Реал vs вирт - Егоренков Виталий. Страница 17

Вышибала скривился, представив, где мог геройствовать мой гипотетический папаша и его друзья-люди. В орочьих шатрах детей пугали светловолосыми убийцами. Эльфы по жизни существа крайне миролюбивые, но если их довести, то даже тролли стараются прятаться по углам, прикидываясь вениками.

– Все равно не пущу, – хмыкнул орк. – Запрет вашего короля – пускать мелких в питейные заведения. Кстати, вас, леди, – он попытался изобразить вежливый поклон в сторону Аллинель, – это ограничение не касается.

– А я тоже несовершеннолетняя, – ответила аватара безмятежным голосом, облизывая купленный на рынке леденец, и улыбнулась.

Я использовал последний аргумент. Вышибала внимательно осмотрел серебряную монету, даже попробовал ее на зуб:

– Ну, если только на минуточку… И еще, мелкий, там у нас всякий сброд собирается. Будут проблемы – зови. Я Углук, урук-хай, – сказал он с гордостью. Урук-хай были элитой армии орков. Они не теряли боевой дух и боеспособность даже после гибели девяти десятых бойцов подразделения.

Я поблагодарил, и мы вошли вовнутрь.

Такого жесткого свинарника мне до настоящего момента не доводилось видеть. Интересно, тут хоть иногда убираются? И больших толстых наглых крыс гоняют или, наоборот, разводят?

Аллинель посмотрела на все это и сразу же ретировалась наружу со словами:

– Я лучше на улице с Углуком поболтаю. Вдруг он чего-нибудь знает.

Ей вслед разочарованно засвистели десятка три мерзких негодяйских рож. Затем все присутствующие уставились на меня как на невиданное чудо, и я позавидовал улизнувшей аватаре.

Шепча про себя: «Ты бессмертный, ты бессмертный», – я стал продвигаться к стойке.

Бармен – бородатый человек размером со среднего тролля – насмешливо спросил:

– Что вам угодно, пресветлый сударь? Хотите королевское янтарное вино урожая три тысячи семьдесят третьего года?

– А есть? – спросил я удивленно.

Посетители громко заржали, а бармен тонко улыбнулся:

– Одна бутылка, сто золотых за бокал. Только пить такой напиток в моей забегаловке дураков нет. В основном в ходу орочья самогонка, человеческое виски и гномий рон.

– Его-то мне и нужно, – обрадовался я. – Кувшинчик за серебряный на вынос, – и бросил монетку человеку за стойкой.

Тот повертел ее в пальцах, однако покачал головой и ответил отрицательно:

– Я могу лишиться лицензии за спаивание малолетних.

– Клянусь Вековечным лесом, что это не для меня, а для отца, – сказал я торжественно, а сам подумал: «Извини, бать, но чтобы мне не стать клятвопреступником, придется тебе эту гадость на мухоморах хотя бы попробовать».

Бармен просветлел лицом, кинул монету в кассу и протянул мне полулитровую глиняную бутыль.

Став клиентом, я почувствовал, что теперь вправе задавать вопросы:

– А вы случайно не знаете, где можно отыскать мастера-лучника Грыка? Он пропустил сегодняшний, кстати, оплаченный вперед, урок по стрельбе.

Бородатый озадаченно поскреб свою бороду:

– Да, в самом деле, его уже второй вечер не видно. Обычно орк всегда забегает пропустить стаканчик-другой после трудового дня. Может, заболел? Если хочешь стребовать с него деньги за обучение, то ищи в Орочьем квартале, где Грык обретается, как всякий порядочный и непорядочный зеленокожий. Он живет на улице… как она называется? Забыл.

– Кровавых Черепов, дом сорок семь. Квартиру не помню. Это доходный дом, можно разузнать у хозяина, – подсказал один из клиентов, оторвавшись на минуту от раскуривания трубки. – Надеюсь, Грык жив-здоров или хотя бы упомянул меня в завещании, а то занял на той неделе два серебряных и пока не соизволил вернуть.

Я поблагодарил бармена и джентльмена с трубкой и поспешил покинуть это примечательное заведение. Обстановка и публика здесь была колоритная, но больно уж сильно шибало запахом нечистот в чуткий эльфийский нос.

