Внезапные наслаждения - Смолл Бертрис. Страница 4

Эшли долго раздумывала, какой фантазии предаться сегодня. Но она все еще была расстроена своим визитом в адвокатскую контору. Черт, она чувствовала себя такой беспомощной из-за ситуации, в которой оказалась. И у нее нет выбора: если она не выйдет замуж, потеряет все. А Эшли не хотела терять все. Ей нравился такой образ жизни. Она любила свой бизнес. И если для того, чтобы его сохранить, придется выйти замуж, ничего не поделаешь: так тому и быть.

– Первая! – громко объявила она. – Сегодня мне нужно быть хозяйкой положения хотя бы в мечтах.

Добравшись до дома, она отпустила псов в кухню. Оба спали либо в ее комнате, либо в пустом чулане.

– Доброй ночи, мальчики, – шепнула она, поглаживая шелковистые головы. В кухне никого не было. Значит, миссис Би уже ушла в свою квартирку над кухней, где жила с Бернсом. Дворецкий обнаружился в холле, где запирал на ночь двери.

– Я вам понадоблюсь сегодня, мисс Эшли? – спросил он вежливо.

– Нет, спасибо, идите спать, Бернс. Я и сама отправляюсь к себе, – ответила Эшли, поднимаясь по ступенькам. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, мисс Эшли.

Эшли вошла в спальню как раз, когда часы на каминной полке били восемь. Бернс, как всегда, уже разостлал ее постель – Эшли предпочитала обходиться без горничной.

Сбросив штаны и майку и оставшись голой, она забралась в постель, взяла пульт, направила его в сторону стены над каминной полкой и нажала кнопку. Стена немедленно поползла вбок, открыв большой телевизор с плоским экраном. Эшли нажала вторую кнопку, и телевизор ожил.

– Добрый вечер, мы рады приветствовать вас в «Ченнеле», где любые фантазии становятся реальностью, – промурлыкал вкрадчивый голос. – Пожалуйста, нажмите кнопку «А» или кнопку «В», а потом кнопку «enter». Спасибо. Желаю хорошо провести время.

Экран потемнел.

Эшли последовала указаниям и тут же испытала знакомое ощущение, словно из нее осторожно вытягивают внутренности. Еще мгновение – и она, обнаженная, стоит перед зеркалом в спальне своей виллы.

– Где Квинн? – требовательно спросила она у рабыни. – Почему его здесь нет? Ему давно следовало быть на месте! Найди его и немедленно приведи ко мне!

Рабыня, поклонившись, убежала. Эшли продолжала разглядывать свое нагое тело в зеркале. Сейчас ее волосы были длинными и густыми, ниспадавшими до талии. В реальности она делала короткую мальчишескую стрижку. Ее нарумяненные соски казались больше, чем на самом деле.

Скорее бы добраться до Квинна! Наказать его, как наказали ее!

В комнату вошел секс-раб, высокий, мужественный… и совершенно голый: ему дозволялось одеваться только в холодную или дождливую погоду, да и то если хозяйка разрешала. Его тело было самим совершенством: пропорциональное и мускулистое. И ни единого волоска. Только на голове золотисто-рыжая грива. Глаза были ярко-голубыми, но он всегда опускал их в присутствии госпожи. И мужское достоинство было огромным даже в состоянии покоя. Сейчас оно было заключено в путаницу кожаных ремешков.

Встав на колени перед госпожой, Квинн опустил голову. Эшли медленно облизнула губы.

– Ты не готов для меня, – резко бросила она, приподнимая его голову одним пальцем, но глаза его по-прежнему оставались опущенными. – Почему ты не готов для меня? Разве тебе не приказывали быть готовым для меня в любое время?

– Да, госпожа, – тихо ответил он.

– И все же ты предпочел ослушаться, – пробормотала Эшли, взъерошив его густые волосы. – О, ты скверный раб. Очень скверный, не так ли, Квинн?

– Да, госпожа, – бесстрастно согласился он.

– В таком случае тебя нужно наказать, Квинн. Не позволю, чтобы раб противился моим приказам. Твой зад нужно отполировать, пока он не заблестит. Тогда твой «петушок» будет стоять гордо и прямо. Немедленно готовься к наказанию.

