Рыцарь из ниоткуда - Бушков Александр Александрович. Страница 14
– Прошу вас, милорд.
Он деликатно притворил за Сварогом дверь, оставшись снаружи. Комната оказалась небольшая по здешним меркам, с камином, столом и массивными креслами. Стол был девственно пуст. Меони, напряженно ожидавшая у камина, встрепенулась:
– Прикажете подавать, милорд?
– Конечно, – сказал Сварог, сел за стол и вопреки этикету водрузил на него локти.
– Фамильное серебро? Малый сервиз?
– На твое усмотрение, – сказал Сварог. – Есть хочется, и вовсе неважно на чем.
Он огляделся: ни люстры, ни свечей – ничего. И все равно в комнате светло, и все предметы отбрасывают тени, словно светильники все же есть, только они невидимы.
Отшатнулся – прямо меж его лежащими на столе руками возникло большое серебряное блюдо. То, что на нем лежало, имело весьма привлекательный вид и распространяло крайне аппетитные ароматы жареного мяса, грибов и неизвестных приправ. Следом появились блюда и тарелочки, массивные золотые вилки, графины с разноцветными жидкостями, бокалы из игравшего сотнями разноцветных искорок хрусталя, тонкого, как мыльный пузырь. Меони стояла, подняв глаза к потолку, беззвучно шевеля губами.
– Хватит! – взмолился Сварог. – Я же столько не сожру, а попробовать всего хочется!
Меони послушно замерла.
– Прошу. – Сварог показал ей на кресло напротив. Она робко присела. В некоторой растерянности Сварог оглядел яства, которых хватило бы на изголодавшийся взвод, и в голову ему пришла совершенно великолепная мысль:
– А начнем мы с вина!
Он нацелился на графин с содержимым благородно-вишневого цвета, но руку протянуть не успел: графин воспарил над столом, накренился, струя вина полилась в тончайший бокал, украшенный разноцветными стеклянными медальонами. Вслед за тем бокал неспешно проплыл над блюдами, не расплескав ни капли, ловко скользнул в руку Сварогу. Сварог растерянно стиснул витую ножку и осушил бокал до дна. Посидел, прислушиваясь к глубинам организма. Организм свидетельствовал, что ничего лучшего в жизни пробовать не приходилось. Сварог только глянул на графин с нежно-зеленым вином – и тот поплыл к бокалу.
После нежно-зеленого, черно-багрового и светло-янтарного вина Сварог откинулся на спинку кресла и сказал:
– Сказка…
– Вам следовало бы сначала поесть, милорд, – тихо промолвила Меони.
– Конечно, – ответил Сварог, сцапал золотую массивную вилку прежде, чем она успела скользнуть в руку, и остался горд этой маленькой победой.
– Прикажете разжечь камин?
– Разжигай. А музыку можешь?
– Какую вам угодно?
– Что-нибудь… романтичное. Скрипки-клавесины. Если только ты знаешь, что такое клавесин.
В комнате стало темнее, дрова в камине вспыхнули ровным, не коптящим пламенем, и по стенам сразу же заколыхались тени. Тихо зазвучала музыка. Почувствовав, что утолил первый голод, Сварог поднял глаза на Меони. Она едва прикоснулась губами к краю своего бокала и ответила чуточку испуганным взглядом. Сварог беспомощно ругнулся про себя. Он никогда не страдал робостью в обращении с прекрасным полом, но трудно было свыкнуться с мыслью, что эта красоточка – его вещь. С обычной доступностью это имело мало общего.
Он вышел из положения наипростейшим способом – придвинул бокал, налил до краев особенно полюбившегося черно-багрового и отправил его по назначению. Спросил:
– Слушай, а почему посуда больше сама не прыгает?
– Я заметила, что вам это не особенно нравится. Я неправильно сделала?
– Ну что ты, все правильно, – сказал Сварог. – А то руками шевелить разучишься. Должен тебе сказать, ты идеальная домоправительница.
Он старался не особенно нагло таращиться на низкий квадратный вырез ее платья, обшитый синим кружевом, но глаза поневоле работали в автономном режиме, тем более что музыка лилась, отдаваясь в висках горячей волной, и на юном личике девушки играли тени. Сварог решительно взял ее за руку. Она чуть заметно вздрогнула и показалась ужасно беззащитной. «Аристократ, бля», – не без самокритики подумал Сварог.
И спросил:
– Ты откуда?
– Из Антлана, – сказала она чуть удивленно. – Как все ваши слуги… Как все слуги здесь.
