Предел мечтаний - Райс Хайди. Страница 21

По крайней мере, так было до тех пор, пока Терренс не упомянул парня по имени Лэнс. Кэсси поспешила перевести разговор на другой предмет, обменявшись с друзьями многозначительным взглядом, и тему закрыли. Совершенно очевидно, к ней относятся очень внимательно и бережно. Это заставило его задуматься над тем, чем вызвано их стремление защищать ее. И конечно, почему ему так хочется того же.

Прекрасно понимая, что он не должен выяснять, кто такой Лэнс, он не удержался, и вопрос сам соскочил с его языка.

— Или Лэнс-неудачник, если называть его полное имя, — уточнил Джейс, переводя взгляд с дороги на нее, пытаясь предугадать реакцию.

Кэсси нахмурилась.

— Никто, — сказала она. — Уже никто.

Его пальцы крепче сжали руль. То есть он что-то значил для Кэсси.

— Но был кем-то в свое время? — спросил он. — Кем же?

Она вздохнула и отвернулась к окну, скользя рассеянным взглядом по темным витринам магазинов на Кингсленд-роуд.

— Мы собирались пожениться, — пробормотала она. — А потом я обнаружила его в одной из самых откровенных поз с бывшей подругой, на диване в собственной квартире. — Она с горечью рассмеялась. — Больше всего меня обидела не его измена, а сама банальность ситуации.

— Это те самые отношения, которые закончились тяжелым разрывом? — спросил Джейс, пытаясь не выдать дрожью в голосе захлестнувшие его эмоции.

— Да, это все о Лэнсе. — В ее ответе было столько смирения, что эти нотки затронули струны в глубине его души, о существовании которых он даже не подозревал.

— Он полный придурок.

— Я знаю. — Кэсси тяжело вздохнула. — Моя проблема в том, что я магнит для придурков. Все началось с моего отца.

— И что он натворил?

— Нет, он не делал ничего ужасного, — поспешила исправиться она. — Я просто всегда была слишком чувствительной.

— И что сделал твой отец?

— Дело не в том, что он делал. А в том, чего он не делал. Мои родители развелись, когда мне было четыре года. Он нашел себе другую женщину, и у него появилась новая семья. Он очень сильно обидел мою мать, но она нашла в себе силы поддерживать отношения с ним, потому что хотела, чтобы мы общались. Но он не был в этом особо заинтересован. Он чувствовал вину и обязательства, поэтому не сопротивлялся ее просьбам. — Кэсси тяжело вздохнула. — Он звонил и говорил, что мы поедем с ним в одно место или другое, — пробормотала она таким тихим голосом, что Джейс едва мог различить слова. — Мы договаривались о времени, я с нетерпением ждала его приезда, но потом… Практически никогда не приезжал. Он звонил в последний момент с очередным оправданием. А даже если и появлялся, после того как моя мама настойчиво уговаривала его, всегда выглядел озабоченно и постоянно говорил по мобильному, раздражаясь, когда я задавала многочисленные вопросы. Он был занятым человеком и явно давал мне понять, что на меня у него времени нет.

— Хорошо, что он приходил нечасто, — резко заметил Джейс, думая о том, каким негодяем был отец Кэсси.

— Что?

Он повел плечами:

— Похоже, тебе повезло, что вы общались нечасто. Не стоит тратить время на подобных придурков.

— А знаешь что? Я никогда не думала о нем в этом свете! — Кэсси рассмеялась, но в этот раз он угадал в ее голосе нотки облегчения. — А ты ведь прав. Каждый раз, когда он не появлялся, мы ходили куда-нибудь с мамой. На каток или в бассейн, а один раз она повела нас с Нессой в открытый театр в парке, где мы здорово повеселились. С ней было намного интереснее, чем с ним.

— Ну вот и отлично, — прошептал Джейс, убирая руку с ее колена. — «Время отступать. Ты не принимаешь ничего близко к сердцу, помнишь?»

— А какими были твои родители, Джейс? — тихо спросила Кэсси.

Он вздрогнул. Почему она задала этот вопрос? В воздухе повисло неловкое молчание.

— Почему ты спрашиваешь? — поинтересовался он настороженно, и она вздрогнула от испуга.

Наверное, ей следовало закрыть тему. Но он выглядел так беззащитно и был совсем не похож на успешного самоуверенного мужчину, что Кэсси решила не отступать.

