Тайна моего мужа - Мориарти Лиана. Страница 72

– У них были своего рода тайные отношения. Полагаю, можно сказать, что они встречались, – пояснила Сесилия.

Она по-прежнему сидела на корточках на полу рядом с Рейчел. К ее лицу, еще недавно бледному, густо прилила краска.

– Джон Пол был влюблен в Джейни, но затем Джейни сказала, что есть какой-то другой мальчик и она выбрала этого другого, и тогда он… ну… он вышел из себя… – Ее голос постепенно упал до шепота. – Ему было семнадцать. Это был приступ безумия. Звучит так, будто я пытаюсь его оправдать. Честное слово, я совершенно не пытаюсь оправдать ни его, ни то, что он сделал. Конечно, никаких оправданий и быть не может. Простите. Мне придется встать. Мои колени. У меня колени болят.

Рейчел проследила взглядом за тем, как Сесилия с трудом поднялась на ноги, огляделась в поисках еще одного стула и подтащила его поближе к Рейчел, а затем села и склонилась к ней, так отчаянно нахмурив брови, словно умоляла сохранить ей жизнь.

Джейни сказала Джону Полу, что встречается с другим. Значит, этим другим был Коннор Уитби.

За Джейни ухаживали сразу двое мальчиков, а Рейчел совершенно не подозревала об этом. Когда же она успела стать настолько скверной матерью, чтобы так плохо представлять себе жизнь дочери? Почему они не поверяли друг дружке тайны за «молоком с печеньем» вечером после школы, словно мама с дочкой из американской комедии? Рейчел что-то пекла только в самом крайнем случае. Вечером за чаем Джейни обычно ела крекеры с маслом. Если бы только она пекла для Джейни, подумалось ей с внезапным взрывом жестокой ненависти к себе. Почему она не пекла? Если бы она пекла, а Эд весело кружил Джейни, подхватив на руки, все, возможно, обернулось бы иначе.

– Сесилия?

Обе женщины подняли глаза. К ним подошел Джон Пол.

– Сесилия. Они хотят, чтобы мы подписали какие-то бумаги…

Он умолк и тут заметил Рейчел.

– Здравствуйте, миссис Кроули.

– Здравствуйте, – отозвалась Рейчел.

Она не могла шевельнуться, как будто находилась под анестезией. Вот перед ней стоит убийца ее дочери – измученный, страдающий отец средних лет, с красной каймой вокруг глаз и седоватой щетиной. Это невозможно. Он не имел никакого отношения к Джейни. Он был слишком старым. Слишком взрослым.

– Джон Пол, я сказала ей, – сообщила Сесилия.

Джон Пол отшатнулся, как будто кто-то попытался его ударить.

На миг он зажмурился, а затем открыл глаза и посмотрел прямо на Рейчел с таким мучительным раскаянием, что у нее не осталось ни малейшего сомнения.

– Но почему? – спросила Рейчел и сама поразилась тому, как культурно и обыденно прозвучал ее голос, обсуждающий убийство ее дочери среди бела дня, пока мимо снует множество людей, не обращая на них внимания, предполагая, что они ведут просто еще один ничем не примечательный разговор. – Не могли бы вы объяснить мне, почему вы так поступили? Она же была всего лишь маленькой девочкой.

Джон Пол поник головой и зарылся обеими руками в свои славные почтенные волосы, а когда снова поднял взгляд, его лицо как будто бы треснуло на тысячу осколков.

– Миссис Кроули, это был несчастный случай. Я вовсе не хотел ей повредить, потому что, видите ли, я любил ее. Я действительно любил ее. – Он вытер нос тыльной стороной ладони, небрежным, безнадежным жестом, словно пьяный на углу улицы. – Я был глупым мальчишкой-подростком. Она сказала мне, что встречается с другим, а потом посмеялась надо мной. Мне очень жаль, но другой причины у меня нет. Я понимаю, что это не причина вовсе. Я любил ее, а она посмеялась надо мной.

Сесилия смутно осознавала, что в коридоре мимо них по-прежнему снует множество людей: одни спешили, другие неторопливо прохаживались, жестикулировали и смеялись, оживленно разговаривали по мобильным телефонам. Никто не задержался, чтобы рассмотреть седовласую даму, очень прямо сидящую на обитом коричневой кожей стуле, вцепившуюся шишковатыми руками в края сиденья, вонзившую взгляд в мужчину средних лет, который стоял перед ней, в глубочайшем раскаянии склонив голову и ссутулив плечи. Никто как будто и не замечал ничего необычного в их застывших позах и молчании. Они находились в собственном небольшом пузыре, отделенные от остального человечества.