Высокий раб встал, быстро подошел к сундуку и вынул несколько предметов. Одним было устройство, состоящее из перекладины, укрепленной на двух мраморных столбиках. Перекладина была обернута сначала овечьей шерстью, а потом обшита шелком. Ее можно было поднимать и опускать в зависимости от роста наказуемого. С двух концов перекладины свисали короткие золотые цепи с позолоченными кожаными кандалами. Квинн выкатил устройство на середину комнаты и отрегулировал его под свой рост. Далее из сундука появился кожаный ремень шириной восемь дюймов и толщиной в дюйм. Ремень прикреплялся к ручке из слоновой кости. Квинн почтительно подал его госпоже и напрягся, когда ее пальцы вцепились в его мошонку.

– Ты быстро затвердеешь для меня. Верно, Квинн? – прошептала она, обводя языком мочку его уха.

– Да, госпожа, – едва слышно ответил он, ущипнув виноградину соска. В ответ она еще сильнее стиснула его мошонку. Не настолько, чтобы причинить боль. Только напомнить, кто здесь хозяйка.

– Приготовься, Квинн, – повторила она.

Он перегнулся через перекладину и надел кандалы на широкие запястья. Его хозяйка наклонила перекладину так, что его ягодицы приподнялись и оказались на виду. Квинн слегка расставил ноги. Она встала прямо перед ним, прижала венерин холмик к его лицу. Его язык немедленно проник в ее лоно и стал лизать крошечный бутончик плоти. Госпожа со свистом выдохнула воздух, и он понял, что нашел свою цель.

– Я не говорила, что ты можешь лизать меня, Квинн. Ты отвратительно себя ведешь! И твой ловкий язык не помешает мне выпороть тебя. – Она чуть отступила и протянула ему ремень: – Целуй его и благодари меня за то, что я собираюсь сделать!

Он поцеловал ремень, медленно, с чувством.

– Я предпочел бы твои сочные губы, госпожа, но спасибо за старания исправить меня.

Эшли улыбнулась, встала позади раба, подняла руку и с силой опустила ремень на его мускулистый зад. Следующие несколько минут единственными звуками, раздающимися в комнате, были свист ремня и шлепки. Но когда цвет кожи стал сначала розовым, а потом и красным, Квинн застонал. Это признание ее превосходства наполнило Эшли несказанным удовольствием.

– Ты уже затвердел, Квинн? – требовательно осведомилась она. – Я хочу, чтобы ты был тверже камня.

Ремень впился в его страждущую плоть еще несколько раз.

– Я тверд, госпожа. Так тверд, что могу заставить тебя извиваться от наслаждения следующие несколько часов, если, конечно, позволишь.

Его плоть действительно так набухла, что кожаные ремешки больно в нее впивались.

– Уверен, что сможешь сдержать обещание? – допрашивала Эшли. – Если нет, я изобрету наказание, куда более изощренное, чем предыдущее.

– Взгляни сама, госпожа, – предложил он. Эшли опустила руку, отложила ремень, обошла раба и нагнулась. Ремешки на его пенисе, казалось, вот-вот лопнут…

– Возможно, ты действительно готов или почти готов, – неохотно признала она, развязывая ремешки. Его плоть набухла еще больше. – Еще несколько ударов, и ты будешь совсем готов. Потом я высосу из тебя все семя, прежде чем позволю поиметь меня.

Подняв ремень, она нанесла еще пять ударов, после чего подошла к кровати, где стояла корзина с игрушками. Выбрав мраморный стержень в палец толщиной с серебряным обручем-ручкой на конце, она окунула его в миску с душистым маслом.

Он яростно взвыл, когда она медленно ввела стержень в его задний проход:

– Нет!

Эшли рассмеялась:

– Не тебе приказывать, что мне делать, раб! Мне хочется трахать тебя в зад и одновременно сосать твой «петушок», и на этом все! Посмотрим, так ли ты силен, как хвастаешься! Если ты кончишь раньше времени, я отдам тебя на потеху другим рабам. Если же сможешь удержать свои соки, пока не войдешь в меня, я вознагражу тебя шерстяной одеждой, которую будешь надевать в холодную погоду даже без моего разрешения.

Опустившись на корточки, она стала задумчиво рассматривать его гигантскую плоть. Потом подалась вперед, взяла в рот головку и стала сосать. Он был так велик, что не мог поместиться в ее рот целиком, поэтому она сосредоточилась на чувствительной головке. Обводила языком. Покусывала нежную плоть.