Одинокий демон. Тетралогия (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич. Страница 114

– Что, тоже замучилась таскаться по дорогам? – наклонившись вперед, похлопал я ее ладонью по шее. – Ничего, все дороги когдато кончаются!

В сущности, вся жизнь – это одна сплошная дорога, ударился я в философствования. Вечный путь длиной в жизнь, от одной цели к другой. Удалось получить чтото, деньдругой порадовался, на следующий уже заскучал. Чегото не хватает… Чего? Чего… О! Вот этого не хватает! Точно! И опять в путь. Снова дорога. А в дороге неизбежны потери… Без них никак…

Вот он, список потерь последнего перехода:

– гитара импортная, эльфийская – одна штука,

– кинжалы импортные, раритетные – две штуки,

– невинность демонская, собственная – одна штука.

Если первые две позиции меня особо не угнетали (вещи они всего лишь вещи!), то при воспоминании о последней у меня просто начинал вскипать мозг.

Меня? Демона? Какоето полуживотное держало в ошейнике, лишило свободы, а потом напоило какойто дрянью и трахнуло без всякого предупреждения! Нееет! Я этого так не оставлю! Пусть даже она не меня в постель к себе затащила, а тело Эри. А я всего лишь был у него в мозгу. Все равно не прощу! Так даже еще хуже получается. Получается, она мне мозг трахнула, тварь! Это вообще ни в какие ворота не лезет! Сихот… Нужно будет придумать для нее чтонибудь эдакое, особенное… Чтобы долго отрыгивалось… Как с портретом. Раз – и голая навсегда! Хм… А ведь это идея! И даже не для нее, а для них… всех! Оптом. И кажется… кажется, я даже знаю, что именно. Эврика! Нужно только… коечто… уточнить.

После довольно продолжительного и неспешного обдумывания деталей будущей шутки я снова вернулся к воспоминанию своих потерь.

Еще у нас сперли подвал – интересно, кому он понадобился?

Когда мы с магами, прихватив по дороге Доминго и его команду, добрались до тоннеля, мы его там не обнаружили. Следы от лагеря – вот! Яма, где раскапывали – вот! А подвала – нету! Самое странное, что песок на месте. Если бы, скажем, подвал взлетел в воздух, то должна была остаться яма. Местото освободилось! А ямы – нету! Песок и песок, как будто ничего под ним отродясь не было.

– Ничего не понимаю! – возмущенно сказал Римар, вдоль и поперек исходив место предполагаемого залегания подвала.

– Аналогично! – не удержавшись, поддакнул я.

– Куда он делся? – с подозрением уставился на меня тот.

– Если вы меня в чемто подозреваете, то совершенно напрасно! – сказал я ему, почувствовав исходящее от него недоверие. – Я был занят. И вы знаете чем. И если бы вы не прервали мои занятия, то меня бы тогда, вполне возможно, не было бы уже в живых… Так что вы совершенно зря меня подозреваете в какомто коварном плане по присвоению древних развалин.

– Э… ну да… – сдулся Римар, – но куда же он тогда делся?

– Без понятия, – пожал плечами я, – может, это какойнибудь мигающий замок?

– Что значит «мигающий»?

– Ну появляется в определенное время… Раз в сто лет, скажем. Или когда звезды выстроятся особым образом. Видите, ямыто нет! – обратил я внимание мага на нетронутый песок.

– Дааа. А действительно! Я както не обратил внимания, – поразился тот.

Короче, решили, что это происки древних магов или здравствующих ныне богов, плюнули и забыли. Римар, правда, предложил организовать дежурство, ожидая появления подвала, но Виллорт на него так посмотрел, что тот заткнулся раз и навсегда с этой идеей. В общем, денег за руины получить не удалось. Только за сданную древнюю посуду. Даже немного больше, чем рассчитывал, но по сравнению с ожидаемой прибылью от продажи подвала это выглядело совершеннейшей ерундой. Да ладно, главное, жив, а с голода я не умру!

Десять дней спустя. В столице

– Нус, молодой человек, кладите руки и давайте посмотрим, что за судьбу уготовили вам боги!

Ректор университета, с двумя помощниками по бокам, благожелательно кивнул мне. Тут же, рядом, стояли Римар и Виллорт.

Что ж, давайте посмотрим… чего он там покажет… подумал я, с некой опаской разглядывая шар артефакта, мне тоже интересно…

По дороге Виллорт рассказал мне, как проходит испытание Камнем Судьбы.