Сесилия ощутила под ладонями прохладную гладкую кожу обивки, и внезапно воздух с шумом вырвался из ее легких.

– Мне нужно вернуться к Полли, – заявила она и вскочила так поспешно, что у нее закружилась голова.

Сколько прошло времени? Как долго они тут просидели? Ее охватила паника, как будто она бросила дочь.

«Я не могу сейчас волноваться о вас», – подумала она, глянув на Рейчел.

– Мне нужно снова поговорить с врачом Полли, – сообщила она.

– Конечно, – согласилась Рейчел.

Джон Пол протянул ладони к Рейчел, запястьями вверх, как будто ждал, что на них вот-вот застегнут наручники.

– Я знаю, что не имею никакого права просить вас об этом, Рейчел, миссис Кроули. Я не вправе вовсе ни о чем вас просить. Но, видите ли, Полли сейчас нуждается в нас обоих, так что мне просто нужно время…

– Я не отниму вас у дочери, – перебила его Рейчел резко и гневно, как будто Сесилия с Джоном Полом были скверно ведущими себя подростками. – Я уже… – Она осеклась, сглотнула и подняла взгляд к потолку, как будто боролась с приступом тошноты. Затем жестом погнала их прочь. – Ступайте. Просто ступайте к своей маленькой девочке. Оба.

Глава 51

Поздним вечером пасхальной субботы Уилл с Тесс прятали яйца на заднем дворе дома ее матери. В руках у них были пакеты с крошечными яйцами, завернутыми в яркую блестящую фольгу.

Пока Лиам был совсем маленьким, они обычно оставляли яйца на виду или даже просто рассыпали по траве. Но теперь, став старше, он предпочитал серьезный вызов: чтобы пасхальные яйца были спрятаны на совесть, чтобы Тесс мурлыкала себе под нос мелодию из фильма «Миссия невыполнима», а Уилл засекал время поиска на секундомере.

– Я так понимаю, мы не можем спрятать несколько штук в кровельные желоба? – уточнил Уилл, подняв взгляд на крышу. – Можно оставить приставную лестницу где-нибудь под рукой.

Тесс издала вежливый смешок из тех, что обычно доставались знакомым или клиентам.

– Видимо, нет, – подытожил Уилл.

Он вздохнул и осторожно пристроил синее яйцо на угол подоконника, куда Лиам мог бы дотянуться, только встав на цыпочки.

Тесс развернула яйцо и съела. Сейчас накачивать Лиама шоколадом – последнее дело. Во рту стало очень сладко. Она сама за эту неделю съела целую гору шоколада. Если за этим не следить, она станет размером с Фелисити.

Обыденно жестокая мысль пришла ей в голову машинально, будто слова хорошо знакомой песни, и Тесс осознала, как часто, должно быть, думала так. «Размером с Фелисити» по-прежнему оставалось для нее определением неприемлемой полноты, даже теперь, когда Фелисити обзавелась роскошной стройной фигурой, лучше ее собственной.

– Не могу поверить, что ты вообразил, будто мы сможем жить все вместе! – взорвалась она.

Уилл напрягся, собираясь с духом.

Именно так все и продолжалось с тех пор, как он наконец-то объявился накануне в доме ее матери, бледный и заметно похудевший с их последней встречи. Ее настроение все время опасно колебалось. Только что она была спокойна и язвительна, и вот уже на грани истерики и слез. Ей никак не удавалось взять себя в руки.

– На самом деле я так не думал. – Уилл повернулся к ней, держа пакет шоколадных яиц.

– Но ты же так сказал! В понедельник ты именно так и сказал.

– Это была глупость. Я сожалею об этом. Все, что я могу сделать, – это еще раз попросить прощения.

– Ты изъясняешься, как робот. Не вкладываешь в слова никакого смысла, а просто твердишь одно и то же, чтобы я наконец-то заткнулась. Я сожалею. Я сожалею. Я сожалею, – принялась монотонно повторять она.

– Но я действительно это имею в виду, – устало возразил Уилл.

– Тсс, – одернула его Тесс, хотя он не так уж громко и говорил. – Ты их разбудишь.