Дикие земли - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 14

— Масанта, о муж мой. Простите, что я подралась с вашей любимой женой. Она сильная жена, я думала, белые женщины слабые, а она сильная. Простите, я больше не буду, не наказывайте меня.

— Хм… да я и не собирался — я вылечить тебя хочу. Сиди спокойно, сейчас будет больно, зато все пройдет.

Я начал лечение, орчанка вначале вздрогнула, потом замерла с выражением обреченности на лице. Через несколько минут все ее «боевые шрамы» рассосались, и она перестала походить на побитую бомжиху с площади трех вокзалов.

— Ну все. Иди занимайся своими делами. Да! Вот еще что: затеешь еще такую свару, я скажу своей любимой жене, чтобы она отлупила тебя посильнее, и лечить не буду. Поняла?

— Поняла, господин! — Женщина проворно убежала на женскую половину, а сзади кто-то засмеялся:

— Что, Витор, женщин учишь уму-разуму? Надо, надо, а то разбалуются. Так о чем ты со мной хотел поговорить? Об оплате труда лекаря, может быть? Так я тебе обещал, как отец поднимется, тебя наградят, не сомневайся.

— Нет, Крант, — с досадой отмел я его слова, — мне надо с тобой поговорить о цели моего путешествия.

— Так какова цель твоего путешествия? — Крант с интересом посмотрел на меня, усевшись на коврик и скрестив ноги. — Ты раньше об этом ничего не говорил, а я не спрашивал, считая невежливым. Но раз уж сам завел речь…

— Есть такая теория, — начал я, — что все — и белые люди, и вы, и гномы, и эльфы — суть одно и то же, один род — человеческий. Вначале были люди. Потом разразилась война, уничтожившая почти весь мир и разделившая людей на расы. Основная цивилизация, средоточие, была здесь, в землях, которые у нас называют Дикими. Моя цель — найти подтверждение тому, что все расы произошли из одного корня, ну и попутно заработать на древних артефактах — а почему и нет? Организовать экспедицию тоже чего-то стоит, не так все просто.

— И ты только из-за этого шел через пески? — Крант проницательно посмотрел мне в глаза. — Неужто ты, великий маг, не мог заработать там, у себя? Тебе так необходимы эти артефакты?

— Нет, — честно ответил я, — еще у меня проблемы с эльфами, некоторые из них собирались меня убить. И мне пришлось бежать. Сюда они боятся идти, у них табу на эти земли.

— Ну вот, это другое дело. А то — узнать про цивилизации! Набрать артефактов! Я тебе и так дам артефактов, не донесешь, сколько дам. Чего тебе лезть в развалины, рисковать, зачем тебе это надо?

— Сам не знаю… любопытство. Ты разве никогда не делал ничего глупого ради любопытства? Чтобы узнать что-то запретное или то, отчего нет никакой выгоды?

— Бывало… — сознался Крант. — Могу понять, да. Только у меня бывало это лет в десять! А потом я стал воином, и мне стало не до любопытства. Теперь главное — уберечь стада и семью от набегов, самому сходить в набег, принести добычу в дом. В общем, я стал взрослым. А ты, как погляжу, нет? Впрочем, вы, колдуны, другие — вам положено узнавать неведомое, что воинам недоступно. Но ты и воин хороший. Что ты хочешь узнать от меня? Где развалины? Как туда добраться?

— Да. Мне нужна вся информация. И еще — как вы пересекали пустыню? Мы чуть не погибли в ней. Я не рассчитал силы, и мы застряли в одном оазисе с высохшим колодцем.

— А что за колодец? Ну-ка, расскажи мне — опиши, что там находится.

Я описал Кранту оазис, какие там строения, какие деревья и какой колодец, и он воскликнул:

— Все, я понял! Это оазис Маралатон. Да он сухой уже лет… хм… сорок, наверное! Мне еще дед про него рассказывал. Где ты там воду-то нашел?

— Я ее пригнал. Устроил дождик, колодец наполнился. Думаю, и другие колодцы рядом тоже.

Крант вскочил на ноги, его глаза вытаращились:

— Это ТЫ устроил этот потоп? В самом деле ТЫ? Ты великий колдун! А я с тобой так запросто разговариваю! Сейчас пустыня цветет после тебя! Такого не помнят старики! Говорят, такое бывало раньше, но очень, очень редко, а на моей памяти — никогда! Многие из оазисов давно заброшены, как и оазис Маралатон! А сейчас в них появилась вода!

