Шторм (ЛП) - Коул Кериен. Страница 31

Я звоню Шторму.

- Эй, я думал, ты позвонишь мне вчера вечером? – люблю, что он не говорит «алло». А сразу начинает разговор.

- Знаю, но я была занята. Нужно было сходить за покупками.

- Правда? Ты купила рождественский подарок и мне?

Его голос такой дразнящий, сексуальный и игривый. Он словно плывет по воздуху через телефон и распространяется во мне, как вирус. Его жар заполняет меня и мне становится тепло, сердце бьётся быстрее, а мозг успокаивается.

- Нет, у меня не было ни малейшего представления, что тебе купить.

- Достаточно перевязать бантом твою задницу, сладкая, и это будет лучшим подарком, чем те, что когда-то дарил мне Санта.

Мое тело переполнил восторг, а киска сжалась от его слов.

Он продолжил:

- Я приготовил для тебя подарок и вот почему мне нужно как-то с тобой пересечься. Когда я смогу тебя увидеть?

Сейчас. Завтра. Каждый последующий день. Всегда.

- Эм, я не знаю.

- Что ты делаешь завтра утром? Я еду на рождественский ужин к бабуле. Могу заехать по пути к тебе.

- Мм, я буду дома. Можешь заехать в любое время. Но ты, правда, не должен мне ничего дарить.

- Но подарок уже у меня. И я хочу отдать его тебе. Майкл тоже будет дома? Может, купить ему бутылку вина или еще чего?

Я не смогла понять, он говорил искренне или с сарказмом.

- Нет, ему пришлось на несколько дней уехать из города.

- Ты, блядь, шутишь, правда?

- Если бы. Ему пришлось уехать из города по работе.

- Это хреново, Эви. Это же рождество. Какого хрена?

- Меня это уже саму достало. Поверь на слово.

- Так ты позвонила мне потому, что злишься на него? И вчера, когда я хотел поговорить с тобой, ты на него не злилась. Я прав?

Черт. Он видит меня насквозь. Я выдохнула.

- Я хотела позвонить тебе… Я пыталась сделать все правильно, сосредоточившись на нем.

- Я думал, ты собиралась подумать о нас.

У Шторма сейчас был такой голос, очень выразительный, я могла отчетливо представить, какое у него было выражение лица, когда он это говорил, пусть я его и не видела. Просто знала, что в эту самую минуту он не улыбался, а глаза приобрели темный оттенок, и скорее всего, он стиснул зубы.

- Шторм, я думаю о тебе, и о нас, чем бы это ни было. Не могу не думать. Но я состою в отношениях с ним.

Должно быть, у меня развились какие-то сверхспособности, потому что я снова слышу мысли Шторма.

- Ты все еще трахаешься с ним?

- Шторм! Какого черта? Ты не можешь спрашивать о таком.

- Почему нет?

- Потому что это грубо и личное, вот почему.

- Мне не нравится сама мысль о том, что он трахает тебя.

- Тогда не думай об этом. И ты мог бы перестать говорить «трахать»? Это мерзко. Кстати говоря, а кого трахаешь ты? Я видела твои снимки в журнале на прошлой неделе с какой-то чикой. У нее буфера больше, чем моя голова.

- Она не единственная.

- Точно.

Наше молчание «уставилось» друг на друга в виртуальном пространстве, сражаясь, хотя мы оба знали, что не стоит ссориться, а ревность недопустима. Но вот она, ревность, поднимает свою уродливую зеленую голову. А минуты затяжного напряжения все шли.

- Эви, я не хочу ссориться. Я просто хочу отдать тебе подарок.

- Ты это начал, - да, мне пять лет.

- Ладно, думаю, я перешел черту. Я не привык испытывать ревность. Дай мне немного остыть.

- Она – твой аромат на эту неделю?

- Ты ревнуешь, я прав? – торжественно произнес он, будто победил.

- Нет. Если она запала тебе в душу, это замечательно.

- Я хочу запасть тебе.

Никто никогда не мог заставить мое сердце остановиться с помощью одних слов. Но он может, каждый раз. Я закрыла глаза и насладилась этим ощущением на несколько секунд. Это чувство, когда ты желанна и необходима. Это новое чувство. Опьяняющее.

- Если ты уже оклемалась от обморока после моих слов, вернемся к тому, когда я смогу тебя увидеть. Я придумал план получше.

Упала в обморок? И вовсе нет.

- Даже спрашивать страшно, - сказала я и плюхнулась на диван.

- Поехали со мной.

- Куда с тобой?

- К бабуле.

