Сборник рассказов. Калейдоскоп (СИ) - Кельн Яна. Страница 2

- Открой мне уже тайну произошедшего, - усмехнулся мужчина с белокурыми короткими волосами.

Да, такая прическа шла вразрез с современной модой, но кресло начальника имперской службы не избавляло его от активных действий в расследованиях, поэтому длинные волосы сильно мешали.

- Я поймал Сабира, - победно улыбнулся Ян.

Филипп не поверил бы этому заявлению, решив, что друг над ним смеется или шутит не к месту, но лицо мужчины, сидящего напротив, было слишком серьезно, для того, кто отпускает профессиональную шутку. Сабира ловили давно, но безуспешно. На юркого воришку была открыта безжалостная охота, но тот постоянно исчезал перед носом у ищеек. Вот, его еще видно на горизонте, но стоит только моргнуть, как силуэт вора растворяется в его стихии, во тьме.

- Эй, Фил, слышишь? – Ян пощелкал пальцами перед лицом начальника. – Я поймал Сабира.

Ян начал службу в имперской службе одновременно с Филиппом, после армии. За эти бесконечно долгие года они оба добились высоких постов. Фил стал начальником службы, а Ян был его правой рукой. Поимка Сабира была не просто удачной охотой на обычного вора. Это было самой удачной операцией за последние пару лет. Ян сам не ждал, что его настолько простой и незамысловатый план принесет ему такой успех. Но наживка сработала, заманив вора, а ловушка захлопнулась, и теперь Ян держал паршивца в клетке. За эту работу он ожидал, как минимум, словестной благодарности от начальства, но Филипп молчал. Смотрел на него и молчал.

- Ничего не скажешь? – прищурился Ян.

- Я хочу его увидеть, - блондин поднялся с кресла.

Теперь его мощная фигура возвышалось над Яном и тому стало несколько неудобно. Филипп был крепким мужчиной, с отлично развитой мускулатурой, великолепным тренированным телом, закаленным во многих боях. Весь его хищный вид говорил, что он сильнее и, что он опасен. Ян чувствовал это на уровне инстинктов, четко знал, кто хозяин в доме, а поэтому неприятные мурашки проползли по позвоночнику, пока начальник грациозной походкой шел к двери своего кабинета.

- Ян? – Филипп послал ему кривую усмешку, открывая дверь. – Если это он, то я выбью тебе награду у императора.

- Он, можешь не сомневаться, - охотник поднялся с глубокого кресла и направился за начальником.

Имперская служба занимала небольшой особняк в центре столицы. Аккуратный дом, обнесенный со всех сторон высоким кованым забором, не был напичкан охраной, не пугал своим угрюмым видом горожан, даже, наоборот, светло-зеленый сочный ковер заморского газона притягивал и радовал глаз прохожего своей насыщенностью. По богато обставленным коридорам особняка не ходили толпами брутальные стражники, не разносился звон металла. Люди работали, качественно выполняя свои обязанности и не привлекая внимания. Особняк тонул в мягкой уютной тишине. Филипп быстро сбежал по ступенькам, толстый палас на которых скрадывал звуки и без того тихих шагов мужчины. Следом шел Ян, сияя от гордости. Стоило мужчинам спуститься на основной этаж и закрыть за собой дверь, как вся обстановка изменилась, враз растеряв свой комфорт. Со стен слезли дорогие тканевые обои, обнажив грубую шероховатую каменную поверхность, ковры из-под ног испарились, их заменили крупные мраморные плиты, от которых гулким эхом отскакивали звуки шагов. Спустя еще несколько метров коридор стал шире, а по правой стене появились тяжелые железные двери, запертые на огромный кусок замка.

- Где? – не оборачиваясь, спросил Филипп.

- Предпоследняя дверь в другом конце.

Блондин ускорил шаг. Любопытство гнало вперед. Мужчине не терпелось увидеть легендарного Сабира, а еще больше ему хотелось знать…

- Кто знает о его поимке? – внезапно остановившись, спросил он.

- Только охотники.

Охотниками называли команду из семи человек, которые подчинялись на прямую Яну. Это были его люди, набранные единолично им, воспитанные его методами и преданные больше своему командиру, нежели самому императору.

- Хорошо, - Филипп пошел дальше.

