Нежданный отец - Поттер Карен. Страница 11

— А что насчет добровольцев?

— Это труднее.

— А как насчет вас?

Мэтт усмехнулся.

— Когда Дженни приходит сюда?

— Каждое воскресное утро в шесть часов.

— Она не ходит в церковь?

— Гарантировать счастливое детство обездоленным малышам — вот ее религия.

Мэтт усмехнулся, чувствуя легкость, которой не ощущал уже многие месяцы.

— Тогда, надо думать, увидимся в следующее воскресенье.

— О чем ты говорил с Мэгги? — спросила Дженни Мэтта, когда они готовили обед в столовой центра.

— О центре, о детях, о тебе.

— Именно в таком порядке? — Молодая женщина рассмеялась, и он подумал, что никогда не слышал такого прекрасного смеха. — Я рада, что ты наконец понял, в чем заключается моя работа.

На мгновение он был парализован ее смехом и крохотными ямочками на щеках.

— Ну-у, — протянул он. — Ты удивила меня, это точно.

— Я не собиралась это делать. — Она наклонилась, чтобы поставить несколько детских бутылочек около раковины. Дженни разрумянилась и казалась милой и невинной. — Я никогда не думала о том, что чувствует донор спермы, после того как... ну ты понимаешь.

Мэтт замер. Значит, она все-таки допускает мысль, что он отец ребенка?

Она продолжала, явно нервничая:

— Большинство доноров в клинике «Утренняя звезда» — студенты медицинской школы при университете. Я надеялась, что это какой-то молодой альтруист.

— А я не альтруист?

— Я этого не говорила. Я не знаю тебя достаточно хорошо, чтобы судить. Со мной ты очень великодушен, но есть много других людей, кто нуждается в твоей щедрости.

— И если бы я был так же великодушен с другими людьми, то нравился бы тебе больше?

— Нет. Ты бы сам себе нравился больше.

— Я не скряга, ночами считающий свои богатства. У меня есть определенные благотворительные интересы. Пару лет назад я был в правлении «Юнайтед вэй».

— Это хорошо. Но что ты делаешь с тех пор?

Мэтт нахмурился. А нужна ли ему маленькая дерзкая тыквочка, которая будет указывать ему, что делать?

— Я не критикую тебя. Я только стараюсь дать понять, что мы очень разные люди...

— Ну, я надеюсь.

— У нас совершенно противоположные цели, и мы идем к ним разными путями.

— Глупости. Ты только что признала, что не знаешь меня достаточно хорошо. — Он взял ее за руку. — Проведи со мной какое-то время, и ты увидишь, какой я. Поужинай у меня сегодня.

— Нет, — ответила она быстро.

— Почему?

— Ужин — это слишком личное. — Она опустила глаза, ее голос смягчился. — Кроме того, последний совместный ужин оказался не очень удачным.

— Если ты не хочешь приходить ко мне домой, приходи в мой офис. Завтра. Я узнал о твоей работе, теперь ты можешь узнать о моей. Встретишься с моими сотрудниками, и, может быть, они убедят тебя, какой я классный парень.

— Они считают тебя классным парнем?

— Хотелось бы так думать.

— Когда ты последний раз делал для них что-нибудь хорошее просто потому, что...

Мэтт поднял бровь.

— Потому — что?..

— Потому, что они много работают. Потому, что люди любят приятные сюрпризы. Потому, что ты можешь это сделать.

— Я не знаю. Надо подумать.

Глаза Дженни блестели.

— Если ты не можешь вспомнить сразу, значит, это было давно.

Мэтт возмущенно фыркнул.

— Когда в последний раз ты делала что-нибудь приятное Нэнси?

Ей даже не надо было задумываться над этим.

— Нэнси любит поэзию. Она может процитировать любого американского поэта, которого ты назовешь. На прошлой неделе я зашла в букинистический магазин и нашла старый томик произведений Карла Сэндберга. Он был в хорошем состоянии, с золотым тиснением на обложке. Книга обошлась мне в два доллара, а Нэнни была очень довольна.

— Ты купила ей подержанную книгу?

— Важно внимание, а не деньги.

— Ты так обо мне думаешь? Что я пекусь только о деньгах?

— Нет, не совсем. — Она поставила большую кастрюлю в раковину и пустила воду. — Деньги не главное, пока их у человека нет.

