Крик души (СИ) - Владимирова Екатерина Владимировна. Страница 29

Даша пожала плечами и, по-прежнему глядя в пол, проговорила:

— Не знаю, я его никогда не пробовала.

Тамара Ивановна застыла около стола с блюдом в руках, посмотрела сначала на Дашу, потом бросила быстрый взгляд на мужчину. А тот, прикусив губу, переглянулся с ней и осознал, что совершил ошибку, спросив об этом.

— Ну, что же… — проговорила женщина, посмотрев на Олега. — Дашенька, мой руки и садись за стол. И вы, Олег Витальевич, тоже садитесь.

Вересов посмотрел на девочку, улыбнувшись ей, когда она подняла на него вопросительный взгляд. Она словно спрашивала его, делать ли ей то, о чем сказала эта женщина. И Олег кивнул.

— Мой руки, маленькая, будем кушать.

Даша долго и пристально смотрела на него, потом перевела взгляд на домработницу, потом опять на Олега, затем послушно кивнула и поплелась к раковине.

Ела Даша быстро, Олег заметил эту особенность еще в Калининграде, осматриваясь по сторонам и не отвлекаясь ни на мгновение. Словно спешила скорее покончить с едой, опасаясь, что лакомство у нее отнимут. А потом внезапно попросила забрать оставшееся собой. Когда же Тамара Ивановна, удивленно переглянувшись с Олегом, ласково поинтересовалась, что она будет делать с остатками пищи, девочка, смерив ее изумленным взглядом, поджав губки, объяснила, что съест это, когда проголодается.

Озадаченный и ошарашенный этим заявлением, Олег взирал на девочку широко раскрытыми глазами, в то время как Тамара Ивановна, мгновенно отреагировав, убедила Дашу в том, что, если та захочет есть, то может лишь сказать об этом ей, и она что-нибудь обязательно приготовит.

Даша недовольно кивнула, очевидно, уязвленная отказом, но промолчала.

После обеда Олег показал Даше ее комнату, бывшую комнату Антону, которую профессор Вересов просил переделать в детскую еще перед отъездом в Калининград. И сейчас, осматриваясь, Олег понял, что комната из модернистской комнатушки молодого парня, современного студента, под четким руководством мастера, действительно, превратилась в красивую, богато обставленную детскую.

Только бы Даше понравилось…

— Тебе нравится? — спросил ее Олег, когда девочка, осматриваясь, ходила из угла в угол. — Мы можем…

— Мне нравится, — тихо выговорила она, не глядя на мужчину и подойдя к кровати. — Я здесь буду жить?

Олег отчего-то смутился. А вдруг она вовсе не хочет жить с ним?! Раньше подобная мысль не приходила ему в голову, а сейчас остро вонзилась в мозг, нависая и надавливая.

— Д-да… Если ты хочешь… то есть, да, — проговорил он, сделав несколько шагов к ней. — Ты согласна здесь жить? — с придыханием спросил он. — Со мной, с Тамарой Ивановной и… с Антоном?

Даша посмотрела на него снизу вверх внимательными черными глазками.

— Антон, он ваш сын? — поинтересовалась она, и Олег обрадовался тому, что она снова заговорила с ним.

— Да, это мой сын, — кивнул он. — Я сегодня познакомлю тебя с ним. Ты не против?

Даша пожала плечами и вскинула вверх темные бровки, давая тем самым понять, что не ей это решать.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Олег, обняв девочку за плечи. — Тебе, правда, нравится?

Девочка кивнула, глядя в окно и словно бы о чем-то задумавшись. Олег боялся спрашивать ее, о чем.

Так они и застыли, глядя в пустое пространство серой точки на стекле, пока Даша робко не выговорила:

— А мама и Алексей?

Отметив про себя, что девочка назвала этого подонка просто Алексеем, а не «дядей Лешей», Олег напрягся, но правдиво и прямо ответил:

— Они остались в Калининграде.

Даша кивнула, по-прежнему не глядя на него.

— Хорошо.

Воздух накалился, превращаясь в горячее месиво, и Олег, не в силах выдерживать его удушающей тяжести, тихо спросил:

— Ты, наверное, хочешь отдохнуть? — Даша ему ничего не ответила, пустым взглядом пронзая стекло. — А вечером я познакомлю тебя с сыном. Ты не против?

Даша против не была, но ни вечером, ни на следующий день познакомиться с Антоном ей не довелось. Поздно вечером он позвонил и сообщил, чтобы несколько дней его дома не ждали, он у друга на даче, и пробудет там пару дней.

