Поводырь чудовищ - Шаргородский Григорий Константинович. Страница 19

Выходя из кабинета смотрителя, мы с Оланом недоуменно переглянулись.

— А чем ему не нравится это время? — высказал общий вопрос Олан.

— Тебя что-то не устраивает?

— Но ведь интересно же.

Мы вышли на торговую площадь, на которой находилось управление, и сразу поняли, что за ночь этот город стал другим. Никто не паниковал и не кричал «пожар», но настроение людей явно изменилось. Народ на площади напоминал растревоженный рой.

— Служивый, — обратился Олан к стражнику у дверей в управление, — а что, собственно, происходит?

— Война.

Ни одно другое слово в любом языке мира не объясняет так много, как эти несколько букв.

Попытки разузнать по пути к школе хоть что-нибудь внятное ничего не принесли — вокруг витало громадье абсолютно противоречивых слухов. И только в родной казарме они пришли к нескольким общим знаменателям. Точку в домыслах поставил наш преподаватель по управлению.

— Ну что, птенцы, пришла беда, откуда не ждали, — вздохнул сухонький старичок, когда-то известный по всему Брадару как отчаянный наездник, совершивший много безумных подвигов верхом на своем хидое. — Вчера утром войска Аравии перешли границу Брадара напротив изгиба Дольги и форсировали реку. Напрямую вас это не коснется — вряд ли мы успеем сделать из таких заготовок подобие поводырей до окончания этой войны, но курс обучения решено ускорить, причем максимально. Сегодня к вечеру для вашей инициации приезжает верховный хорох. Завтра корпус поводырей отправляется на границу, поэтому верховный хорох спешит.

Мы начали переглядываться и перешептываться. В глазах у каждого светилось беспокойство.

— Тихо! — Инструктор призвал всех к спокойствию. — Тем, кто слушал меня на уроках не ушами, а другим местом, повторю еще раз. Ваши способности к управлению могут быть усилены инициацией. Ничего опасного в этом нет. Верховный хорох не станет копаться в вашей памяти и выискивать никому не нужные секреты мелких сопляков. Он сделает свое дело быстро и качественно. Также напомню, что тот, кто был отстающим на моих предыдущих уроках, может стать лучшим в роте. Инициация действует на всех по-разному, поэтому желаю всем удачи. Но не думайте, что инициация добавит вам мозгов. Тот, кто был идиотом, им же и останется, разве что чуть более способным к управлению. А сейчас всем отдыхать и успокоиться. Самые умные из вас заставят себя поспать, но здесь таких явно нет.

Закончив свою речь, инструктор по-особому посмотрел на меня, и я решил, что заставлю себя спать, несмотря ни на что.

Мои товарищи по роте разбились на мелкие группы и начали обсуждать происходящее, а я добрался до своих нар и, приняв горизонтальное положение, закрыл глаза. Рядом скрипнули доски на ложе Олана.

Как ни хотелось последовать совету инструктора, но уснуть сразу не удалось — одолевали мысли с немалым оттенком страха. Моментально вспомнились слухи о хорохах и их влиянии на людей. После гибели своих господ и создателей племя хорохов попало в рабство к людям. Птицеобразные существа были ментальными магами и умели влезать в мозг любого живого существа. На расстоянии это получалось частично и только с самыми тупыми животными, а при телесном контакте хорохи умели влиять и на людей. Впрочем, мозг хорохов был настолько изменен и забит запретами, что угрозы они не представляли, но это если верить официальной информации, а по слухам, люди всего континента уже давно находятся под ментальным контролем мерзких тварей. Но, повторюсь, это только слухи. По крайней мере, я не чувствовал, чтобы кто-то из нелюдей ограничивал мою волю. Так что в отличие от магов к «птицам» претензий у меня не было.

По закону влияние хорохов было строго регламентировано. Лезть в мозги человека они могли только по прямому приказу властей. Своеобразный иммунитет имели дворяне, об этом говорила татуировка на виске. К ней не смел прикоснуться ни один хорох. Хотя исключения из этого правила все же существовали. В королевстве имелись три «птица» — верховный хорох и два его наследника, — только они были способны преодолеть татуировку эрла и боярина. А вот ярловские и княжеские татуировки, не говоря уже о тату королевской семьи, являлись абсолютной гарантией от вмешательства в мозг носителя. Был даже случай, когда сын князя не смог стать поводырем только потому, что некому было провести инициацию.