— У меня они есть, у тебя их нет, и противоположности никогда не сойдутся, так?

Дженни выключила воду и собиралась поднять тяжелую кастрюлю. Мэтт быстро подошел, взял ее и поставил на газ.

— Ты все еще не понимаешь.

Какой-то звук послышался из передней части дома, и Мэтт услышал веселый детский смех.

— Пойдем со мной, — сказала Дженни, беря его за руку. — Сейчас ты увидишь хозяйку «Дома Надежды».

Мэгги стояла в гостиной, ожидая их. Дженни оперлась на руку Мэтта, опускаясь на колени перед подругой.

— Доброе утро, моя любимая, — пропела она. Мэтт был смущен тоном, которым она говорила, и тем, что она встала на колени перед Мэгги. Но тут из-за женщины появился маленький ребенок. — Как сегодня дела у моей подружки?

Крошечная девочка, одетая в розовое платье и самые маленькие туфельки, которые он когда-либо видел, совершенно игнорировала Дженни, уставившись на Мэтта.

Мэтт улыбнулся девочке. Она наклонила голову, чтобы посмотреть на него, потеряла равновесие и опять встала прямо, только вытянув ручки. Мэтт не мог сдержать улыбку, глядя, с какой сосредоточенностью она удерживает эту позу.

Она медленно подошла к Мэтту, не отводя от него глаз. Мэтт был поражен совершенством этого миниатюрного существа.

Раньше он думал об Алексис только как о ребенке в животе матери. Он не думал о ней как о маленьком существе, которое будет делать первые шаги, говорить первые слова, пойдет в школу, будет учиться водить машину.

Ходить на свидания.

Девочка остановилась перед ним и вновь наклонила головку, чтобы лучше его рассмотреть. Она изучала его тщательнее, чем он изучал свои контракты. Когда он посмотрел в ее темные глаза, то увидел в них ум, который не ожидал увидеть у такого маленького существа.

Она подняла ручки и скомандовала:

— На лучки.

Мэтт поднял ее, и она удобно устроилась у него на руках. Каштановые кудряшки лезли ей в глаза, и она убирала их пальчиками. Такой же жест он видел у Дженни. Точно так будет делать и Алексис.

— Мэтт, я хочу представить тебе мисс Хоуп Тернер. Хоуп, это мой друг, Мэтт.

— Ма-а, — кивнула Хоуп, словно показывая, что поняла все правильно. Потом она указала на Дженни. — Нинни.

— Тернер? — спросил Мэтт, глядя поверх головки ребенка.

— Хоуп — дочь Мэгги.

Мэтт посмотрел сначала на темноволосую девочку, потом на Мэгги.

— Я удочерила Хоуп около двух лет назад, — объяснила Мэгги. — Ее бросили в больнице. Мать малышки думала, что ее дочь родилась инвалидом, потому что сама она употребляла наркотики.

— А это так? Я имею в виду, она инвалид? — спросил Мэтт, со страхом ожидая ответа.

— Нет, она здорова. Одна из счастливчиков.

Хоуп не нравилось, что на нее не обращают внимания. Она потрогала щеку Мэтта, затем указала на свои ножки.

— Туфи, — объявила она.

— Да, — согласился Мэтт. — Они очень красивые.

Хоуп кивнула.

— Касивые, — повторила она, и Мэтт растаял окончательно.

Он догадывался, что выглядит дураком, держа на руках маленькую девочку и разговаривая о ее туфельках, но не мог ничего с собой поделать.

— Ого, — сказала Мэгги, — она завоевала еще одного.

— Да, — добавила Дженни со смехом, — чем они больше, тем тяжелее они падают.

Ну хорошо, он завоеван. Он безумно полюбил детей.

Мэгги забрала Хоуп у Мэтта и пошла на кухню, а Дженни ухватилась за руку Мэтта, и он помог ей подняться. Она незаметно смахнула слезы.

В тот день, когда она начала работать в центре, Дженни пообещала себе, что никогда не будет плакать перед детьми, что они никогда не услышат недовольства в ее голосе, что они будут чувствовать только ее любовь.

Сегодня она увидела, каким отцом будет Мэтт. Она должна бы быть счастлива, но ее сердце разбивалось на тысячи осколков.

Она представляла, что это Алексис, и не понимала, как она сможет держать дочь вдалеке от него.