Денег оставалось ровно на один прыжок через телепорт. Или на рынок, или в Орочий квартал с перспективой выпасть там из игры, оставив аватару одну без денег среди толп озабоченных зеленокожих. Игрового времени оставалось «31 минута 33 секунды».

Я решил потратить его на зарабатывание монет, а поиски орка отложить на завтрашний день.

Мой английский восстанавливался достаточно быстро, что позволило за оставшиеся полчаса получить звание переводчика четвертого ранга, восемьдесят очков опыта, две серебряные и пять медных монет, а также колечко, дающее плюс десять очков к жизненной энергии. Полезный артефакт я тут же передал аватаре. Ей нужнее. Успел посмотреть свою таблицу характеристик, затем показатели своей «тени». Порадовался солидной прибавке.

«Ваш уровень – 3. Очки жизни – 20, сила – 5, ловкость – 5, мана – 10, мудрость – 1, защита – 2 (1). Достижения: 2-й ранг ученика лучника, 4-й ранг профессии переводчик. Чтобы получить 4-й игровой уровень, нужно набрать 580 очков опыта. Ваше время истекло: не забудьте попрощаться со своим аватаром».

Тут меня выкинуло из вирта.

Батя ждал меня на диванчике в углу холла и читал какую-то книгу. Вид у него был взъерошенный и недовольный.

– Клятый орк как сквозь землю провалился, – сразу же сообщил он. – Мы перетряхнули все орочьи кварталы и злачные места – пусто.

– Между прочим, я узнал, где Грык живет, – не удержался я, чтобы не похвастаться.

– Улица Кровавых Черепов, дом сорок семь? – усмехнулся батя. – Там со вчерашнего вечера засада.

Я слегка покраснел от разочарования – считал себя самым умным, а оказался…

– А вы как вышли на его след? – Мне стало любопытно.

– У него ж официальная лицензия, выданная канцелярией короля, – усмехнулся батя. – В ней указан его адрес. А ты небось у мастера Даэрона выпытал?

– Не совсем, он не знал места жительства своего конкурента, зато подсказал его любимое место отдыха – трактир «Пьяная рожа».

– Это такая мерзкая забегаловка с орком-урук-хаем на входе? – уточнил батя. – Знакомое местечко. Там еще фирменное блюдо – гномья мухоморная брага. Выпьешь стакан, и твой лучший друг начинает казаться прекрасной эльфийской девственницей. А на вкус складывается ощущение, что грибы гномы на серной кислоте настаивают. Редкостная дрянь. – Отец крякнул. – Молодец, про то, что он ошивается в этой таверне, мы не знали. Надо будет сказать Карине, чтобы и там устроили засаду.

– А Карина сегодня вряд ли появится, – огорошила нас блондинистая бухгалтер, исполняющая обязанности администратора. – Скорее всего, будет всю ночь в вирте зависать.

Мы с батей удивленно переглянулись.

– А как же ограничение на ночное бдение? Требование зарабатывать игровое время? – возмутился я.

– Так она ж по работе, – простодушно объяснила бухгалтер. – Карина ведь страж. Для них лимиты не действуют.

– Ей небось еще и зарплату платят за зависание в вирте, – обзавидовался я.

– Тройная надбавка за вредные условия труда… и молоко с возможностью замены свежевыжатым соком, – «сдала» коллегу блондинка.

Мы с батей, раздавленные несправедливостью жизни, поползли к гостинице. На браслете уныло мигали цифры, подлая техника неохотно считала заработанные секунды на право нахождения в райских кущах.

По пути мы не разговаривали, размышляя каждый о своем.

День четвертый

Отец разбудил меня на час позже обычного. Оказалось, что на дворе суббота и деловых встреч запланировано всего две.

Мы сделали усиленную сорокаминутную разминку, к концу которой я валялся на полу и помирал от нехватки дыхания, а батя бодро прыгал вокруг меня, обзывая старой беременной остроухой черепахой.

Примерно так я себя и чувствовал.

Отец загнал меня под холодный душ, который немного привел в чувство, затем мы спустились в гостиничный ресторан, где за кофе с омлетом стали обсуждать новости.

Оказалось, что в понедельник вечером батя собирается возвращаться домой.

Я гордо рассказал о своем воссоединении с общагой, а также об успешной продаже перса.