За Державу обидно! - Конторович Александр Сергеевич. Страница 4
– Так…
– П о к о й тебе нужен! П о л н ы й, чтобы никто не доставал! Уловил?
Напарник проследил взглядом уходящего мужика. Тот как раз сворачивал за угол.
– Пожалуй… И телефон отключу, а то ведь и больного на службу дернуть могут!
– Это у нас запросто!
– Точно! И как я сразу эту хворь не почуял?
Обычный российский городок. Не слишком большой, но и не маленький – скорее, средний. Ничем особенным он не знаменит. Несколько заводов, частично все еще работающих, останки парочки НИИ, сейчас влачащих скудное существование, институт, не закрытый, видимо, по недосмотру – словом, все, как у всех. Где-то за городом расположены воинские части, сейчас сильно сокращенные. База «помогальников».
Стоп…
Я даже скорость хода слегка сбавил.
А ведь они не входят в города!
Тем более – после последних событий.
Худо-бедно, а полсотни гробов корпус тогда по домам отправил. Хай тогда поднялся… и сейчас еще не затих до конца. Подобных единовременных потерь они уже давно не помнили – ни в одной стране. И ведь как ни крути, а скрыть такую плюху не удалось. Бой тот чуть ли не в прямом эфире транслировали. И трупы «отважных солдат» видело до фига народу. Более того! Какие-то «доброжелатели» подбросили в корпункт и кассету с записью молниеносной расправы над той группой «помогальников», что перекрыла мне пути отхода. Вернее – попыталась это сделать.
От кинжального огня в упор никакая броня их не спасла – порвало как бумажную. И легло их там разом девять рыл – не слабо так… Ни одного нападавшего увидеть так и не удалось, словно их никогда и не было. Зато меня жильцы дома очень красочно описали. И рост – под два метра и пулемет (какой?!) я в одной руке держал… А гранаты так и вовсе через весь двор бросал – они это сами видели. Угу, дворик-то, между прочим, метров шестьдесят будет… Словом – Шварценеггер отечественного розлива.
А вот тот майор, что со мною разговаривал, уцелел. Его даже не поцарапало. Вот что значит – профессионал! Спустя пару дней он лично давал интервью журналистам. Только охватившей верхушку корпуса паникой и царившей там растерянностью (от должности отстранили сразу нескольких крупных чинов) можно было как-то объяснить факт настолько откровенной беседы. В иное время такую встречу подготовили бы заранее, вовремя отсеяв все неудобные вопросы. А здесь – не успели…
– Господин майор, вы лично разговаривали с Имперцем. Ведь так?
– Да. По приказу командования, я вел с ним переговоры о сдаче. Но он отказался.
– И какое он произвел на вас впечатление?
– Хорошее.
– То есть? – удивляется журналист. – Это ведь террорист!
– Ни один мирный житель от его руки не пострадал.
А мог бы! Уже в самом разгаре скандала неведомые «доброжелатели» выложили в Интернет расшифрованные записи радиопереговоров руководства корпуса. Из них абсолютно ясно следовало, что те вполне серьезно обсуждали возможную гибель нескольких жителей дома «от пуль бесчеловечного маньяка». Ох, и шумиха тогда поднялась…
– Хм… Но на его совести жизни многих людей! Честно выполнявших свой долг офицеров полиции и государственных служащих!
Дорфмайер саркастически хмыкает.
– Вы ведь журналист?
– Да… но при чем это сейчас?
– Странно! Я как-то полагал, что именно вы, журналисты, всегда узнаете новости первыми!
– Разумеется! Это наша работа!
– Ну, в таком случае вы плохой работник. Сегодня утром сразу на десятке сайтов выложили развернутые биографии именно тех офицеров, которые погибли первыми.
– Эээ… Интернет… такая помойка… – растерянно мямлит журналист.
– Но ведь это интервью вы тоже собираетесь там выложить?
– Ну, господин майор! Это же – совсем другое дело!
– Хорошо. «Женьминь жибао», по-вашему, источник авторитетный? Ему верить можно?
– Разумеется!
– Вот они и выложили. Среди прочих. И если верить написанному, то большая часть этих людей попала бы под суд в любой цивилизованной стране. За взятки, хищения, рэкет… словом, лет на двадцать хватило бы каждому. Так что назвать их невинными жертвами… вы явно поторопились. Это не значит, что я оправдываю Волина – он нарушил закон! Но понять его – вполне могу.