– И где же этот Антлан? Внизу?
– Нет. На другой планете. На Сильване.
– Это город?
– Континент, принадлежащий ларам. – Она напряженно ждала. – Милорд, что вам еще угодно приказать?
«Нет, это будет даже похуже изнасилования», – подумал Сварог растерянно. Встал, продолжая держать ее за руку, и они оказались лицом к лицу. Глаза у нее стали совсем испуганные.
– А ты-то сама что хочешь делать? – спросил Сварог, взяв ее за локотки. – Что ты хочешь?
Она прошептала что-то, отворачивая лицо.
– Громче, – сказал Сварог.
– Я хочу… чтобы вы больше были человеком, чем господином, милорд, – выпалила она на одном дыхании и вновь вознамерилась отвернуться, но Сварог не позволил. Как это случается с подвыпившими, его бросило из одной крайности в другую – от жуткого нетерпения в заботливую нежность.
– Пойми ты, я все ж не скотина, – сказал он, как ему представлялось, чертовски веско и убедительно, погладил ее по щеке. – Не бойся…
– Я не боюсь. Установившиеся традиции и вассальный долг…
– Плюнь, – великодушно сказал Сварог. – Освоимся, привыкнем, перебедуем… Ты думаешь, мне легко? Зашвырнуло куда-то…
Меони решительно, без тени ласки зажала ему рот ладошкой. Шепнула на ухо:
– Тише… Не надо… Вы же еще не прошли обряда, вас могут слышать, видеть… Милорд, умоляю вас…
– Думаешь? – спросил он шепотом.
– За вами могут наблюдать. Вполне возможно, хотя и не обязательно.
– И все равно готова была…
– Я же обязана вам повиноваться…
– Глупости, – сказал Сварог погромче. – Никому ты ничего не обязана, понятно? Только не надо мне говорить, какой я добрый. Я вообще-то злой. Но я в жизни никого не насиловал. И не привык, чтобы у меня в собственности были люди. А ты мне жутко нравишься вдобавок, и это, оказывается, обезоруживает… Ты когда-нибудь научишься говорить мне «ты»?
– Я попробую. – Она чуть отстранилась, умоляюще заглянула ему в глаза: – Пожалуйста… Я заслоняю комнату, но долго не смогу. Вы должны быть осторожнее, милорд.
– Мне что-нибудь грозит?
– Не знаю. Милорд, я простая девушка из Антлана, где тысячелетиями живут вассалы благородных ларов. И знаю одно: ничто не происходит случайно. Вам следует быть осторожнее и побыстрее овладеть заклинаниями.
– Постараюсь, – сказал Сварог и отпустил ее.
Меони вздохнула с неприкрытым облегчением, опустилась в кресло. Сварог сел рядом, чуя, что некая преграда меж ними рухнула.
– Послушай, а зачем мне заклинания? – спросил он деловым тоном, давая ей понять, что их отношения, каких пока что и не было, на сегодня переходят в другую плоскость. – Звать магов, чему-то там учиться…
– Лары – властители магии. Владение магией – качество, отличающее цивилизованного человека, властителя небес, от земного варвара, – заученно продекламировала Меони.
– Ну, если по уставу положено… – сказал Сварог. – К тому же это, должно быть, интересно.
– Не особенно.
– Почему это? – Сварог даже обиделся чуточку. – Можно делать всякие штуки, пошептав в потолок…
– Конечно, – грустно улыбнулась Меони. – Сначала так и кажется. А потом начинаешь понимать – ничего в этом нет…
– Ну почему? – никак не мог понять Сварог. – Можно ведь делать что-то такое… значительное. Ну я не знаю, вызывать бурю или, наоборот, прекращать…
– А зачем? – тихо сказала Меони. – Если посмотреть в самую суть – зачем вам насылать бури?
– Действительно, – сказал Сварог. – Маленький зеленый крокодильчик…
– Что?
– Ты знаешь, что такое крокодил?
– Конечно.
– Так вот. Есть огромный остров. Посреди острова – огромный лес. Посреди леса – огромное болото. А посреди болота сидит на крохотной кочке маленький зеленый крокодильчик и печально думает: «Ну и зачем мне все это нужно?»
Меони звонко рассмеялась, и Сварог подумал, что со своим громадным запасом наверняка неизвестных здесь анекдотов он без труда завоюет себе репутацию записного остряка. Хмель у него почти выветрился – тут угощали отнюдь не советской сивухой из старых автопокрышек.