— Однажды, когда мы учились в школе, я услышала, как мисс Тремалл говорила о том, что ты из плохой семьи, — сказала она. — Мне всегда было интересно, что именно она имела в виду.

— Видимо, то, что семья не была хорошей, — попытался съязвить он. — Но все было не так уж плохо. Тем более это уже в прошлом, поэтому не имеет большого значения.

Она вспомнила его неожиданно удивленное и обрадованное выражение лица, когда он разворачивал ее подарок утром в отеле, и поняла, что вопрос семьи все еще имеет значение.

— Насколько плохо все было?

Джейс посмотрел на нее, и в его взгляде она не прочла ничего хорошего. Барабанная дробь, которую выбивал его большой палец по кожаной обивке руля, становилась все невыносимее в вечерней тишине.

— Знаешь что? Давай не будем обсуждать эту тему.

— Зачем замалчивать этот вопрос, если тебе все равно?

— Ладно, твоя взяла, — сказал Джейс глухим голосом. — Если тебе так важно узнать… Моя мама вышла замуж, когда мне было восемь, за очень агрессивного мужчину, который не стремился скрывать свои недостатки.

У Кэсси свело живот, когда она бросила взгляд на чуть заметный шрам, рассекающий левую бровь Джейса.

— Он тебя бил?

— Не часто. Я делал все возможное, чтобы не попадаться ему под руку. К тому же я скоро подрос и научился давать сдачи. Хуже всего доставалось моей маме.

— Джейс, — прошептала она, прикасаясь рукой к его ладони, лежащей на руле, — мне очень жаль. — На глазах Кэсси появились слезы, когда она представила себе, что ему пришлось пережить в детстве. — Это ужасно.

— Не стоит меня жалеть. Теперь я взрослый человек, и все осталось в прошлом. — Он убрал руку с руля и положил ей на колено. — Может, сменим тему? — Его рука начала медленно подниматься по ее ноге. — Давай сконцентрируемся на чем-то более интересном.

Кэсси заставила себя улыбнуться, прогнав непрошеные слезы, и вскоре почувствовала знакомую волну возбуждения, рождающуюся внизу животу, от прикосновения его пальцев.

— Хорошо, мистер, у которого на уме только одно, — пошутила она, все еще пытаясь прогнать щемящее чувство из сердца.

Но когда они проезжали вокруг празднично освещенной Трафальгарской площади, вид огромной новогодней елки в обрамлении белоснежных сугробов выпавшего недавно снега, напомнил ей картинку с рождественской открытки. И сердце Кэсси вновь заныло, когда она подумала о том, как далека пасторальная идиллия самого семейного праздника от той ужасной жизни дома, которая досталась Джейсу в детстве.

Ему не нужен друг. Ему нужно гораздо больше. В глубине души она понимала, что она может помочь ему обрести наконец дом. Но как только эта мысль промелькнула у нее в голове, она попыталась отправить ее как можно дальше в закоулки подсознания. Но было уже поздно.

Кэсси повернулась, чтобы рассмотреть внимательнее мужчину, сидящего рядом с ней. Она пробежала взглядом по его волевому подбородку, по его все еще нахмуренным темным бровям, подумала о том, что отстраненное выражение красивого лица сохраняется у него даже во время занятий любовью с ней, и вдруг ей стало не хватать воздуха.

Несса оказалась права. Она влюбилась в Джейса. Иначе почему она так мучительно восприняла новость о том, как он страдал в детстве?

И что ей теперь с этим делать?

Может, стоит ему об этом рассказать? Или ее признание лишь все усложнит?

— Давай, Кэсси, я хочу снова это увидеть, — прохрипел Джейс.

Мышцы его рук, шея — все его тело напряглось, сжимая в объятиях ее жаркую скользкую плоть. Он вошел в нее так глубоко, что это казалось невозможным, чувствуя, как сладостная пытка ведет его все ближе к кульминации. Ее глаза закрылись, тело выгнулось, и крики наслаждения заполнили спальню, увлекая его вслед за ней.

Он медленно вышел из нее, ощущая легкую боль в паху как следствие ее сильнейшего оргазма. Но эта боль была ничто по сравнению с эмоциями, которые он испытал, когда она наконец открыла глаза и посмотрела на него.