— Но как же?.. — недоуменно и рассеянно пробормотал Олег. — Я думал, что ты приедешь. Мы ждали тебя в аэропорту и…

— Мы?! — переспросил Антон недовольно скрежещущим голосом.

— Ну, да. Я и Даша. Мы думали, что ты приедешь, — объяснил Олег. — Я хотел, чтобы вы познакомились…

— Мне не нужно это знакомство! — упрямо отрезал молодой человек. — Мне надо тебе еще раз это повторить?! — Олег будто видел, как сын, насупившись, стиснул зубы, а потом выдал: — Все, пап, мне пора идти. Передавай привет Тамаре Ивановне, скажи, чтобы она не ругалась. Я буду через пару дней. Пока.

— Антон! — воскликнул Олег, пытаясь его остановить. — Антон!..

Но сын уже положил телефонную трубку.

Олег тяжело вздохнул и, слушая короткие гудки, ясно понял, что Антон не примет Дашу. Не сейчас.

Он заявился через день, вечером. Олег и Тамара Ивановна с Дашей на коленях сидели в гостиной, когда послышался скрежет в замке, и неожиданно хлопнула входная дверь.

Даша вмиг насторожилась и напряглась, обеспокоенно глядя на Олега и сжимаясь на коленях женщины.

— Не волнуйся, Дашенька, — проговорил Олег, улыбнувшись ей, и покосился на дверь. — Это Антон.

Он злился на сына. И не только за то, что тот повел себя, как избалованный, безответственный мальчуган, а за то, что он предпочел решить ситуацию по-своему, ни с кем не посоветовавшись. Он решил игнорировать появление Даши в их доме и попросту сбежал. Чтобы прийти в себя, привыкнуть, осознать, что произошло? Чтобы таким способом показать, что он против? Но что это изменило бы? Что изменит? Неужели он думает, что проблемы можно решить подобным образом!? Что так вообще можно решить?!

Олег искренне не понимал, почему его сын так решительно настроен против того, чтобы Даша жила с ними. Он отказывался понимать и принимать. Почему так настойчив в своем намерении!? Почему так уверен, что не полюбит ее!? Откуда эта грубая злость, гнусное предубеждение против нее и порицание!?

Маленькая девочка с улицы, которой Олег протянул руку помощи… Неужели так сложно принять ее?..

Олег силился понять, какие причины движут негативным отношением Антона к Даше, ведь он ни разу не видел ее. Какие мотивы яростного протеста и негодования против малышки у его сына могут быть, кроме того, что у нее невесть какая мать, и что она выросла в бедноте и ущербности. И что ей в вину он может предъявить, кроме детской незащищенности и желания Олега ей помочь! Он пытался отыскать ответ, старался понять, вникнуть в сознание сына, но не находил вразумительного ответа.

Ревность?.. Честолюбие? Эгоизм?.. Обида, может быть?.. Что!? Олег так и не понял.

За эти два дня Даша больше говорила, больше и внимательнее слушала. Она по-прежнему сторонилась Тамару Ивановну, и только сегодня вечером, когда та, узнав, что девочка умеет читать, предложила почитать сказки, и взяла ее на колени, Даша немного успокоилась и даже не противилась этим объятьям со стороны мало знакомой женщины. Добрая и заботливая, Тамара Ивановна полюбила Дашеньку сразу же.

С Олегом девочка разговаривала больше, но все еще сторонилась и его. Смотрела иногда исподлобья, опуская глаза, зажималась у стены, отворачивалась, смущенно тупя взгляд. Лишний раз боялась о чем-то спросить или что-то попросить. Вот, например, утром она очень пристально смотрела на зеленые яблоки, которые Тамара Ивановна купила на рынке, но так и не попросила их скушать, пока женщина, догадавшись, не предложила ей одно из них. Даша сначала смущенно опустила голову, даже покраснела от досады, что ее интерес был раскрыт, а потом приняла яблоко из теплых женских ладоней.

Даша не считала этот дом своим, да и мало прошло времени для того, чтобы она привыкла к тому, что ее не выгонят отсюда, не ударят, не отнимут еду, не отругают за лишний вопрос и проявленный интерес, не накажут за случайно опрокинутую сахарницу. Что она может спокойно спать по ночам, не боясь выключать свет! Но она все равно не выключала. Когда Олег заходил к ней ночью, разобравшись со своими делами, и собираясь ложиться, он всегда обнаруживал горящую около кровати напольную лампу. Мужчина некоторое время сидел рядом с ней, ожидая прихода ночных кошмаров, успокаивал ее, а потом целовал в щеку и уходил, выключая за собой свет.