На помощь, Эми! - Окли Наташа. Страница 23

Эми обернулась как раз в тот момент, когда Соня ела ложкой ананас. Ее поведение было непонятным. Хью с угрюмой миной сел напротив Сони.

— Он болен и стар. Если вы что-то выкинете…

— То что? — с вызовом спросила она, кладя ложку. — Он тебе ни за что не поверит, Хью. Говори ему, что хочешь.

Хью наклонился вперед, глаза его светились бешенством, но голос прозвучал спокойно и размеренно:

— Ты, наверное, удивишься…

— Хью, — вмешалась Эми. Кто-то шел, надо было заставить его замолчать.

Хью понял ее взгляд. В дверях появились полковник Льюис и его супруга.

— Доброе утро.

Взгляд полковника, скользнув мимо Хью, остановился на Соне.

— Соня, моя дорогая, как он?

Глаза на только что румяном лице Сони каким-то чудом вдруг наполнились слезами.

— У него все хорошо, но я должна поехать в больницу. Уверена, вы меня поймете.

Эми не верила своим глазам. Зрелище было достойно «Оскара». Она посмотрела на Хью. Тот сидел не шелохнувшись, с каменным лицом. Впрочем, иного он, наверное, и не ожидал.

— Хью и Эми позаботятся о вас. А я должна быть со своим мужем, — добавила Соня и быстрым шагом вышла из комнаты.

— Бедная девочка, — сказала миссис Льюис, провожая ее взглядом. — Такое горе. Но Ричард поправится, как вы думаете?

— Так нам сказали.

— Он ваш крестный? — повернулась гостья к Эми.

— Он друг моих родителей. Пожалуйста, угощайтесь, — перевела Эми разговор на другое, делая приглашающий жест рукой.

Следующие полчаса были заняты хлопотами с гостями Ричарда. У Эми не было ни минуты, чтобы подумать. Все очень беспокоились за Лейтвейта и, поев, не задерживались.

Эми как-то не обратила внимания на то, что Хью куда-то уходил, пока он не подошел к ней и не прошептал на ухо:

— Я заказал для тебя такси. Будет через полчаса.

— А Соня…

— Она уже уехала в своей спортивной машине. Поедет ли она прямо в больницу или еще куда, не знаю.

Эми обвела взглядом последних гостей.

— Я могу остаться, если нужно.

Он начал качать головой еще до того, как она договорила.

— Поезжай домой. Как только будет что-то новое, я сразу тебе позвоню.

— Я подожду машину у входа.

Хью мельком кивнул и переключил свое внимание на Рэдвел-Петерсонов, которые о чем-то его спрашивали. Эми взяла с бокового стола свою сумочку, автоматически проверила ключ и, повернувшись, попрощалась. Хью не обернулся. Он продолжал разговор об ирригации.

Идти было физически больно. Ее так волновало все, что произошло здесь, а для Хью она была всего лишь еще одной гостьей, которую надо спровадить.

Просторный холл был совершенно пуст. Эми стояла у входной двери, высматривая такси. Вот машина показалась в конце подъездной дороги, и она пошла ей навстречу, оглядываясь, не выйдет ли Хью. Никого. Он занят, а они уже распрощались. Ничего не остается, как уехать.

День тянулся и тянулся. Каждые несколько минут Эми смотрела на часы. Свой ланч она съела в полном одиночестве. Новостей не было. Телефон молчал.

Эми рассеянно взяла из вазы яблоко и съела почти половину, когда вдруг поняла, что совершенно не голодна, и сердито швырнула огрызок в мусорную корзину.

Еще раз она бросила взгляд на часы, когда варила кофе. Минутная стрелка словно застыла на месте и не двигалась. Ну хоть позвонил бы!

Но стоявший на столе серебряный аппарат молчал, насмешливо подмигивая ей. Эми принесла кофе в библиотеку и стала листать газеты в поисках кроссворда. Желание позвонить Хью было почти непреодолимым, но она держалась. Если ему захочется поговорить с ней, он позвонит, все очень просто. Может, ему нечего ей сказать?

Она вернулась к кроссворду, но скоро обнаружила, что подчеркивает слова, не пытаясь их разгадать. Отшвырнув газету, Эми закрыла глаза и позволила владевшим ею чувствам свободно вылиться слезами. Она плакала, сама не зная из-за чего. Все было хуже некуда.

