Эта девушка - Гувер Колин. Страница 36

Я со смехом переворачиваю ее на спину и щекочу под ребрами:

– Вот это точно!

Пытаюсь удержать ее на месте, но она выворачивается и ухитряется соскочить с кровати. Я хватаю ее за запястье, но она резко дергает руку на себя, а потом поворачивается, пытаясь вырваться, но спотыкается о кресло. Схватив ее за талию, я опускаю ее на пол, накрываю своим телом и крепко прижимаю ее запястья к ковру.

– Вот видишь? Я же неотразима! – смеется она. – Ты меня одну даже из постели, бабочка ее задери, не отпускаешь!

– Возможно, – говорю я, впиваясь взглядом в каждый сантиметр ее тела от головы до пят, – если ты оденешься, я стану менее склонен к вторжению в твое пространство.

– Ладно, – отзывается Лейк, высвобождая одну руку, и тянется за брошенным незадолго до этого на стул халатом, – буду ходить в халате до самого отъезда!

– Да сейчас! – Я вырываю халат у нее из рук и бросаю в угол. – Я же тебе сказал, в чем тебе позволено ходить во время нашего медового месяца, и халата в списке не было!

– Ну, знаешь ли! Все, что было в списке, промокло и высохнет не скоро!

– Меня это совершенно не смущает! – закрываю я тему и тянусь к ней, чтобы поцеловать, но она начинает щекотать мое самое уязвимое место на животе, и я отлетаю от нее, пытаясь заслониться руками, а потом запрыгиваю на кровать и валюсь на спину.

Лейк садится на меня. Я тут же с радостью сдаюсь и признаю свое поражение. Только полный дурак стал бы сопротивляться!

– Умение веселиться должно стоять четвертым пунктом в мамином списке, – вдруг говорит она, обессилев от наших игр и падая рядом со мной на кровать.

Я удивленно приподнимаю бровь, не понимая, о каком списке идет речь. Заметив мое недоумение, она объясняет:

– Мама говорила, что есть три вещи, которые женщине следует искать в мужчинах. Умения веселиться вместе в списке не было, но я бы добавила! – улыбается она, садясь в постели. – Слушай, расскажи мне что-нибудь веселое! Что-нибудь радостное! Мне нужно немножко отдохнуть от грустных воспоминаний…

Я прокручиваю в памяти события первых месяцев нашего знакомства, отчаянно пытаясь найти среди них хоть что-то веселое.

– Это сложно, Лейк… Радостные моменты были, но их нельзя назвать веселыми в полном смысле этого слова. В тот год мы пережили столько боли…

– Расскажи хоть что-нибудь!

Вырезание тыкв

Уже почти пять вечера. Я выгружаю продукты из машины и перехожу дорогу, чтобы забрать Колдера. Джулии и Лейк надо поговорить, поэтому я собираюсь предложить им на некоторое время забрать Кела к нам. Прежде чем постучаться, я делаю глубокий вдох и готовлюсь к возможной реакции Лейк на мое появление. Я сегодня оставил их с Эдди после уроков, чтобы серьезно поговорить, а когда уходил из аудитории, они сидели там и плакали. Не знаю, злится ли Лейк на меня сейчас, но уверен, что обязан был поговорить с ними серьезно. В противном случае я не стал бы этого делать. Не знаю, поняла ли Лейк, о чем я толковал, но, видимо, скоро это выясню.

Я стучусь. Дверь открывает Колдер.

– Привет, дружок! – Я удивленно смотрю на него. – А с каких это пор ты тут гостям двери открываешь?

– Пошли! – Широко улыбаясь, он хватает меня за руку и тянет в дом. – Мы тут тыквы для Хеллоуина вырезаем! Пойдем, Джулия тебе тоже купила!

– Нет-нет, спасибо. Как-нибудь потом. Вообще-то, я хотел забрать тебя домой, чтобы они могли провести вечер в кругу семьи.

Все четверо сидят за барной стойкой и вырезают тыквы. Я знаю, что Лейк только что вернулась домой и у нее еще не было возможности поговорить с Джулией, поэтому представшая моим глазам семейная идиллия сбивает меня с толку.

– Садись, Уилл! – подвигает мне стул Джулия и подмигивает, давая понять: мне лучше остаться. – Сегодня мы будем просто вырезать тыквы, вот и все. Просто вырезать тыквы.

По ее тону я сразу понимаю, что Лейк сказала ей, что не хочет ни о чем говорить. Это меня ни капельки не удивляет.