В пользу официальной версии о статусе хорохов говорил тот факт, что множество этих существ управляли живыми тягачами и ни один из них не имел дела с боевыми зверями.

Казалось, едва мне удалось закрыть глаза, как тут же кто-то начал дергать за плечо. Хотелось послать наглеца подальше, но пробивающийся в окна закат говорил, что делать этого не стоит.

— Вставай, — тихо сказал Олан. Он выглядел немного напуганным. — Приехал верховный хорох. Завидую твоему спокойствию, мне уснуть так и не удалось.

Как мы все ни напрягались, инициация прошла вполне буднично, без всякой помпы и спецэффектов. Только перенесли ее все по-разному. Первым к восседавшему на своеобразной табуретке хороху подошел Берислав. Купеческий сын за весь день не перемолвился с нами ни единым словом, да и сейчас выглядел полностью отрешенным.

Верховный хорох, вопреки моим ожиданиям, не производил особого впечатления. В отличие от того же княжеского «птица», этот был облачен в белые лоскуты, чем напоминал мутировавшего аиста. Выяснить, насколько чиста его брадарская речь, не удалось, потому что «птиц» так и не произнес ни единого слова.

Директор школы отдал команду, и Берислав шагнул к хороху. Тонкие пальцы существа легли на виски человека и через секунду отдернулись, словно от чего-то горячего. Внешне казалось, что на Берислава это не повлияло никоим образом.

Такая же реакция была у двух следующих курсантов, а вот Борщ Гудимов по прозвищу Зеленый упал в обморок. Парня подхватили явно ожидавшие подобного казуса инструкторы школы.

Еще двое из роты получили по легкому нокдауну. Стоявший передо мной в очереди Олан перенес все без последствий. И вот пришел мой черед. Холодные пальцы хороха заставили поежиться. Внезапно его глаза заполнили весь мир. В моей голове что-то сверкнуло, и свет погас.

В себя я пришел уже в казарме. Рядом сидел обеспокоенный Олан.

Этой ночью никто не спал, обсуждая, что может означать разная реакция на инициацию и как она повлияет на силу дара. Так что утром на зарядку все вышли, зевая и спотыкаясь.

Весь привычный распорядок первой половины дня прошел в изнурительном ожидании урока управления, но того, что там произошло, не ожидал никто.

— Ну что, птенцы, сейчас мы и узнаем, кому и чего прибавилось. Уверен, ума в списке не будет, — с нескрываемым злорадством сказал наш преподаватель.

Мы уже готовились к жестким проверкам, но вместо этого учитель достал свиток и принялся зачитывать список курсантов, начиная с тех, у кого способности к управлению магическими животными находились на самом высоком уровне. Скорее всего это были выводы верховного хороха. Порадовало то, что я остался на первом месте. Вторым теперь шел Берислав, что не особо удивляло, а вот два следующие места поразили всех — Зеленый и Олан. Раньше они находились почти в конце списка.

То, что нас не отправили на войну, откровенно радовало, но инструкторы, словно в наказание, загрузили нас занятиями. Так что на занятиях нашего фехтовального «кружка» у меня хватало сил только на метание железок в мишень. Хербаты проявили себя великолепно. Пара занятий позволила рукам вспомнить, что к чему. Плоские топорики действительно порхали как бабочки, с немалой силой впиваясь в мишень либо лезвием, либо одним из остриев — в соответствии с моими желаниями.

Постепенно в школе все вернулось на круги своя, но, когда я уже начал свыкаться с новыми реалиями, жизнь сделала новый вираж. Это случилось на десятый день после инициации. Точнее, первые признаки перемен проявились раньше, но тогда это прошло мимо моего сознания.

В четверг к нам неожиданно подошел Берислав. В руках купеческий сын сжимал бутылку вина.