Северное сияние - Пулман Филип. Страница 16

У Лиры не было ни малейшего желания ввязываться в разговор и спрашивать мнение Лонсдейл, а с какой, собственно, стати она должна мыться и переодеваться. Кроме того, спрашивай не спрашивай, от взрослых все равно не добьешься толку. Она стащила платье через голову, швырнула его на кровать и начала водить по лицу и шее мочалкой, не особенно заботясь о результате. Пантелеймон, став из грача волнистым попугайчиком, подбирался все ближе и ближе к лежащему на полу альму миссис Лонсдейл — невозмутимому лабрадору, тщетно пытаясь его раздразнить.

— А в шкафу-то у нее что! Батюшки мои! Все комом-жомом, хоть бы что на плечики повесила. Нет, вы посмотрите на это!

Посмотри сюда, посмотри туда… А если Лира никуда не хотела смотреть? Не открывая глаз после умывания, она нашарила рукой полотенечко и прижала его к лицу.

— Так, гладить некогда, пойдешь в мятом. Сама виновата. Силы небесные! А коленки! Посмотри, на что они похожи!

— Не буду я никуда смотреть, — буркнула Лира.

Миссис Лонсдейл отвесила ей звучный шлепок.

— А ну, живо! Мойся дочиста.

— С какой стати, — не выдержала Лира. — Я сроду коленки не мою! Кто на них будет смотреть-то? И вообще никуда я не пойду. Вам всем до Роджера никакого дела нет. Одной мне есть.

Снова последовал звучный шлепок.

— Думай, что говоришь, мисс Лира! Это мне-то до Роджера дела нет? Я в девичестве Парслоу, мы с отцом Роджера двоюродные. Но ты-то об этом ничего не знаешь. Зачем тебе? Ты же у нас умнее всех. И заруби себе на носу: Роджер мне родня, и я о нем забочусь. Я и о тебе забочусь, хотя, видит Бог, ты этого не ценишь.

Она схватила мочалку и так яростно принялась тереть Лирины коленки, что кожа на них стала пунцовой. Коленки теперь сверкали чистотой и немилосердно саднили.

— Тебя сегодня зовет сам магистр. Гости у него. Будешь с ними ужинать. Смотри веди себя как следует. К старшим не приставай. Как спросят — отвечай вежливо, тихим голосом. Не бычься, улыбайся, как хорошая девочка. И не вздумай плечами пожимать, как ты у нас любишь.

Миссис Лонсдейл проворно натянула на худенькие Лирины плечи парадное платье, несколько раз одернула подол, пытаясь расправить юбку, потом выудила из ящика комода обрезок красной ленты, схватила расческу с острыми зубьями и попыталась заплести Лире волосы.

— Ох, матушки мои, предупреди они меня пораньше, мы бы головку помыли. Эх, незадача. Ну ладно, может, близко никто подходить не будет. А ну-ка, стой пряменько. Так. Где твои парадные туфли?

Пять минут спустя принаряженная Лира робко стояла на пороге величественного, хотя и чуть излишне помпезного здания, выходившего фасадом на площадь Яксли. С другой стороны к дому примыкал библиотечный сад. Именно здесь и располагались личные покои магистра.

Пантелеймон, сама кротость и благовоспитанность, горностаем обернулся вокруг Лириной лодыжки. Дверь отворилась, и на пороге вырос Козинс, камердинер магистра и Лирин злейший недруг. Но на сегодня враждующие стороны принуждены были заключить перемирие и вступить в переговоры.

— Миссис Лонсдейл велела мне прийти, — тихонько сказала Лира.

— Правильно велела. — Козинс пропустил Лиру внутрь. — Давай-давай. Тебя ждут в гостиной.

Он проводил ее в большую комнату, окна которой выходили в тенистый библиотечный сад. Последние лучи предзакатного солнца играли на тяжелых рамах картин, плясали на старинных серебряных кубках. Лира вспомнила, что магистр — страстный коллекционер. Взглянув на гостей, она сразу же поняла, почему парадный ужин проходит в личных покоях, а не в столовой колледжа: дело в том, что среди гостей были дамы.

— А вот и Лира, — приветливо сказал магистр. — Наконец-то. Козинс, приготовьте для нее сок или какой-нибудь морс. Леди Ханна, позвольте представить вам нашу Лиру. Это племянница лорда Азриела, которого вы, несомненно, хорошо знаете.