— Да ладно, присядь… У меня не было выбора. Или погибнуть, или вызвать дождь. Мы не рассчитали с водой. Как же вы ходите через пустыню?

— Во-первых, наши кони более выносливы, чем ваши, и воды им надо меньше. А во-вторых — мы знаем действующие оазисы и идем от одного к другому.

— А к вам кто-нибудь приходил с той стороны? Белые люди или гномы с эльфами?

— Люди бывали, но обычно они приползали уже при смерти. Кто не погибал, тех убивали или брали в плен. Есть где-то по племенам белые, языку учат, работают — назад никого не отпустили. Только ты тут теперь свой, других таких не было. Но ты же колдун, тебе можно.

— Скажи, сколько племен тут и сколько всего народа? Вообще, как вы себя называете? У нас всех вас зовут орками.

— Да можно и орками… нам все равно. Мы никак себя не зовем, потому что одного народа нет — есть племена, вот наше — амараки. Есть племя татантуры, есть… да много какие есть. Кто знает, сколько их… В нашем племени тысячи полторы. В других — может, меньше, а может, больше. Мы не общаемся. Разве что на войне. Тогда общаемся с помощью копья и ножа.

— Расскажи мне об этих землях — насколько они тянутся, кто там живет, что опасно, а что нет.

— Между пустыней и лесом — пояс степи. Местами он узкий, как там, где вы вышли, местами на несколько дней пути. Потом идет пояс лесов, он тянется неизвестно куда — говорят, до самого моря, вдоль пустыни. Пустыня разделяет континент на две части. Леса идут километров на тысячу к востоку. За ними Мертвые земли — там ничего не растет. Там камни стали блестящими и оплавились, как сало. Теперь о развалинах, тебя же они интересуют? Развалины есть во многих местах. В основном они там, где оплавился камень. Видимо, там ударили очень сильными заклинаниями — древние обладали страшными знаниями. В этих местах находиться нельзя — после этого люди болеют, иногда умирают, но в любом случае, поход туда никогда не заканчивается хорошо. Впрочем, последний раз наши там были сотни лет назад — у нас табу на эти земли. Рядом с ними и лес какой-то неправильный, и звери странные, туда лучше не ходить. Мы ищем артефакты на границе степи и леса — там еще сохранились старые постройки. Они обрушились, но мы роем норы, отыскиваем, что можно. Ну вот так. Если захочешь, я тебе покажу, где мы копаем. Так-то там не очень жирно с находками, но безопасно.

— А где жирно, но опасно?

— Вот там, где я рассказывал тебе, — на границе с Мертвыми землями, их еще зовут Запретными землями, где странные животные и растения. Вот там есть развалины, подземелья, в которых много чудес, но из подземелий можно и не вернуться, а вокруг водятся опасные звери, говорят — многие из них разумные. Они не любят, чтобы люди там бродили. После нескольких случаев гибели воинов было решено туда не ходить. Говорю, давно это было, мне отец рассказывал. А ему его отец, а его отцу его… ну, в общем, очень давно.

— Скажи, Крант, а почему вы все время воюете между собой? Почему у вас нет родов, кланов, как у гномов. Почему не хотите быть все вместе, чтобы решать проблемы на сборах? Кстати, у нас всегда думали, что вы кочевой народ, а вы живете в деревнях. Откуда информация, что вы кочевники?

— А мы и есть кочевники. Только мы осели тут, в деревне, несколько поколений назад. Тут рядом хорошие пастбища, много дичи, недалеко древние развалины — зачем нам кочевать? Кочуют бедные племена. А войны… Войны идут из-за пастбищ, из-за женщины, из-за скота, из-за всего. У нас считается, что нет лучшей доли, чем пасть в бою. Погибший попадает на небеса, где к его услугам тучные стада, много женщин, вкусная еда — так что он ничего не теряет, умерев. Сегодня будем хоронить Сарка — погребальный костер будет. Потом пир в его память, двух пленных татантуров будем пытать, принесем их в жертву, чтобы ему прислуживали на небесах. Посмотришь? Интересно, сколько продержатся? Все воины будут играть, ставки делать — сколько времени продержатся. Обычно шаман пытает — он умеет долго их пытать, чтобы и живы были, и кричали посильнее.