Кровь в огне (СИ) - Бондарь Ирина Михайловна. Страница 2

Я вздохнула и перешла улицу, повернула за угол, чуть не столкнувшись с высоким мужчиной.

— Извините, — пробормотала я, торопясь уйти подальше: мужчина оказался кнольдом, синекожим красавцем с заплетенными в ритуальную косу белыми волосами.

Как назло наглядный пример полезности изучения других рас! Я фыркнула, вспомнив отповеди учителей на свою дырявую память, и зашла в подъезд того дома, где снимала мансарду.

— Привет! — Линнер поцеловал меня, заставляя забыть о неприятностях сегодняшнего дня. — Как учебный процесс?

— Отлично, как всегда! — я вывернулась из уютных объятий, стягивая с себя школьную форму. — Пережила! А ты чего так рано?

— На работе все в порядке, шеф отпустил, — мой жених работал помощником ювелира с перспективой в дальнейшем открыть свое дело. — А еще у меня для тебя сюрприз!

Мой любимый достал из кармана плоскую синюю коробочку, заставившую мое сердце затрепыхаться, словно пойманную в сети рыбку. Неужели это…

— Я сделал их для нас, осталась только гравировка! — на бархатной подушечке в футляре лежало два обручальных кольца.

— О! О! — я попыталась было примерить одно, но Линнер со смехом захлопнул крышку футляра прямо перед моими дрожащими пальцами.

— Дорогая, подожди, пока я напишу на кольцах наши имена! Посмотри, какой вариант тебе больше нравится? — он предъявил два листка бумаги с надписями в разном стиле «Линнер и Линн навсегда».

Все, кто меня знал, сокращали длинное имя, оставляя мелодичную вторую половинку, опуская звонкое и резкое начало. А жених частенько повторял, что мы с ним просто идеальная пара даже в таких мелочах, как имена.

На свадьбу должны были съехаться все родственники с обеих сторон, рассеянные по стране, так что их в общей сложности по нашим подсчетам получалось никак не меньше сотни. Каждый раз, когда мы возвращались к обсуждению предстоящего события, перед глазами вставала с детства лелеемая мечта: я в красном платье невесты держу в руках красивый букет, и рядом стоит самый любимый человек на свете. Правда, с каждой юношеской влюбленностью мне представлялись разные молодые люди, но теперь-то, без сомнения, «тем самым» оказался Линнер. Оставалось только защитить диплом и сыграть свадьбу.

Кстати о дипломе. Этой зимой, как раз в день моего двадцатилетия, нам раздали темы для проектов, так что если я хотела успешно завершить обучение, надо было потрудиться. Так что пришлось отправить Линнера в соседний ресторанчик за ужином, а самой усесться за книжки.

Утром любимый проводил меня до ворот школы, прежде чем отправиться на работу. На мою попытку чмокнуть его в щеку на прощание он как обычно смутился, сморщил нос и поспешил откланяться. Линнер терпеть не мог прилюдного проявления чувств, постоянно ругал меня за неподобающее поведение и максимум, на который я могла рассчитывать за пределами квартиры — это поход в лавку или трактир рука об руку, как солидные сто лет женатые горожане. После того, как я познакомилась с его родителями, обижаться на такое странное поведение перестала: папенька с маменькой общались так, будто были соседями, а не мужем и женой. А уж когда семья Карби посмотрела, как мы с моим любимым братом Рэйном встречаемся после долгой разлуки, странно, почему они вообще дали свое согласие на наш брак. Наверное, посчитали, что магичка, хоть она пятого уровня, не самого строгого воспитания, обремененная сумасшедшим братом-двойняшкой, все же не такая плохая партия для сына. Зато искренняя, напрочь лишенная расчетливости, немного наивная и иногда недалекая — такая не станет строить козни против супруга. Такое не совсем лестное о себе мнение я услышала случайно от родителей жениха, когда мы знакомились семьями и все дружно ночевали у будущих свекров. Загрустила ненадолго, но потом успокоилась: не за них ведь замуж собиралась, а за сына.

Рэйн долго отговаривал меня от этого брака, чего я от него никак не ожидала.

