Волчья натура (СИ) - "novel2002". Страница 4

- Не посрамлю! - Валя шутливо отдал честь и направился к столу, а Володя подсел к Михал Иванычу, который усиленно налегал на дорогой качественный коньяк и был, как всегда после выпитого, радостен и краснолиц. Подрывался перехватить Валентина, но Владимир его задержал и что-то прошептал на ухо. В сумраке зала Валя заметил сутулую спину Серого, сидящего возле заботливого коллектива бухгалтерии. Три женщины разного возраста увещевали его покушать и выпить вина.

- Такой худенький! Совсем ничего не ешь, - причитала Мария Васильевна, мать троих незамужних дочерей. - Теперь еще и уволить хотят. Ну, ничего! Ты мальчик умный. Еще лучше работу найдешь. А вообще, тебе женская забота и ласка нужна!

- Не беспокойтесь, Марь Васильна, - лопотал Гордеев, не в силах противостоять ее мощному натиску. - Я не худой, а жилистый.

Валентин хмыкнул. Похоже, скоро придется Серому знакомиться с тремя претендентками на его руку и сердце. Может, это и к лучшему. Такому хлюпику нужна решительная жена и не менее решительная теща. Сам он грациозно подсел к Оленьке, тут же обсыпал ее кучей комплиментов, похвалил платье и прическу. Оленька растаяла и зарделась. Расторопный официант подлил вина в бокалы, и они выпили за начало хорошего вечера. Валентин глянул на стол посередине зала, где сидели их шеф, главбухша и еще несколько “особ, приближенных к императору”.

- Ничего себе, - пробормотал он, удивленно разглядывая знакомое лицо человека, сидящего рядом с Виктором Андреевичем, а также два знакомых шкафоподобных силуэта телохранителей.

- А, видел? - Оля заговорщически склонилась к его уху, обдавая приятным ароматом дорогих французских духов, и прошептала: - Дальский почтил своим вниманием наш скромный праздник. Представляешь? Теперь все незамужние да и замужние девушки глаз с него не сводят. А вдруг повезет кому-то женой миллионера стать.

Валя и сам бы не отказался от роли “жены” Дальского. Тот был, как всегда, пристоен - одет в деловой костюм, но без галстука и с расстегнутой верхней пуговицей рубашки.

“Хорош, негодяй! Ради такого мужика и я бы пересмотрел свои взгляды и попробовал бы быть в пассиве”.

Тут восторженно рассказывавший какую-то праздничную ересь ведущий пригласил всех танцевать, и Оля потащила Валентина на танцпол. Тот решил показать все свои умения. В конце концов, если не понравится Дальскому, то и с Олей можно хорошо провести время. Валя танцевал умело - притопывал, слегка покачивал бедрами, плавно переступал с ноги на ногу, делал пассы руками. Подхватил Олю за талию и закружил по паркету, умело ведя ее в танце. Оля смеялась, манила глазами и уютно прислонялась мягким теплым телом. Рядом тоже достаточно динамично двигался Толик, составляя серьезную конкуренцию Валентину. Смотрел на него с усмешкой: мол, не один ты тут умелый танцор! Немного потанцевав, они вернулись к столу как раз тогда, когда официанты принесли вторую перемену блюд. Снова выпили вина. Миша и Игорь, сидевшие напротив, предложили выпить “по-мужски” и налили Вале коньяк. Мишка толкнул тост за Новый год и новые перспективы. Бокалы звенели, соприкасаясь пузатыми боками. Ведущий организовывал дурацкие конкурсы, которые казались тем смешнее, чем больше успевали выпить отдыхающие гости. Валя понял, что принял достаточно и ему надо отлучиться в сортир.

- Прошу прощения! Пойду освежусь. Скоро буду, - он поднялся и нетвердой походкой направился в сторону туалетов, находящихся около лестницы. Зашел в кабинку, закрылся и, облегченно вздохнув, зажурчал. Он уже успел застегнуть молнию, когда неожиданно погас свет.