Прошел обед. Голова у Эми разболелась, в висках стучало, глаза словно кололо иголками. А от Хью ни весточки. Эми подтянула к себе диванную подушку, положила на нее голову и закрыла глаза, стараясь утишить боль.

Проснулась она оттого, что кто-то ходил по кухне. Эми вскочила.

— Хью?

— Нет, дорогая, — послышался голос его матери. — Ты так хорошо спала, что я решила тебя не будить. Хочешь чаю? — Вопрос прозвучал так неожиданно, что Эми засмеялась. Она села, опершись локтем о подушку.

— С удовольствием, — сказала она. — От Хью что-нибудь было?

— С самого утра ничего, — ответила Мойра, неторопливо наливая кипяток в заварной чайник.

У Эми упало сердце. Значит, утром он матери позвонил. Из больницы? И что он ей сказал?

— Хью до сих пор не разжился приличными чашками, — сказала Мойра, доставая из сумки чайное ситечко. — Будем пить из кружек.

— Я не знала, что у него такой хороший чай.

— Чай я всегда привожу с собой. Его отец терпеть не мог заварку в пакетиках.

Эми захотелось сказать, что муж Мойры вовсе не был отцом Хью, разбить маску благопристойности, которую носила не снимая миссис Балфур. Но у нее нет такого права. Что бы сказал на это Хью?

Мойра разлила чай по кружкам.

— Печенье?

— Нет, спасибо.

— Ты выглядишь изможденной, — заметила Мойра, протягивая Эми чай.

Девушка приняла кружку, пробормотав слова благодарности. За все то время, пока она сидела в уютной кухне и слушала Мойру, она не поняла ни слова.

— Я действительно устала. Все было так ужасно. Хью рассказал вам о Ричарде? — спросила она, внимательно глядя на Мойру.

— Когда я в последний раз видела Лейтвейта, мне показалось, он не очень хорошо выглядел.

Если Хью и в самом деле сын Ричарда, по тому, как хладнокровно держится Мойра, это и в голову не придет.

— Его, по-моему, давно ангина мучает. — Эми отхлебнула чай, не сводя глаз с миссис Балфур.

— Уже несколько лет, — подтвердила Мойра. — Лучше расскажи мне, как с тобой обращался Хью.

Эми без возражений позволила разговору уйти от Ричарда Лейтвейта. По правде говоря, она была рада компании. Они обсудили, как Эми оказалась в «Харпер-Лейтвейт», о том, чем она собирается заняться после того, как Барбара вернется в офис, понравилось ли Эми работать с Хью и как она думает — женится ли Хью на Каланте.

Они поели и стали играть в скрэббл, которую Эми закончила победой почти в полночь. Мойра откинулась на стуле, держа на коленях мешочек с буквами.

— Вряд ли ты победила бы так легко, если бы не вставила в третий ряд слово «актер».

— Да, — согласилась Эми с легкой улыбкой. Она побеждала Мойру в этой игре, когда ей было еще восемнадцать лет. Первое лето маминой болезни было очень тяжелым, и Мойра была все время рядом, поддерживала, подставляла плечо, когда хотелось поплакать, пекла настоящие домашние пироги. Позже, когда маме стало совсем плохо, именно Мойра сидела с ней, отпуская Эми на часок-другой.

Такого нельзя забывать. Эми почувствовала, как ее заливает волна нежности.

— Я пойду спать. Если что-то станет известно, разбудите?

— Думаю, Хью пора бы уже позвонить, — сказала Мойра. — Он должен знать… — Ее оборвал скрежет ключа во входной двери. — Наконец!

Эми смотрела на входящего Хью. Лицо у него было серое. В один миг она вскочила с кресла.

— Что? Скажи мне!

— С Ричардом все хорошо. По крайней мере… — он прочесал пальцами волосы, — непосредственная опасность миновала. Понадобится шунтирование. Он, конечно, был против, но больше ему не удастся отвертеться. — Хью сел и вытянул ноги. — Какой длинный день.

Эми промолчала. Ей самой день показался бесконечным. Хью не стал объяснять, почему не звонил, и не удивился, застав у себя мать. Эми смотрела то на мать, то на сына и не знала, что делать.

— Может, принести выпить?

— Бренди, и побольше.

— А вам, Мойра?

— У тебя найдется сладкое шерри, Хью?

Он покачал головой.

— Сомневаюсь.

— Тогда рюмочку вина.