Новые боги - Турчанинова Наталья Владимировна. Страница 35

Посетители реагировали на увиденное по-разному. Двое подростков были уверены, что это реклама нового фильма ужасов и живо интересовались, когда премьера. Пожилая дама с маниакальным блеском в глазах уверяла всех, будто они присутствуют на начале Апокалипсиса, а кем посланы эти существа, даже и объяснять не надо. Широкоплечий дальнобойщик с наколками от запястий до локтей мрачно внимал ей. Молодая пара скептически фыркала, уверенная, что ничего подобного не бывает и быть не может, а существа, наверное, просто сбежали из зоопарка.

Спутники Ричарда мрачно переглянулись и вылезли из-за стола. Расплатившись по счету, телохранитель потянул за собой Витторию, широко распахнутыми глазами смотрящую на экран.

Они вновь сели в машину и отправились дальше.

Глава 11

Досадная неизбежность

— Уйди-пуйди-уйди-ду, — пропел Миклош Бальза и скривился так, словно увидел родную сестрицу.

Это слащавое «уйди-пуйди-уйди-ду» привязалось к нему, когда какой-то черт дернул тхорнисха пройти поблизости от апартаментов, которые оккупировали даханавар. Надо думать, что у мормоликай не хватило мозгов ни на что, кроме того, чтобы слушать попсу. Миклош, на дух не переносящий современную музыку, про себя обругал новых соседей последними словами и только через несколько минут отметил, что сам напевает дурацкий мотивчик.

Спустя сутки ничего не изменилось, «уйди-пуйди» крутилось в голове, словно испорченная пластинка, нахттотер медленно зверел, уже начиная думать, что дело не обошлось без ментальной атаки даханавар.

Впрочем, и без этих мелких досадных неприятностей настроение его оставляло желать лучшего. Здесь, в Северной резиденции, он чувствовал себя точно в клетке, в которую вот-вот должен войти тигр. Благоразумие говорило господину Бальзе, что все надежды совладать с Основателем пойдут прахом и пора сматываться куда-нибудь подальше. Например, на другой континент. Но гордость кричала, что он не смеет бежать, когда рядом Фелиция. Иначе его поднимут на смех все кланы и в первую очередь проклятые даханавар. От былого уважения не останется и следа.

Поэтому Миклош ощущал себя самоубийцей и слонялся по огромному замку из угла в угол, стараясь не срывать свой крутой нрав на случайных встречных. Последних было чертовски много, и тхорнисх не мог избавиться от мысли, что он теперь вынужден жить, словно в норе вриколакосов, куда забилась вся стая, чтобы переждать суровое время года — того и гляди, чужие блохи перелезут на тебя.

Никто из других кланов не спешил общаться с Бальзой, хотя Рэйлен несколько раз говорила ему, что все частенько встречаются друг с другом. Миклоша это порядком бесило, но он решил не затевать скандал. Толку не будет никакого, проклятых блаутзаугеров исправит лишь солнце, чувство благодарности им совершенно не знакомо.

Половину дня нахттотер играл с Норико в шахматы, беседуя о секретах этрусской керамики, которые он разгадал двадцать лет тому назад, когда Йохан привез ему в «Лунную крепость» грузовик подходящей глины, и господин Бальза на гончарном круге создал несколько замечательных ваз и блюд, впрочем, затем разбитых во время очередного припадка неконтролируемой ярости.

Затем, когда шахматы опостылели, тхорнисх устроил Рэйлен маленький экзамен, проверяя, чему ее за это время научили Норико и Альехо. Прогресс был налицо, так что нахттотер решил в кои-то веки проявить благосклонность и скупо похвалил всех троих за достижения.

Затем он отправился на прогулку по Северной резиденции, и Рэйлен увязалась за ним. Она искренне продолжала считать, что нахттотеру грозит опасность, когда вокруг столько чужих кланов. Миклош полагал иначе, понимая, что тхорнисхи играют слишком важную роль в грядущем мероприятии, но цыпленку об этом говорить не стал. В конце концов, любому уважающему себя главе требуется сопровождение.