Леди Ханна, директриса одного из женских колледжей Оксфорда, Лире сразу не понравилась — седовласая старуха с альмом-мармозетом, но, стараясь вести себя как подобает благовоспитанной барышне, девочка присела перед ней в почтительном реверансе. Потом Лиру представили другим гостям, но все они, как на подбор, были скучными — какие-то ученые из каких-то колледжей. Наконец магистр подвел ее к сидевшей в креслах молодой даме и отрекомендовал:

— Миссис Кольтер, позвольте представить вам нашу Лирушку. Лира, поздоровайся с миссис Кольтер.

— Здравствуй, Лира, — негромко сказала гостья.

Лира смотрела на нее во все глаза. Длинные темные волосы обрамляли ее прелестное молодое лицо, а на коленях у незнакомки сидел маленький золотистый тамарин.

Глава 4

Веритометр

— Если за ужином нас посадят вместе, — миссис Кольтер чуть подвинулась, приглашая Лиру сесть рядом с собой, — будешь мне подсказывать, что каким ножом и какой вилкой едят, хорошо? А то я от всего этого великолепия немножко растерялась, — сказала она, обводя глазами покои магистра.

— Вы, наверное, ученая? — спросила Лира, чуть споткнувшись на последнем слове. Дело в том, что к женщинам-ученым наша барышня, истинное дитя колледжа Вод Иорданских, относилась с некоторым снобизмом, считая их чем-то несерьезным, вроде цирковых собачек-математиков. Среди сегодняшних гостей, кстати, присутствовала парочка старых ученых грымз, но миссис Кольтер была не такова. Ослепительно прекрасная, утонченная, душистая, она казалась существом из другого мира, и Лира, глядя на нее во все глаза, знала наперед, что услышит «нет».

— Н-нет, не совсем. Я действительно связана с колледжем леди Ханны, но в Оксфорде бываю редко. По работе мне часто приходится разъезжать. А чем ты занимаешься? Ты все время живешь здесь, в колледже?

Пяти минут не прошло, как миссис Кольтер была в курсе всех перипетий бурной лириной жизни: она узнала о ее излюбленных местах для прогулок по крышам, о великой битве при глиняном карьере, о том, как Лира и Роджер хотели поймать и зажарить грача, оказавшегося при ближайшем рассмотрении вороной, о стратегических планах по угону цаганской лодки в Абингдон и еще о множестве других вещей. Понизив голос до заговорщицкого шепота, Лира поведала незнакомке о своих невинных играх в склепе.

— Ко мне ночью явились. Страшные, у всех головы отрезаны. Сказать ничего не могут, только, знаете, хрипят так и все пальцами в меня тычут. Я догадалась, чего они хотят, на следующее утро побежала и все сделала, как было, а то бы они меня, наверное, убили, правда-правда!

— Какая ты отважная! — В голосе миссис Кольтер звенело восхищение.

Разговор продолжался и за ужином, во время которого они сидели рядом. К своему соседу слева, а им оказался старенький библиотекарь, Лира просто повернулась спиной, настолько она была поглощена разговором с новой знакомой.

После ужина, когда дамам подали кофе, леди Ханна спросила:

— Скажи мне, детка, кто-нибудь намерен позаботиться о твоем дальнейшем образовании и воспитании?

Лира подняла на нее непонимающие глаза и собралась было пожать плечами, но вовремя осеклась.

— Почем я… то есть я не знаю. Вряд ли, зачем? — Потупив очи долу, она продолжала голоском пай-девочки: — Мне бы очень не хотелось кого-то обременять. Потом, это же очень дорого. Наверное, я просто и дальше буду жить в нашем колледже, а профессора смогут со мной заниматься, когда у них есть свободное время. У них так много свободного времени, если честно…

— А твой дядюшка, лорд Азриел, что-нибудь говорит о твоем будущем? — поинтересовалась одна из присутствующих мымр в очках.

— Конечно говорит, — гордо ответила Лира. — Только не про школу. Он говорит, что возьмет меня на Север, в свою следующую экспедицию.

— Да, я тоже об этом слышала, — негромко проронила миссис Кольтер.

Лира заморгала глазами. Ученые дамы чуть подобрались, а их альмы либо из деликатности, либо, как решила Лира, из глупости, только обменялись многозначительными взглядами.

— Я на днях встретила его в Королевском Институте Арктических Исследований, — невозмутимо продолжала прелестная гостья. — Собственно, из-за этого разговора я и приехала в Оксфорд.