— Рэй, — он один называл меня так, игнорируя привычки остальных и мои робкие протесты, — я не понимаю, что ты нашла в этом типе! Ты умная, веселая, эмоциональная, а он купеческий сынок, помешанный на деньгах и собственной выгоде. Ты им нужна только из-за своего дара!

— Прекрати! Разве ты не видишь, что мы любим друг друга? Ну почему ты один не желаешь мне счастья? Ведь даже родители согласились, что он хорошая партия для меня!

— Сестричка, не забывай, что я чувствую и знаю больше, чем наши дорогие родители, ведь мы с тобой двойняшки. Мне не нравится этот тип и то, как он задурил тебе голову! Рядом с ним ты становишься похожа на деревенскую курицу-наседку, озабоченную только хозяйством и потомством! — его голос дрожал от отвращения, а каждое слово глубоко ранило.

— Последний раз тебя предупреждаю, Рэйн Касино, не смей говорить гадости о человеке, который делает меня счастливой! — я сердито погрозила брату пальцем и для наглядности топнула ногой. — А то я перестану с тобой разговаривать!

Паршивец только засмеялся и полез обниматься.

— Рэй, — тихонько сказал он через некоторое время. — Я ни слова больше не скажу против него, если ты действительно будешь счастлива. Но если вдруг хоть одна слезинка упадет с твоих ресниц, клянусь, я придушу его собственными руками.

Я вздрогнула, но справедливо решила, что раз мы с Линнером собираемся жить долго и счастливо до конца наших дней, угрозу Рэйна можно считать недействительной. На этом мы тогда и остановились.

Сегодня после основных занятий у меня был небольшой перерыв, потом уроки управления эмоциями, а потом еще обсуждение диплома. Хорошо, если пару часиков удастся поспать!

На перемене после двух уроков я пыталась поделиться с одноклассницами информацией о том, какие замечательные свадебные платья видела на выходных в новой лавке, а еще там был большой выбор туфель, шляпок и прочих приятных мелочей, милых сердцу каждой девушки. Некоторое время мы обсуждали детали, и пришли к выводу, что прошлогодние фасоны однозначно устарели. Прозвучал гонг, означавший начало урока, так что пришлось поторопиться в аудиторию.

За спиной послышалось хихиканье и тихий шепот:

— Эта Линн только и может говорить, что о свадьбе, побрякушках и своем недалеком ювелире. Последние мозги на радостях растеряла, — я густо покраснела, но оборачиваться не стала, предпочитая не знать, кто из одноклассниц так обо мне отозвался.

Если подумать, то я действительно в последнее время не могла думать ни о чем, кроме предстоящей свадьбы, ведь это такое событие в жизни любой девушки! Ничто не могло меня смутить: ни злые комментарии соучениц, ни презрительное фырканье одноклассников, ни странные чувства, проскальзывавшие иногда сквозь ментальные щиты от Линнера, ведь он тоже нервничал.

Наскоро перекусив захваченными из дома бутербродами, я поспешила на занятия с мастером Клайтом, который учил меня управлять эмпатическими способностями.

— Госпожа Касино, вам очень повезло! Редко когда такой дар появляется у людей, перешагнувших возрастной рубеж в десять лет. Зачастую бывает, что даже у тех, кто изначально склонен к эмпатии, так и не наступает в жизни тот переломный момент, который бы помог этим способностям выйти на поверхность, проснуться! — магистр заинтересованно рассматривал новую великовозрастную ученицу, когда ему доложили о том, что теперь придется два раза в неделю тратить свободное время на дополнительные занятия.

В принципе, эти тренировки не были чем-то выдающимся: мы усаживались на пол в изолированном магией помещении, после чего я должна была достигнуть нужной степени концентрации и проникнуть за ментальные щиты учителя. Либо, если задача стояла обратная, закрыться от его воздействия на мои чувства собственным блоком. Чувства я уже научилась худо-бедно улавливать, с передачей собственных эмоций было сложнее, а уж концентрация…Учитель не терял надежды, я теряла терпение и утирала пот с лица, поскольку подобные тренировки отнимали немало сил.

— Урок окончен, Линн, неплохо на сегодня! У вас почти получилось внушить мне чувство вины за «трату вашего времени», — мастер Клайт хмыкнув, заставив меня зардеться. — Увидимся послезавтра.