- Э-э-э-э! Что такое? - Валя открыл дверь кабинки, но и тут было темно, хоть глаз выколи. За закрытой дверью слышался гулкий шум громкой музыки и галдящей толпы людей. Полоска света из-под двери не давала возможности рассмотреть что-то в темноте, зато прекрасно указывала зависшему было Валентину, где находится спасительный выход. Валя медленно побрел в направлении двери. Он уже коснулся деревянной поверхности и пытался нащупать ручку, когда его сильным толчком вдавили в стену. От неожиданности и ввиду легкого опьянения Валентин не успел вовремя сгруппироваться и приложился лбом. Две сильных руки как клещами схватили его за талию, проволокли чуть в сторону и снова прижали к стене. Валя забрыкался, понимая пьяным мозгом, что происходит что-то совершенно неправильное, попытался вывернуться и ударить обидчика, решившего зло подшутить над ним. Зарычал, думал крикнуть что-то оскорбительное, но тут твердокаменная рука пропустила его шею в локтевой сгиб и применила удушающий захват. К его спине прижалось горячее твердое тело, вжимая в стену еще сильнее. Валя захрипел, задергался, но захват был стальным. Несмотря на стремительно подступающую панику, он понял все-таки, что его пытались просто утихомирить, подчинить себе, а не задушить. Когда Валя притих, чуть не теряя сознание, рука наглого незнакомца наконец разжалась, скользнула по телу Валентина, оглаживая, прощупывая все потаенные уголки. Валя подумал, что его пытаются банально ограбить и нападавший ищет кошелек или мобильник, но потом жесткие ладони легли на его задницу, пальцы до боли стиснули ягодицы, и Валентин тут же изменил свое мнение о цели нападения. Его явно хотели трахнуть. Это подтверждало и тяжелое, прерывистое, возбужденное дыхание мужчины. От нападавшего слабо несло коньяком. Кричать в такой ситуации было глупо, ведь Валентин был отнюдь не невинной овечкой и знал толк в подобных делах. Сопротивляться же более активно ему вдруг расхотелось: вся эта ситуация начала его нешуточно заводить. Мужчина явно не в первый раз проворачивал подобное и хорошо знал, что делать, ведь действовал он в полной темноте. Незнакомец плотно прижимал Валю к стене, терся бедрами, давая почувствовать через тонкий слой ткани свое явное возбуждение. Его руки блуждали по телу Валентина, жадно ощупывали и мяли его. Мужчина ловко расправился с пуговицами его рубашки, распахнул ее и тут же принялся наглаживать грудь и соски Вали. Тянул и жестко массировал горошины, проводил ногтем, вызывая почти болезненные сладкие ощущения. Соски быстро затвердели, и Валя не смог сдержать тихий стон. У него уже стояло так, что член больно терся головкой о стену. Мужчина хмыкнул довольно и стянул с Вали рубашку. Не снял ее до конца, а ловко завязал на локтях Валентина, сведя их вместе за его спиной. Не больно, но крепко, так что не вырвешься. И сразу прижался грудью к спине Вали. Потерся об него, тихо рыча, вдруг оказавшимися обнаженными грудью и животом. Валя охнул. По его лопатке проехалось твердое, возможно, металлическое кольцо в соске мужчины. Нападавший погладил его живот, пощекотал пупок и ловко расстегнул ремень брюк. Те мгновенно свалились на пол, сразу же за ними последовали и трусы Валентина. Он вздрогнул от прохлады кондиционированного воздуха, коснувшегося нежной кожи бедер, но мужчина не дал ему окончательно замерзнуть, звякнул своим ремнем, зашуршал одеждой и прижался к Вале горячим тяжелым членом. Валентин удивленно вскрикнул, глядя в темноту расширившимися глазами. Ощутил, что помимо пышущей жаром атласной кожи члена, по его ягодицам скользит гладкая поверхность нагретого теплом тела металла.

“Твою мать! “Принц Альберт”*? Ничего себе нафаршированный чел!”

Валентин завелся так, что уже и сам начал тереться о пах мужчины, приглашая к действию. Не видел ни хрена, но от этого кайф был еще больше. Адреналин бился в голове морским прибоем. Валентин даже забыл, что не любит быть снизу. Незнакомец рыкнул возбужденно, оторвал одну руку от тела под собой, крепко зафиксировав Валю второй рукой, пошуршал в темноте,смачно сплюнул, и ягодиц Валентина коснулись влажные пальцы. Мазнули нетерпеливо, огладив судорожно сжатый вход, а затем пальцы сменил смоченный лишь слюной влажный член.

Желание выбило из головы Вали остатки мозгов. Он прогнулся, подставляясь, давая полный доступ к своему телу, и мужчина не заставил себя ждать. Крепко ухватил за ягодицы, сжал их и развел в стороны. Валентин почувствовал, что в него без подготовки начинает протискиваться сначала металлическое кольцо, а затем и головка члена. Ощущение было такое, будто в него пропихивают бутылку шампанского, причем донышком вперед. Неожиданно и некстати Валентин вспомнил, почему не любил быть принимающим. Он заскулил от боли, попытался уйти от проникновения, но нападавший держал крепко, не вырвешься. Сопел тяжело и настойчиво продолжал втискиваться по чуть-чуть.