Коридоры резиденции были пусты и унылы, и, с тоской поглядывая на скучные картины, старые деревянные панели и пыльные портьеры, от которых за милю несло антисанитарией, господин Бальза подумал, что, будь это его дом, он бы радикально изменил интерьеры.

С лестницы в коридор вышли девушки фэриартос, увидели тхорнисха и упорхнули, словно перепуганные мотыльки.

Миклош скривился.

— Рэйлен! Вчера я видел, что ты общаешься с Вивианом. Не знал, что вы хорошие друзья.

— Скорее мы знакомые, нахттотер, — после некоторой заминки отозвалась девушка. — Мы случайно встретились в тот день, когда его обратили и у него возникли некоторые проблемы с асиманами.

— И что, ты спасла шкуру этого негодяя? — кисло произнес он.

— Да.

— Лучше бы тебе не делать ничего подобного. Быть может, его бы убили, и столь ужасного для всех нас никогда не произошло. Никакого Основателя, никаких проблем, никакой проклятой Северной резиденции. Гром и молния, дорого бы я дал, чтобы встретить его первым! Но теперь уже поздно предпринимать что-либо. Все мы оказались в одном дырявом тазу посреди беснующегося океана.

— Очень образно, Миклош. Браво. Тебе следовало бы стать одним из нас, — раздался молодой голос, и из полутемной ниши вышел рыжий конопатый мальчишка в черно-красном клетчатом костюме, таком же берете и с алым шарфом на шее.

Господин Бальза, сдерживая ярость, посмотрел на лигаментиа. Связываться с этими сумасшедшими обалдуями было себе дороже.

— Иноканоан не оторвет тебе уши за то, что ты ходишь там, где не надо? — зло спросил он.

Мальчишка рассмеялся, воздух вокруг него поплыл, и вместо берета на его голове появилась знакомая шляпа главы клана Иллюзий, а в пальцах — дымящаяся сигара.

— Он достаточно толерантен, чего не скажешь о тебе.

Прежде, чем Миклош успел достойно ответить, лигаментиа отвесил издевательский поклон, тени вокруг него сгустились, встали дыбом, а затем поглотили Иноканоана, выплюнув из себя целый сонм бирюзовых снежинок, которые, упав на пол, проросли ядовито-зелеными поганками, и шляпка каждой напоминала спесивое лицо нахттотера.

— Сумасшедшие придурки. Кому хватило ума поселить их вместе со всеми? Место лигаментиа в изолированных помещениях. Желательно с решетками на окнах и крепкими запорами на дверях.

— Совершенно с вами согласна, нахттотер. — После боя в трамвайном депо Рэйлен ненавидела клан Иллюзий так же сильно, как он.

— Вивиан говорил, чем занят Кристоф?

— Нет. Мы не обсуждали это.

— А могли бы. А что там с Доной?

— Выздоравливает.

Бальза кивнул. Не то чтобы его заботила судьба вилиссы, но он не любил, когда умирают блондинки, если это происходит не от его рук. Случившееся с колдунами стало уроком для всех остальных. И без того немногочисленный клан сделался еще меньше, и только чудо не дало Основателю уничтожить его полностью.

Теперь они ждали у моря погоды, и нахттотер не был уверен, что все кровные братья смогут пережить ненастье. Основатель, эта треклятая опасная гадина, затаился, собираясь нанести новый удар, и где-то рядом с ним была Хранья.

Сестрица напоминала Миклошу зайца из старой маркоманской сказки, который спрятался в медвежьей норе. Лисе оставалось только облизываться, потому что связываться с медведем себе дороже.

Пока Основатель жив, до Храньи не добраться. Но тем больше причин прикончить медведя, чтобы после разобраться с опостылевшим косым.

Задумавшись о том, что он сделает с родственницей, Бальза зашел слишком далеко от того крыла, где обитали тхорнисхи… Он посмотрел на огромный, похожий на собор, сводчатый зал Совета, где до сих пор еще чувствовалось присутствие Витдикты. Именно здесь Кристоф провел ритуал и спас мальчишку от участи стать подчиненным Амира.

— Что скажешь, Рэйлен? — спросил Миклош.

— Мне не нравится это место, нахттотер. Многие из тех, что живут здесь сейчас, стараются тут не задерживаться.