Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров - Гудкайнд Терри. Страница 12

Капитан стражников увидел его и улыбнулся:

– Он ждет магистра Рала. Скорее всего хочет, чтобы магистр Рал пришел на очередной матч. Я разрешил ему подождать, но предупредил, что магистр Рал может и не появиться. – Он пожал плечами. – Чего уж там! Вчера я был на матче и благодаря этому парнишке и его команде выиграл три серебряные монеты.

Сжимая в кулачке шапку, паренек опустился на колено по другую сторону балюстрады.

– Мать-Исповедница, мы бы хотели… Ну, если это не трудно… Мы… – Он смущенно замолк и только тяжело дышал.

Кэлен улыбнулась ему:

– Не бойся. Как тебя зовут?

– Йоник, Мать-Исповедница.

– Прости, Йоник, но магистр Рал не сможет прийти сегодня на матч. Мы очень заняты. Может быть, завтра. Нам обоим очень понравилась игра, и мы с удовольствием придем опять, но в другой раз.

– Дело не в этом, – покачал головой Йоник. – Я насчет моего брата Кипа. – Он крепче сжал шапку. – Кип заболел. И я подумал… Ну, что магистр Рал поколдует немножко, и моему брату станет лучше.

Кэлен ласково положила руку мальчику на плечо:

– На самом деле Ричард – волшебник другого рода. Почему бы тебе не сходить к какому-нибудь целителю на улице Глашатаев? Расскажи ему, чем брат болен, и целитель даст нужные травы, чтобы он выздоровел.

– У нас нет денег, – уныло проговорил Йоник. – Поэтому я и надеялся… Кип правда очень болен.

Кэлен выпрямилась и многозначительно поглядела на капитана. Тот посмотрел на нее, потом на мальчика, снова на Кэлен и прокашлялся.

– Знаешь, Йоник, я вчера видел, как ты играл, – пророкотал он. – Здорово! И вся твоя команда играла просто отлично. – Еще раз поглядев на Кэлен, капитан сунул руку в карман и извлек монетку. Перегнувшись через балюстраду, он сунул монетку в ладонь пареньку. – Я знаю твоего брата. Он… Был отличный бросок, когда он забросил тот мяч. Возьми деньги и купи ему нужные травы, как советует Мать-Исповедница.

Йоник ошарашенно смотрел на монетку.

– Насколько я слышал, травы не стоят так много…

– Ну, у меня нет более мелкой монеты, – отмахнулся капитан. – А на сдачу купи своей команде какое-нибудь угощение в честь победы. А теперь катись отсюда. У нас есть срочные дела.

Йоник поднялся и прижал кулак к груди, отдавая салют.

– Слушаюсь, сэр.

– И побольше тренируйся, – крикнул ему вслед капитан. – Удар правой у тебя сыроват.

– Обязательно! – прокричал Йоник на бегу. – Спасибо!

Кэлен смотрела, как он забрал друзей и все мальчишки дружно направились к выходу.

– Очень любезно с вашей стороны, капитан?..

– Харрис, – подмигнул офицер. – Благодарю вас, Мать-Исповедница.

– Пошли, Кара, навестим леди Надину.

Кэлен надеялась, что у капитана, вставшего по стойке «смирно» в конце коридора, не было неприятностей за время дежурства.

– Пыталась ли леди Надина выйти, капитан Нэнс?

– Нет, Мать-Исповедница, – поклонившись, ответил офицер. – Она, кажется, очень рада, что вы проявили внимание к ней. Когда я объяснил, что в Эйдиндриле сейчас неспокойно, и попросил ее оставаться в комнате, госпожа не стала спорить. – Он глянул на дверь. – Она сказала, что не хочет, чтобы у меня были неприятности, и сделает так, как я прошу.

– Спасибо, капитан. – Кэлен на мгновение задержалась, прежде чем открыть дверь. – Если она выйдет из комнаты без нас, убейте ее. Не задавая никаких вопросов и без предупреждения. Пусть лучники сразу стреляют. – Капитан недоуменно приподнял бровь, и Кэлен добавила: – Если госпожа Надина выйдет одна, это будет означать, что она владеет магией и убила меня и Кару.

Капитан Нэнс побелел как полотно, но отсалютовал в знак того, что готов выполнить приказание.

