Живи как в последний день - Юдина Вера. Страница 16

Полил дождь, холодом обжигая мне лицо. Я зажмурилась и облизала губы. Сильный порыв ветра подхватил мои волосы и в беспорядке разметал.

Не могу описать какой восторг я испытала в ту самую минуту. Мне казалось, что именно этого я и ждала всю свою жизнь. Стихия! И моя жизнь наполненная этой неподвластной природе стихией. Теперь мы одно целое. Я раскинула руки и подставила лицо навстречу усиливающемуся дождю. И рассмеялась, громко рассмеялась. Ледяные струи стекали по моим щекам, перемешиваясь со слезами счастья. Я была счастлива!

В этом таинственном месте, я наконец-то обрела свою свободу.

- Ты с ума сошла! – раздался надо мной голос Алессандро.

Я вздрогнула от неожиданности.

Открыла глаза и посмотрела вперед. Он стоял передо мной, с гневным выражением на лице, и смотрел на меня словно на безумную.

«Это не он» - вдруг решила я. Это галлюцинации вызванные порывами ветра. Убрала с лица мокрую прядь волос и еще раз внимательно всмотрелась в знакомые черты.

Это был он. Он был реальнее, чем все мои самые реальные ощущения. Алессандро подошел и намотал на меня какую-то тряпку, очень похожую на плед.

- Что ты здесь делаешь? – с глупой улыбкой спросила я.

- Пришел спасти тебя! – он говорил громко, стараясь перекричать порывы разгулявшегося ветра, - Ты же сумасшедшая!

- Я не сумасшедшая, Алесс, я счастливая.

Он насторожился, сердито посмотрел на меня и понюхал мое лицо.

- Ты пила?

- Нет! – рассмеялась я. – Поцелуй меня.

Алессандро посмотрел на меня как на безумную, но вопреки своим мыслям, все же наклонился и поцеловал. Нежно, трепетно, именно так, как он один умеет.

- Ты сумасшедшая, - прошептал он мне на ухо, и крепко обняв, оторвал от земли. – Моя сумасшедшая русская женщина.

В Пекин мы решили не возвращаться. Внизу у подножия горы располагалась небольшая гостиница. До следующего дня мы сняли номер.

Алесс отправил свою группу туристов на такси обратно в отель. Я же передала вместе с милыми итальянцами записку для Маши, чтобы она не волновалась.

В тот день я почувствовала, что этот мужчина целиком и полностью принадлежит мне одной.

Пока нас оформляли, я стояла за ним, и осторожно проводила рукой по его спине. Я чувствовала каждую мышцу, которая реагировала на мои прикосновения. Я видела по его лицу, как сложно ему дается спокойствие, и осознание того, что я так действую на весьма зрелого мужчину, заставлял мое сердце учащенно биться. Я словно шаловливое дитя, улыбалась довольная своей коварной игрой, а он то и дело тяжело вздыхал. И лишь в один момент, когда служащий отвернулся за ключом, Алесс повернулся ко мне и сказал:

- Если ты не перестанешь, я возьму тебя прямо здесь.

Я чуть не вскрикнула от неожиданности, и решила отступиться. Все таки нотки консерватизма присутствовавшие в моем воспитании, не допускали возможность эксбеционизма. К такому экстриму я не была готова.

Получив на руки ключ, Алесс довольно грубо потянул меня в наш номер. Я не возражала, и покорно шла за ним.

Мы вошли, и Алесс с шумом захлопнул дверь.

Едва мы оказались наедине. Он жадно впился в мои губы и грубо прижал к стене. Я не успела даже опомниться, когда почувствовала, что на мне уже не осталось одежды. Его грубость так тонко граничила с нежностью. Он грубо целовал меня, затем бережно отнес на постель, и аккуратно уложил. И так же грубо навалился сверху, продолжая целовать.

Я чувствовала, как по коже моей пробегает ток, стоило ему провести языком. В ту ночь я не сдерживала своих эмоций. Мне казалось, что я знаю Алесса всю свою жизнь. И мы настолько идеально подходим друг другу, что просто не могли не встретиться.

В ту ночь, в том номере, я окончательно потеряла себя. Я осознала, что Алесс нужен мне словно воздух, что я должна дышать его присутствием, его лаской. Он мое спасение.

Он любил меня долго, то страстно и грубо, то нежно и ласково.