- Что? Нет. Я не могу поехать на рождественский ужин к твоей семье. Я их даже не знаю.

- Да, можешь. Ты отлично проведешь время. Они с удовольствием с тобой познакомятся.

- Неприлично заявляться в чужой дом на семейный праздничный ужин, Шторм. Я не могу.

- Ты не чужая. Ты мой друг. И моя семья не из таких. Поверь мне. Рождество для друзей и семьи. Скажи, что ты поедешь. Ты не можешь сидеть на рождество одна дома. Это полная лажа. Тебе есть еще куда пойти?

Я взглянула на маленький пряничный домик на своей каминной полке.

- Нет, нету.

- Значит, решено. Я заеду за тобой в десять. Все будут в обычной одежде, так что тебе не обязательно наряжаться. Мы будем болтать в гостиной перед камином и поедим в столовой. Это где-то в двух часах езды. Скорее всего, я не смогу отвезти тебя домой раньше девяти вечера. Бабуля любит дарить нам подарки и все в этом духе, поэтому убедись, что оставила коту дополнительную порцию еды и воды. Я не хочу, чтобы ты об этом переживала, когда мы поедем. Хочу, чтобы тебе было весело.

Я убрала со своих штанов какую-то нитку. Провести рождество с семьей Шторма представлялось мне чем-то волнительным и немного пугающим. Хотя, сидеть дома одной будет куда хуже.

- Ты уверен, что это ничего? – еще раз спросила я.

- Уверен на тысячу процентов. Будут только мои родители, бабуля, может брат и сестра. И Нико.

Я улыбнулась от мысли, что снова увижу Нико.

- Только, если ты уверен, что это нормально. Я не хочу помешать вам или чтобы твоей семье было неловко. Мне что-то принести?

- Только свою попку перевязанную бантом.

- Шторм... – предупредила я.

- Ладно, ладно. Мы повеселимся, обещаю. Я рад, что ты едешь.

- А ты уверен, что не хочешь взять с собой ту сисястую?

Спросила я в шутку. У меня поднялось настроение и я уже предвкушала, что проведу завтрашний праздник не одна, сидя в депрессии. Когда я расскажу об этом Эми, она будет мной гордиться.

- Запомни то, что ты сказала сейчас, потому что, когда я завтра тебя отшлепаю, ты будешь знать за что.

Я уже пять раз переоделась. Продолжая говорить себе, что это не свидание. Вообще-то, я не уверена, чем это было. Наконец-то я остановила свой выбор на джинсах, черных сапогах и белом кашемировом свитере с V-образным вырезом. Поверх свитера я накинула черный переливающийся шарф. Думаю, так у меня одновременно и повседневный и праздничный вид. Еще я надела серебряные серьги-кольца и ожерелье с черным камнем, которое обвивала проволока из белого золота, оно принадлежало еще моей маме.

До этого я позвонила Майклу и сказала, что все еще злюсь на него за Приложение А – браслет. У меня не прошло то дурное предчувствие по поводу этого дешевого браслета, но я не позволю этому испортить мой праздник. Я сказала Майклу, что собираюсь со Штормом на рождественский ужин к его бабушке, и, мне кажется, его это даже не задело. Не то, чтобы я хотела заставить его ревновать, но все же. Не знаю, волнует ли его вообще, с кем я провожу время, или он так помешан на Шторме, что ему даже нравится мысль, что я тусуюсь с одним из его музыкальных кумиров.

Шторм появился у меня на пороге ровно в десять утра. В руках он держал коробку в серебряной подарочной бумаге с красным бантом. Мне стало неловко, что я ничего ему не приготовила. Так неудобно, когда кто-то дарит тебе подарок, которого ты не ожидал получить, а тебе и нечего дать в ответ.

- Вау, ты потрясающе выглядишь, - сказал он, когда я открыла дверь, даже не пытаясь скрыть того, как его глаза прошлись по моему телу.

- Спасибо... ты тоже хорошо выглядишь.

И это было правдой. Невероятно хорошо. Волосы блестящие и волнистые ниспадали всего на несколько сантиметров ниже плеч. На нем была черная рубашка на пуговицах, выцветшие джинсы и черные мотоциклетные ботинки. На шее висела серебряная цепь с большим черным крестом и еще несколько браслетов из черной кожи и таких же серебряных. Неожиданно я почувствовала себя совсем скромницей рядом с ним. Как сейчас, так и тогда, от понимания, что знаменитость подкатывает ко мне, я не могу не задаться вопросом, что, черт возьми, он делает. Он же никогда не зависал с такой девушкой, как я.