залп был намечен на 14:06. Когда до этого времени оставалось две минуты и Колвину еще предстояло довернуть несколько градусов до боевого курса, другой эсминец пошел прямо на лодку, принудив ее к срочному погружению на глубину, и прошел прямо над «Тайгрис» с грохотом железнодорожного экспресса, но не сбросил бомб — очевидно, маневр его был случаен, — однако полностью сбил прицел. Лишь в 14:14 лодка снова сумела обнаружить цели в перископ — на предельном расстоянии и быстро удаляющимися. Все же Колвин приказал стрелять веером вперед цели, чтобы компенсировать ее скорость, расстояние было оценено в 7000 ярдов. Попаданий не было. (Смит Ч. П.«Победа в Арктике». Лондон, 1975. — Изменено альтернативной историей).

Капитан первого ранга Лазарев Михаил Петрович

Подводная лодка «Морской волк». Норвежское море.

Болтаемся на позиции четвертый день (пришли еще седьмого). Ждем. Пока есть возможность — отрабатываем совместные действия с К-22. Наша ГАС вполне нормально принимает сигнал их «Дракона». Ну а они — условленные импульсы локатором по корпусу. В общем, маневрировать по общему плану получается.

Трижды обнаруживали цели — много южнее. Две были уже знакомые нам «семерки», один — похоже, англичанин, записали «портрет». Так как дистанция по оценке составляла не меньше 30 миль, и курс — «немки» шли куда-то на запад, в Атлантику, британец напротив, на юго-восток — нам все они были неинтересны. U-боты можно было и догнать, сблизиться на пуск «малюток» — ведь наверняка навстречу «восемнадцатому» шли, не дай бог кого успеют утопить — но жаба заела: «малюток» осталось всего четыре. Разумнее приберечь их для главного боя — а вдруг немецкие подлодки будут путаться под ногами в самый неподходящий момент?

Трижды пролетал «Кондор». Успевали обнаружить его перископной антенной и передать на К-22 погружение! Причем дважды — за последний день, десятого. Что-то готовится?

Блин, вот, кажется, уже конвой! Доклад с ГАК — очень слабый сигнал, множественные шумы по пеленгу 285, предположительно транспорты, дистанция более ста миль. Решаем выдвинуться к югу. Время к полуночи, еще десятого, прошли миль пятнадцать — и вдруг новый доклад:

— Сигнал устойчивый, пеленг 176, предположительно боевые, множественный, усиливается, дистанция свыше ста.

Они! Некому больше этим курсом, с того направления! Немедленно сигнал на К-22!

Идем на сближение. Сигнал усиливается — по докладу акустиков, различимы уже шумы отдельных кораблей — точно, два линкора или крейсера, остальное эсминцы (нет у нас «портрета» что «Тирпица», что «Хиппера», что поделать?). И мы — навстречу: Котельников по поверхности, ну а мы скользим в глубине, на шестнадцати узлах, временами подвсплывая на перископную.

— Пеленг 177, дистанция пятьдесят миль.

— «Шестьдесят пятыми» уже достанем, — замечает Буров, — особенно с учетом контркурса.