- Мне не понравился твой вопрос, граф, - крикнул Ян шепотом, пятой точкой чувствуя, что лавров и славы ему не достанется.

Не смотря на свою видимую тяжесть и неповоротливость, серая дверь, покрытая рыжими разводами ржавчины, поддалась легко и открылась практически бесшумно. Возможно, любой человек, находящийся на грани обморока и яви, даже не обратил бы внимание на тихий скрип, но ухо профессионального вора, различило бы даже едва уловимый шорох. Сабир поднял голову и посмотрел в дверной проем. Посетителей было двое, и дверь уже закрылась за их спинами, отрезая источник яркого света. Но вору было достаточно и того, что давал огарок свечи, стоящий на железном столе. Он отчетливо видел две мужские фигуры, смело предполагая, что одна из них принадлежит тому, кто поймал его.

Глаза очень быстро привыкли к полумраку камеры. Филипп сделал шаг вперед и заглянул в глаза трофею Яна. Он до сих пор пребывал в легком шоке. Граф был уверен в том, что Сабир опытный вор, живущий ни один десяток лет, он шел на встречу именно с матерым волком, преступником, занявшим свое место в воровском мире, а увидел жалкого мальчишку. Юнца с непроглядно черными глазами, истекающего кровью и находящегося на грани смерти.

- Ян, - тихо позвал Филипп, - сними с него оковы. Он потерял слишком много крови и ему нужен врач.

- Фил, не трать время на смертника, - отмахнулся охотник, кровожадно улыбаясь своей жертве.

Парень в цепях дернулся и зашипел сквозь зубы от нахлынувшей боли. Болело все тело. Руки, надежно закрепленные под потолком железными оковами, затекли, бок разрывала глубокая рана, из которой так и не перестала сочиться кровь.

- Доставить его в мои покои здесь, пригласить врача и сделать так, чтобы через час он мог со мной внятно разговаривать, - спокойно произнес Филипп, открывая дверь. – Это приказ, Ян.

- Я бы тебя убил, чтобы ты не мучился и не развлекал толпу, - вздохнул охотник, отцепляя пленника от потолка. – Но этот, - кивок в сторону двери, - решил с тобой побеседовать. Жаль, мальчик не будет у тебя возможности умереть красиво, придется болтаться в петле.

Сабир ничего не ответил на речь Яна, потому что вновь провалился в черную бездну небытия. Там было хорошо, не больно, не страшно, только немного холодно. Ему казалось, что горячего тела касаются прохладные руки, особенно частые были прикосновения там, где должна находиться рана, но Сабир не чувствовал боли, только чужие прохладные руки, порхающие, как припыленные крылья мотылька. Позже прикосновения исчезли, и вернулось тепло, которое плотным коконом охватило его тело. Юноша уснул.

Филипп смотрел, как в черном небе переливались миллионы разноцветных искорок. Они играли, вспыхивали и гасли, вызывая восторженные вопли горожан. Салют давали только два раза в год. Последний день «Великого урожая» был одним из них. Только главу имперской службы салют занимал в последнюю очередь, больше его беспокоил парень, спавший в его кровати. Блондин обернулся, отошел от окна, позволяя плотной бордовой бархатной шторе упасть на свое место, и сел в кресло. Рядом, на круглом столике из светлого дерева, его еще называли белым за несвойственную древесине белизну, стояла глиняная бутылка выдержанного крепленого вина. Мужчина пригубил бокал из Велейского тончайшего стекла и прикрыл глаза, наслаждаясь чуть сладковатым фруктовым ароматом напитка. Голубые глаза, без какой-либо примеси другого цвета, смотрели на Сабира. Его внешность словно была создана для такой профессии. Смуглая кожа не бликовала от случайного луча света, черные волосы острижены коротко и неровно, фигура у вора стройная, изящная, но опытный взгляд сразу определял ее, как сильную. Сабир стал бы достойным противником в бою, даже не смотря на невысокий рост. Мальчик явно был не местный, слишком сильно он отличался от коренных жителей Империи. Откуда он взялся? Кто он? Филипп знал мало, но не страдал от полного отсутствия информации. Попытав Яна, мужчина узнал о воришке то, что могло стать рычагом для давления в достижении своих целей. У каждого есть своя больная пятка, на которую можно совершенно не случайно наступить. У Сабира она была. Пусть хорошо замаскирована, но отыскать ее имперцы смогли.