– Откуда такое название? – поинтересовался я.

– Все просто, – ответил он, пожав плечом, – артефакт меняет судьбу человека. Прошел испытание, стал магом – одна судьба, не прошел – другая.

– А… ну да! – понимающе отреагировал я.

Короче, все было примитивно. Испытуемый подходил к камню, клал на него руки, а тот в ответ начинал светиться определенным цветом, показывая, каким магическим талантом наделен испытуемый. Синий – вода, голубой – воздух, ну и так далее, по таблице цветов. Чем больше магическая сила – тем ярче свет. Камень был наследством, доставшимся от древних магов. Раз в год, в первый день осени, в университете проводился торжественный праздник набора учеников. Все молодые юноши и девушки, желающие стать магами, возлагали на него руки в присутствии родственников и первых лиц империи. Несмотря на то что магический дар был редок, на учебу брали только дворян. То, что сейчас не осень, а я прохожу испытание, объяснялось просто. Поскольку магия у меня вроде была, но жить за стенами университета в ожидании праздника я не мог, решили провести испытание так, без парада, поскольку допустить нахождение на территории университета посторонних, никак не связанных с гильдией магов, они тоже не могли. Как говорится – у всех свои тараканы. Впрочем, я был совершенно не против.

– А если будет несколько цветов? – поинтересовался я тогда у Виллорта, вспомнив рассказ Доминго о том, что маги тут имеют узкую специализацию.

– Это большая редкость, – ответил тот, покачав головой, – когда я учился, таких не было. Да и потом тоже. Говорят, древние были разноцветными, а сейчас – нет таких!

Разноцветные, удивился про себя я. Что значит «разноцветные»? А! Это он, наверное, имеет в виду способность к нескольким стихиям или направлениям магии. Понятно…

– А что так? – поинтересовался я.

– Не знаю, – вздохнул Виллорт, – не знаю. Есть много теорий, объясняющих такое положение дел, но, скорее всего, дело в последней войне. Древние тогда так повоевали, что, похоже, чтото повредили в устройстве мира. И разноцветных больше не будет. Хотя это тоже одна из теорий, – добавил он.

Виллорт мне еще рассказал, в чем заключается неспособность магов одного класса творить другие заклинания. Нет, маг воздуха мог создавать заклинания воды или земли. Но получалось это очень и ооочень медленно. Настолько медленно, что плетения начинали разрушаться сами собой. И энергии на них уходило в разы больше. Короче, дела тут с магий обстояли презабавно.

– Нус, так вы готовы? – вырывая меня из воспоминаний, раздался голос ректора. – Смелее, смелее, юноша!

Я вздохнул и положил руки на камень. Неожиданно он оказался теплым. Несколько секунд паузы – и под пальцами заголубело. Ярко так.

– Маг воздуха! – с заметным разочарованием в голосе объявил ректор.

Похоже, маги воздуха тут не котируются, подумал я.

– А вы говорили, что он… – начал ректор, оборачиваясь к Виллорту и Римару, но договорить не успел. Все присутствующие разом ахнули. Камень под моими пальцами сменил цвет, став темносиним.

– Что? – растерянно произнес ректор, снова оборачиваясь ко мне. – Не может быть!

И тут понеслось!

– Земля! Огонь! – принялся во всеуслышание объявлять изменения цвета ректор.

– Артефактор! – Камень затопил глубокий золотой цвет.

– Демонолог! Маг иллюзий! Целитель!

Камень переливался всеми цветами зеленого.

– Сильнейший целитель! А…

Камень наполнился тьмой.

– Темный маг… – потрясенно прошептал ректор, оборачиваясь ко мне. – РАДУЖНЫЙ…

Студентус вульгарис

Пролог

Богиня смерти Хель с высоты облаков задумчиво смотрела на расстилающиеся внизу просторы. Мир, он тоже живой, неспешно думала она. Он тоже идет своим путем, встречая победы и поражения, взлеты и падения, как мы. И порой возникают ситуации, после которых мир может стать совершенно иным… Как и мы, живущие в нем, когда побеждаем или проигрываем. Это и есть жизнь. Главное, чтобы она не прервалась. Иначе исчезнет все. И эта зелень внизу, и голубое небо сверху, и проблемы, решение которых придает смысл существованию. И все теперь зависит от одного смертного. Человека с душой демона из другого мира. Зависит от того, сумеет ли он полюбить наш мир так, что согласится отдать свою жизнь за него. Но пока… Пока любви в нем почемуто нет…