– Господин Дорфмайер! Леон Рогге – газета «Сан». Вы видели Имперца близко?
– Ближе, чем вас. За плечо мог потрогать при желании.
– Не потрогали?
– Человека, державшего в руках взведенную гранату?
– Вы же профессионал!
– Но не самоубийца.
Сконфуженный журналист опускается на свое место. А майор спокойно смотрит в зал. Он совершенно невозмутим, скучающим взором скользит по лицам пишущей и снимающей братии.
– Джек Фоггерти – «Таймс»! – новый неугомонный. – Ваше мнение, господин Дорфмайер, – Имперец жив?
– Полагаю, что да. Он жив. Среди убитых его не было.
– Он пришел, чтобы освободить своего бывшего командира?
Ого! А паренек-то неплохо информирован! Про это особо не распространялись.
– Да, – майор с уважением посмотрел на пронырливого парня. – Это так. Генерал Шамов ранее был его командиром. И Волин не мог оставить его в беде.
– Где сейчас генерал?
– В военном санатории, он был контужен во время боя.
– Он не арестован?!
– Насколько я знаю, нет. Он был похищен коррумпированными офицерами уголовной полиции. Майор Волин его освободил и дал возможность уйти. Генерал был очень слаб и плохо помнит обстоятельства происшедшего. В данном эпизоде он проходит как свидетель и, отчасти, как потерпевший.
– Вы разговаривали с ним?
– В каком качестве? Нет, я не видел генерала.
– А как же получилось, что солдаты корпуса оказались там так быстро? С момента атаки Имперца прошло менее минуты!
– По просьбе руководства полиции города мы обеспечивали силовое прикрытие их сотрудников.
– Тех, что похитили генерала?!
– Тех, которые шли по следу похитителей.
– И где же они?!
– Вопрос не ко мне. Спрашивайте у местной полиции.
Руководитель пресс-службы корпуса, увидев, что вопросы пошли какие-то совсем странные, привстал и объявил об окончании пресс-конференции.
Но с места вскочил еще один журналист.
– Ганс Фош, «Франкфуртер альгемайне цайтунг»! Господин майор, как вы оцениваете Имперца? Как солдата, я имею в виду?
Уже уходящий Дорфмайер оборачивается. Крепкий невозмутимый мужик, он выглядит чужим на фоне разномастно одетой толпы крикливых журналистов. Словно танк в окружении раскрашенных в разные цвета легковушек.
– Я хотел бы иметь в своем подразделении таких бойцов…
Да, это он мощно задвинул! Нормальный дядька, он еще тогда на меня впечатление произвел. Но! Сие есть знак неприятный. Свидетельствующий о том, что в руководстве корпуса появились люди думающие. Ибо поверить в то, что майор вот так вот, по-рыцарски прямо, высказал свое мнение, ни с кем его не согласовав предварительно, могу лишь с большим трудом… Нет, такая возможность, в принципе, есть. И сказануть он все это мог совершенно от души. Не слишком большая возможность, но все бывает.
Хотя лично я склонен считать, что некоторые люди в корпусе взялись-таки за ум. Им чисто с политической точки зрения сейчас выгодно признать то, что они, мол, честные военные, воюющие с таким же противником. Не только с бандюками и негодяями, но и с такими, как я, идеалистами. Выставив себя в белом, откреститься от некоторых своих предыдущих операций, свалив их на снятых и уволенных людей. Ведь как по мановению волшебной палочки исчезли с экранов репортажи о подстреленных в перестрелках с корпусом бывших военнослужащих. Вчера только были – ан, сегодня нет их больше! Мол, да, были у нас отдельные эксцессы, увы… Все не без греха. Но мы, как люди умные и честные, с такими нехорошими личностями разобрались и свои ряды от них очистили. В самом скором времени последуют суды, где каждому из них отвесят срока! Смотрите телевизор и внимайте!
Ход правильный, нечего сказать. «Помогальники» втянули щупальца (к тому времени изрядно обкусанные) и попрятались за заборами своих баз. Даже продовольствие к ним сейчас доставляют вертолетами, чтобы лишний раз не раздражать взволнованное население. Не один же я им по пальчикам молоточком постукивал? Неужто и впрямь кто-то до сих пор полагает, что все эти акции устраивал один Волин? Эдакий супермен в смеси с Рэмбо?