Правитель - Негатин Игорь. Страница 19

— Удачи вам, северяне. Пусть боги сохранят вас на этом нелегком пути! — И даже рукой махнул на прощанье. