Хранительница (Трилогия) - Кузнецова Светлана. Страница 10

Проснулась я среди ночи. Сна ни в одном глазу. Сначала долго не могла понять, где нахожусь и что все случившееся со мной – жестокая действительность. Нет, это просто дурдом какой-то. Это не может быть правдой! Однако и кровать с соломенным матрасом, и незнакомая комната были слишком натуральными, чтобы оказаться галлюцинацией. Заглянув под кровать, обнаружила свою футболку, правда пустую. И куда же делся этот ушастый гад? Неужели ослушался моего приказа и вышел на охоту? И где этого кровососа малолетнего теперь искать? Ну я ему покажу, где раки зимуют! Выглянув в окно, заметила, что прямо под ним начинается скат какой-то пристройки. Перекинув ноги через подоконник, аккуратно спрыгнула на крышу и подошла к краю. До земли было совсем близко, видимо, высокие потолки еще не приобрели здесь свою популярность. Повиснув на руках, зацепила ногами подпирающий столб и легко съехала по нему вниз. Чутко прислушиваясь к ночным звукам, начала настороженно обходить двор, и тут со стороны сарая послышался какой-то приглушенный писк.

– Ну ты у меня сейчас схлопочешь по самое не балуйся. Клык он мне отдал. Да я тебе их сейчас все повыдергиваю без анестезии.

Рванув дверь сарая, сначала ничего не могла разобрать в темноте. А потом вдруг поняла, что вижу все до мельчайших деталей, как будто включилось ночное видение. Такое уже было со мной в лесу, когда я познакомилась с Дакком на поляне. В углу сарая, на копне свежескошенного сена барахтались две фигуры. Не помня себя от злости, рванула туда, подхватив валяющееся под ногами ведро. Со всей дури долбанула этим ведром по башке того, кто был сверху. Он отвалился. И только теперь, рассмотрев эту сладкую парочку, не поверила своим глазам.

– Аля, это ты? Что ты здесь делаешь?

Девчушка кинулась ко мне и разрыдалась.

Из невнятных всхлипов я поняла, что мать отправила ее в сарай за ветошью, а этот урод умудрился подкараулить и, кажется, пытался ее изнасиловать. «Уродом» оказался тот самый белобрысый парень, виденный мной сегодня днем в таверне. Еще разок огрев этого козла по башке для профилактики, я кое-как успокоила малышку и отвела ее к родителям. Узнав о случившемся, мать девчонки раскудахталась, как курица-наседка, и куда-то ее увела. Мне пришлось повторить хмурому трактирщику все, что я узнала от Али, а попутно выкручиваться под его недоверчивым взглядом, придумывая легенду о своей несвоевременной прогулке под луной. Единственное, что пришло мне в голову,– это ляпнуть, что очень захотелось в туалет, а горшок, который любезно был предоставлен мне на ночь, я случайно разбила (хорошо, что он глиняный, а то и не знаю, что можно было бы придумать). Ну вот, пошла я искать туалет (беспокоить никого ночью не хотелось) и случайно услышала непонятный шум. Ну а дальше он знает. Кажется, мужик не до конца мне поверил, но это уже его проблемы. Я пожала плечами и, решив больше не искать себе приключений на известное место, поднялась в свою комнату. Вытащив пресловутый горшок из-под кровати, закутала его в одеяло и сильно треснула по нему булыжником, предусмотрительно захваченным со двора. Осколки я аккуратненькой горкой сложила в уголке комнаты, напротив входной двери. Где-то через час раздался тихий стук в дверь. Открыв, на пороге увидела бледного трактирщика.

– Я не вправе вас ни о чем просить, но мне показалось, что вы неплохо отнеслись к моей девочке, и, если это вас не затруднившие говорите никому о том, что только что произошло. Этот парень из банды Костяного, и если они прознают, нам жизни не будет. Трактир сожгут, а дочку обязательно подловят и изнасилуют.

Я уставилась на мужика. Ну и порядки здесь!

– Я-то, конечно, никому не скажу, но ведь этот парень и сам все может рассказать, когда доберется до своих.

Думаю, что он никому ничего не скажет. – Хмурый взгляд исподлобья не оставлял сомнений в его дальнейшей судьбе. – Собаке собачья смерть!

– Спите спокойно, я ничего не видела и не слышала. Я и сейчас сплю, и вы мне снитесь, чего и вам желаю. – Повернувшись к нему спиной, я демонстративно улеглась на кровать.

Буркнув что-то типа «спокойной ночи», дядька вышел из комнаты и тихо прикрыл за собой дверь.

Провалявшись минут пятнадцать, незаметно для самой себя я задремала. Проснулась уже утром. Свежий воздух, птички поют – лепота! Заглянув под кровать, с удивлением обнаружила мирно посапывающую сумчатую мышь, нагло аккупировавшую мою многострадальную футболку. Схватив его за ухо, вытянула из-под кровати.

– Давай колись, кровосос. Где ты всю ночь шлялся?

Сонно щурившийся мыш заверещал:

– Отпусти, больно же! И нигде я не шлялся, домой летал. Должен же я был предупредить маму, чтоб не ждала меня.

От удивления я даже присвистнула. Оказывается, и у него есть мама (раньше мне это в голову не приходило).

– И что, тебя отпустили?

– Да, мама просила передать тебе это,– Мне на ладонь упал огромный рубин, размером с перепелиное яйцо, весь переплетенный тонкими золотыми нитями.

Этот камень служит накопителем магической энергии. Он сам собирает ее по крупицам из окружающего тебя мира и делает запасы до лучших времен. Это тебе подарок за то, что ты сделала для меня. Теперь тебе не придется так выкладываться, достаточно зачерпнуть накопленной энергии и использовать ее по своему усмотрению. А еще глава рода глэсс Нимбус попросил о встрече с тобой сегодня ночью на той поляне, где мы встретились.– Увидев мои недоверчиво прищуренные глаза и ожидая отказа, Дакк зачастил: – Ты можешь ничего не опасаться, тебе не будет причинено никакого вреда. Да и я не позволю, Не забывай про клятву. Думаю, что, наоборот, глэсс Нимбус хочет сделать тебе какое-то предложение.

Ага, от которого невозможно отказаться, пробормотала я про себя.

– Ладно, судя по всему, особого выбора у меня нет. Но на этой вашей сходке от меня ни на шаг.

Мыш энергично закивал головой.

Впереди еще целый день, будет возможность обдумать линию поведения. Пока нужно подумать о хлебе насущном.

– Слушай, а тебе кушать не хочется?

– Да нет, мы достаточно долгое время можем обходиться без еды, тем более я недавно покушал. А благодаря тебе и тому, что ты сделала, я теперь при необходимости могу хоть несколько лет обходиться без крови. Правда это произойдет только после полной перестройки организма, которая уже идет полным ходом. Достаточно будет, если время от времени ты будешь подпитывать меня энергетически. Хотя это и не так приятно, как естественным путем. Все-таки натуральные продукты, они куда как полезней для молодого растущего организма.

Та-ак, а вампирчик-то уже окончательно освоился. Вот и хамить мне начинает.

– Кажется, я плохо на тебя влияю. Смотрю, уже и специфическое чувство юмора проснулось. Скоро мне на шею сядешь и лапки свесишь. За пазухой я тебя и так уже катаю, шерстку расчесываю, теперь еще и кормить должна. Плохо не будет?

– У тебя, между прочим, учусь. Ты же теперь моя наставница в некотором смысле!

– Ну раз так, то вот тебе первое задание: сложи мою футболку и застели постель. А я пошла завтракать! – И, пока не услышала в ответ еще какую-нибудь гадость, шустро выскочила за дверь.

На завтрак было на выбор – вчерашнее рагу, пирожки, оладушки… Я выбрала оладушки с медом. Заказ принесла жена трактирщика. Помимо моего заказа, на стол были выгружены плошки с ароматным земляничным вареньем и сметаной, а также небольшой кувшинчик свежего парного молока. С таким меню, боюсь, скоро ни в одни штаны не влезу. Наевшись от пуза, решила прогуляться по селу, но сначала поинтересовалась у трактирщицы, подошедшей убрать со стола:

– Извините, как чувствует себя ваша дочь?

Ответ поразил меня до глубины души.

– Она вчера вечером уехала погостить к тетке! – поджав губы, громко ответила жена трактирщика и быстренько, видимо, чтобы я не успела еще что-нибудь спросить, ушла на кухню.

Интересненько, а ночью у меня что, была галлюцинация на фоне переизбытка кислорода? Чего они так все боятся? Размышляя над странностями местных жителей, я вылезла из-за стола и вышла на крыльцо. Чтоб лишний раз не смущать местных жителей, на скорую руку повязала на голову косынку, убрав свои волосы подальше от чужих глаз. На улице никого не было, если не считать ненормального гусака, который упорно пытался догнать курицу и взгромоздиться на нее верхом. То ли наездника изображал, то ли решил выступить в качестве любовника. Досмотреть это цирковое представление мне не дали. Прямо на голову рухнула наглая летучая мышь, умудрившаяся сорвать косынку и запутаться в волосах. Еле выпутав этот клубок меха из собственной шевелюры, я пригрозила отдать его на расправу озабоченному гусаку. А чтоб гусак остался доволен, пообещала еще и подержать мыша, чтоб не ерзал. Увидев выпученные глаза Дакка, я посмотрела в том же направлении. Прямо передо мной стоял вытянувшийся во фрунт пресловутый гусак, с обожанием поглядывающий то на меня, то на мохнатый клубок шерсти в моих руках.