Гостиная была декорирована в красных тонах. Темно-алые стены, украшенные золотыми полосками, дверные рамы и плинтусы из розового мрамора, на полу – огромный расшитый золотом ковер с цветочным орнаментом. Столик с мраморной крышкой и обитые красным бархатом кресла были украшены таким же узором. На взгляд Кэлен эти апартаменты были верхом безвкусицы, но многие дипломаты, приезжая во дворец Исповедниц, требовали, чтобы им предоставили именно их. Они утверждали, что такая обстановка создает самое подходящее настроение перед переговорами. Кэлен всегда с большим подозрением выслушивала аргументы и просьбы тех, кто по своей воле выбирал красные покои.

В гостиной Надины не оказалось. Дверь в спальню была прикрыта.

– Чудесные комнаты, – прошептала Кара. – Можно мне здесь поселиться?

Кэлен шикнула на нее. Она прекрасно поняла, зачем морд-сит понадобилась красная комната. Кэлен осторожно открыла дверь в спальню. Кара дышала ей в ухо.

Спальня еще сильнее била по чувствам, чем гостиная, – если это вообще возможно. Здесь красный цвет был повсюду: красные вкрапления в ковре, расшитое красным по алому покрывало, огромная коллекция вышитых алых подушек и камин, облицованный розовым мрамором. Кэлен вдруг подумала, что если Каре захочется спрятаться, то в своей алой одежде она может просто сесть в этой комнате, и ее никто не заметит.

Почти все лампы в спальне были погашены. В вазах из дымчатого стекла на столике и на камине плавали лепестки роз; воздух был наполнен приторной смесью их аромата и запаха горящего в светильниках масла.

Скрипнули дверные петли. Лежащая на кровати женщина открыла глаза, увидела Кэлен и мгновенно вскочила. Кэлен, готовая при малейшей угрозе освободить свою магию Исповедницы, отвела руку и затаила дыхание. Кару она вперед не пускала. Если эта женщина тоже прибегнет к волшебству, Кэлен должна оказаться быстрее.

Надина торопливо протерла заспанные глаза и сделала реверанс. Реверанс вышел неловким – она явно была не благородного происхождения. Впрочем, это отнюдь не означало, что она не может быть сестрой Тьмы.

Бросив быстрый взгляд на Кару, Надина поправила платье на узких бедрах и обратилась к Кэлен:

– Простите меня, королева, но я проделала долгий путь и прилегла отдохнуть. Боюсь, я уснула и не слышала, как вы стучали. Меня зовут Надина Брайтон, королева.

Надина сделала еще один неумелый реверанс, а Кэлен быстро осмотрела комнату. Кувшином с водой и тазиком для умывания никто не воспользовался. Сложенные полотенца не тронуты. Рядом с кроватью лежит простенькая дорожная сумка – единственный посторонний предмет, не считая одежной щетки и крошечной чашки на туалетном столике. В спальне было прохладно, но Надина не укрылась одеялом, когда легла. Возможно, подумала Кэлен, чтобы оно не стесняло движений, если потребуется мгновенно вскочить.

Кэлен не стала извиняться за то, что вошла без стука.

– Мать-Исповедница, – поправила она, с легкой угрозой намекая на магию, которой владеет. – Королева – это один из моих наименее значительных… скажем так, титулов. Я более известна как Мать-Исповедница.

Надина покраснела так сильно, что веснушки на ее щеках и аккуратном носике стали почти незаметны. Она смущенно потупилась – у нее были огромные карие глаза – и неловко провела рукой по густым каштановым волосам.

Гостья была чуть ниже Кэлен и на вид казалась одного возраста с ней, может, на год моложе. Очень красивая молодая женщина; на первый взгляд она не представляла опасности, но свежее личико и невинное поведение ничуть не успокоили Кэлен, жизнь преподала ей немало тяжелых уроков. Марлин, например, тоже казался лишь неловким юнцом. В прекрасных глазах этой женщины, впрочем, не было того особенного выражения, которое так тревожило Кэлен во взгляде Марлина, но делать какие-то выводы было пока рано.

Надина повернулась и начала торопливо расправлять смятое покрывало.

– Простите меня, Мать-Исповедница, я не хотела пачкать вашу красивую постель. Я почистила платье, потому что оно запылилось в дороге, и собиралась лечь на пол, но кровать выглядела так заманчиво, что я не смогла устоять. Надеюсь, я никого не обидела.

– Разумеется, нет, – заверила ее Кэлен. – Я сама предложила вам воспользоваться этой комнатой, как вашей собственной.