– Хорошо, тыквы так тыквы, – отвечаю я и сажусь на пододвинутый Джулией стул, прямо напротив Лейк.

Мы обмениваемся взглядами. Она выглядит спокойной, но немного отрешенной. Не знаю, что она думает по поводу нашего сегодняшнего разговора, но, судя по лицу, по крайней мере не сердится. Вид у нее скорее извиняющийся.

– Лейкен, ты почему сегодня так поздно вернулась? – спрашивает Кел.

Лейк поворачивается к нему, и я тут же отвожу взгляд, делая вид, что сосредоточенно разглядываю стоящую передо мной на столе тыкву.

– Нас с Эдди сегодня оставили после уроков, – как ни в чем не бывало отвечает она.

– Оставили после уроков? А за что? – спрашивает Джулия.

Я чувствую, как кровь приливает к моим щекам.

«Только не говори ей правду, Лейк!»

– Мы на прошлой неделе один урок прогуляли. Решили поспать на солнышке во дворе.

Вот умничка! Я вздыхаю с облегчением.

– Лейк, чего это ты вдруг?! А какой урок вы прогуляли? – недовольно спрашивает Джулия.

Лейк не отвечает, я поднимаю глаза и вижу, что они с Джулией пристально смотрят на меня.

– Мой урок она прогуляла! – смеюсь я. – И что мне было делать?!

– Ой, да я тебя за это ужином угощу! – смеется Джулия, хлопая меня по плечу.

Когда нам привозят пиццу, я иду к двери вместе с Джулией и, пока она расплачивается, забираю коробки у разносчика. Ставлю коробки на стойку и достаю тарелки для мальчиков.

– Я хочу попробовать сыграть в «отстой-отпад», мне Кел об этой игре уже все уши прожужжал! – заявляет вдруг Джулия, когда все рассаживаются за столом.

Лейк недоуменно смотрит на нее. Она не знает, что такое «отстой-отпад», но объяснений не требует.

– Отличная идея! Я начну! Покажу вам, как играть, – поддерживаю я, делаю глоток лимонада и начинаю с отстоя. – Мой сегодняшний отстой – миссис Алекс, – сообщаю я.

– Кто такая миссис Алекс и почему она твой отстой? – спрашивает Джулия.

– Наша секретарша. Она… Ну, скажем так, неравнодушна ко мне. Сегодня мне надо было сдавать отчет о посещаемости. Мы всегда оставляем их в ячейках перед уходом из школы, а миссис Алекс собирает их и заносит данные в систему. Подхожу к своей ячейке и вижу, что над моей фамилией, точнее над буквой «у», нарисованы два фиолетовых сердечка! А фиолетовыми чернилами у нас пользуется только миссис Алекс…

Лейк и Джулия хохочут как сумасшедшие.

– Миссис Алекс в тебя втюрилась? – наконец выдавливает из себя Лейк. – Она же… старая! И замужем!

Немного смутившись, я улыбаюсь и киваю. Пытаюсь смотреть на Джулию, но, завороженный смехом Лейк, не могу глаз от нее отвести. Удивительно! Одна ее улыбка способна кардинально улучшить настроение на целый день.

Лейк со вздохом откидывается на спинку стула.

– А теперь ты должен сказать, какой у тебя сегодня был отпад, да? – спрашивает она. – Такие правила?

Я киваю, не в силах оторвать от нее взгляд. Даже ее глаза улыбаются. Знаю, что в ближайшие дни ей придется очень нелегко, но, видя, как она радуется, все равно испытываю поразительное облегчение. Даже в такой ситуации ей не чужды положительные эмоции – это хороший знак!

– Мой отпад? – Я смотрю ей прямо в глаза. – Мой отпад происходит прямо сейчас.

На долю секунды мне кажется, что в комнате нет никого, кроме нас с Лейк: остальных я не слышу, не вижу и даже забыл о том, что они существуют. Мы улыбаемся друг другу, как будто между нами существует какой-то тайный сговор и в нашем маленьком мире на двоих все чудесно.

– Ладно, теперь понятно, как в это играют. – Джулия откашливается, подаваясь вперед и нарушая нашу идиллию. – Кел, ты следующий!

Джулия смотрит на мальчиков, притворяясь, что не заметила безмолвного контакта между мной и Лейк. Я заставляю себя оторвать взгляд от Лейк и перевожу его на Кела, а то не сдержусь, перемахну через стойку и поцелую ее на глазах у всех.

– Мой отстой: я так и не могу придумать, кем нарядиться на Хеллоуин! Мой отпад: Уилл согласился снова свозить нас на ориентирование на выходных!