Привет, любимая (СИ) - Квашнина Елена Дмитриевна. Страница 5
- Понятно... - насмешливо протянул Мишка, - И теперь ты пережевываешь свою обиду?
Я возмущенно отвернулась. Рыжий молчал. Тогда я очень осторожненько вернулась в прежнее положение и скосила на него глаз. Мишка улегся на траве, закинув руки за голову. Хотелось бы знать, надолго он так расположился? Ковбойка в красную и зеленую клетку туго обтягивала его крепкую мускулистую грудь. И мне стало неприятно от этого. Чересчур спортивные парни всегда вызывали у меня раздражение. Казалось, что кроме красивой мускулатуры и бычьей силы, у них за душой ничего нет. Больше того, Олег изрядно проигрывал рядом с Рыжим. Мишка выглядел настоящим атлетом. Олег тоже крепкий и мускулистый, но не такой высокий и скорее сухощавый. Короче, все, что не напоминало мне Олега, было неприятно. Впрочем, Мишку до известных пределов терпеть можно. И почему-то именно ему я всегда говорила правду.
- А где Светка? - с некоторым, вполне понятным содроганием, спросила я.
- Они все на озеро пошли, - донесся ответ.
- Втроем?
- Нет. Там еще ребята...
- Светка, наверное, ужасно злится... - заметила я сама себе.
- Злится, - подтвердил Мишка и перевернулся на бок. - Меня на поиски отправила.
Вот что! Понятно теперь, почему он здесь.
- Хватит дуться. Вставай, поедем. Не то меня Светик за Можай загонит.
- Не поеду я никуда! Не хочу! - что-то заставило меня взбрыкнуть. - Я здесь хочу посидеть.
Врала, конечно. Очень хотелось на озеро. К Светке. К Олегу. Но и самой себе иногда трудно признаться кое в чем.
- Правильно! - Мишка сел. - На фига они нам?
И он вдруг обнял меня правой рукой. Рыжий уродился сильным, здоровым, крепким парнем. Его рука тяжело легла мне на плечо.
- Миша! - заметила я с ледком в голосе. - Мне не холодно!
- Догадываюсь, - хохотнул он. - В такую жару и в шерстяной кофте! Но дело в том, что холодно мне. У меня же нет такой кофты. Согрей меня, Алечка. А?
Вот змей-то! Еще зубы скалит!
Он заглянул мне в глаза. Я увидела смешинки в ледяных лужицах его глаз, тонкую золотистую россыпь мелких веснушек на носу и щеках... Как ни странно, эта веснушчатая пыль ему шла. Очень шла... Но его лицо маячило слишком близко. Слишком. Это пугало. От испуга я даже дышать перестала на какое-то мгновенье. Попыталась вскочить - не получилось. Его тяжелая рука легко придавила меня к траве.
- Пусти! - это больше походило на писк перепуганного котенка, чем на требование.
- Ага, - кивнул Рыжий. - Только поцелую.
- Пусти, Рыжий! - закричала я. Но он коснулся моих губ своим ртом. И тогда я с быстротой молнии, повернув голову, изо всех сил вцепилась зубами в его круглое, крепкое плечо.
- Ты что? С ума сошла? - отскочил от меня Мишка. - Кусаться!
Что, Рыжий, не привык получать отпор? Мало я тебя укусила. Надо бы посильнее... Я поднялась на ноги.
- Может, я жениться на тебе хочу!
- Сначала сделай предложение, а потом лезь с поцелуями.
- Ну, Алечка, ты даешь! А если ты мне откажешь? Так я тебя тогда и не поцелую вовсе? Нет уж!
- Ладно, теоретик! - мне было смешно смотреть, как Рыжий трет широкой ладонью укушенное плечо. Хорошо, что мы не поссорились и не обиделись друг на друга. А почему это, собственно, хорошо? Какая разница... Все равно. Это не Олег. Олег бы промолчал, но и обиделся на всю жизнь. Олег - вещь в себе. Мишка проще. И умеет надавить на свое самолюбие.
- Я, вообще-то, больше экспериментатор, - поправил меня Мишка.
Вот что мне в Рыжем действительно нравилось, так это его неунывающее веселье. Иногда я удивлялась уровню его мышления. Этот уровень, по всему, значительно выше, чем у всех наших общих знакомых. Где-то в глубине души я догадывалась, что Рыжий гораздо умней и образованней, чем хочет показаться. Но до сегодняшнего дня меня это мало трогало. Почему же сейчас я над этим задумалась? И, в самом деле, почему? Может, ему удобней - строить из себя дурака и не выделяться среди парней?
- А если я настучу на тебя Светке? - ядовито осведомилась я.
- Ты могла бы заметить, Алечка, - притворно погрустнел Рыжий, - все мои шуры-муры с разными девушками закончились. Я смотрю теперь только на тебя.
- Никогда особенно не интересовалась твоими... шурами-мурами. Правда, кое-что слышала. Как на счет кувырков на Козловском сеновале с Танькой-вдовой?
- Кувырки на сеновале тоже закончились, - подтвердил, как кающийся грешник, Мишка и вдруг спохватился, - А ты откуда про сеновал знаешь?
- Проснулся! Вся деревня второй год судачит.
- Ну... Это когда было?! Я теперь жениться хочу, - он опять рассмеялся. - На тебе, между прочим.
- Так мне только семнадцать исполнится. И то когда? Весной. Сколько тебе еще ждать придется?
- Я подожду. Мне не к спеху, - с постным выражением лица и чертиками в глазах ответил Мишка. - У нас в институте военной кафедры нет. Мне в ноябре в армию идти. За два года ты, глядишь, и вырастешь наконец. А то что-то подзадержалась с развитием.
Я даже не обратила внимания на его шпильку.
- Ты разве студент?
- Что я, по-твоему, дурее паровоза? - уже по-настоящему обиделся Мишка.
- Ладно, Рыжий, не сердись. Поедем-ка лучше к ребятам. А то влетит нам с тобой!
- Поехали, - весело согласился он.
Я примостилась на мотоцикле за его спиной. Мотор дико взревел, и мы лихо, с ветерком покатили к озеру. Еще было довольно светло, но Мишка включил фару. Осторожный, черт!
- А знаешь, у тебя сладкие губы! - кричал он мне, не оборачиваясь.
Когда только успел заметить? Поцеловать-то меня не очень и удалось.
- Они от малины такие. А на самом деле они кисло-горькие, - крикнула я в ответ.
- Да? - снова заорал он. - Тогда придется тебя кормить малиной каждый день.
Против этого у меня никаких возражений не возникло. Да и возникнуть не могло.
* * *
Мы подъехали к маленькой утоптанной площадке среди плакучих ив и густой осоки. Горел костер, и свет его отражался в темной воде. Кроме Светки, Толика и Олега у костра сидело еще несколько парней. У Олега в руках была гитара. Они пели какую-то песню, но очень тихо, не разобрать... Рыжий лихо развернул мотоцикл. Так, что я чуть не слетела. И заглушил мотор.