А после крепко обнял, и уткнувшись носом в мои волосы, поцеловал в макушку.

Я лежала и гладила его крепкие руки. Вдруг он вытянулся и демонстративно выпрямил руку.

- Смотри! Как сказать это по-русски? – сказал он.

- Что? – удивилась я, не понимая что он мне показывает.

- Потрогай.

Я осторожно прикоснулась к его коже и поняла, он весь был покрыт маленькими пупырышками.

- Мурашки по коже, - с довольной улыбкой, прошептала я и поцеловала его руку.

- У меня от тебя «мурашки по коже»», - сказал Алесс, и крепко прижал к себе.

- У меня от тебя мурашки в душе, - прошептала я, и закрыла глаза.

Утром он разбудил меня, но ненавязчиво. Просто долго и осторожно играл языком, с мочкой моего уха. И я проснулась. Он улыбнулся, и протянул:

- Я требую утреннюю порцию своего кофе.

Ну разве могла я оказать ему?

Каждая женщина, хотя бы один раз в жизни должна почувствовать разницу между сексом и занятием любовью. В сексе в единое целое сплетаются ваши тела. Когда занимаешься любовью, едиными становятся ваши души и дыхание сливается в одно целое, и мурашки по коже, и во сто крат умножаются и обостряются все чувства.

В ту ночь и в то утро, мы занимались любовью. Я чувствовала себя любимой, и отдавалась без остатка новому в моей жизни чувству.

В какой-то момент, мне захотелось остаться здесь. В этом тихом отеле, у подножия Великой стены. В объятиях этого мужчины. Остаться с ним до последнего вздоха. Чувствовать его, любить, и наслаждаться украденным у жизни временем.

Позже я призналась Алессандро, что должна ехать.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

- Почему? – искренне удивился он.

- Работа.

- Ты можешь работать и отсюда. До конца недели я буду в Пекине, а затем уезжаю в Египет.

Я просияла, услышав куда он едет.

- В Египет куда?

- В Каир.

- И я! Я тоже еду в Каир, на несколько недель. Я подожду тебя.

- Лучше останься.

- Я не могу… Но я подожду.

- Подождешь?

- Да.

Алесс нахмурился.

- Я не хочу требовать от тебя обещаний, если ты решишь что…

Я поцеловала его, не дав произнести глупость почти сорвавшуюся с его губ.

- Я дождусь!

8. Египет.

Наше с Алессом расставание было не долгим. Когда мы вернулись в отель, ему пришлось уехать с группой своих итальянцев, и я спокойно смогла собраться. Сердце мое не болело, я знала, что скоро увижу его вновь. Всего несколько дней. Это незначительно, по сравнению с долгими годами душевного одиночества. Никогда я еще не чувствовала себя такой счастливой.

Маша и Юнлэ, как я и предполагала, попрощались спокойно, без особых эмоций. Они просто обменялись телефонами, поцеловались на прощание и пожелали друг другу удачи.

Настроение мое было на подъеме, я витала в облаках. Глупая улыбка не покидала мое лицо до того самого момента как мы сели в самолет.

Как назло места нам вновь достались в хвосте. Я выругала судьбу за это испытание, но так как сердце мое было наполнено счастьем, не придала значения мелкому пустяку.

В Каире мы разместились в гостинице находящейся в центре города. Я вспомнила, что однажды уже писала о Египте. Довольно непростая для моего понимания страна, но интригующая и загадочная.

Я продолжала парить в облаках, до того самого момента, пока не вспомнила, что из-за того, что сильно увлеклась своими эмоциями, даже не спросила у Алесса номер телефона. И не оставила свой, и не сообщила название своей гостиницы. Как он будет меня искать в этом огромном и враждебном мне городе? Но ведь страшно не то, что я забыла, а то, что он даже не спросил. И все мои мечты с грохотом разбились о жестокую стену реальности. Он не приедет. Он не будет искать меня. Для него все это было лишь мимолетным увлечением.

Я вновь попыталась включить свой холодный разум. Я должна взять себя в руки. Долго пыталась внушить себе уверенность, что чувство, которое терзает меня – всего лишь разочарование. Но это было не так. Я чувствовала тоску. Я тосковала по своему итальянцу. И грустила о том, что мы потеряли так много времени, которое могли провести вместе. Я теперь считала каждую минуту, пытаясь восстановить в памяти мгновения, когда была счастлива.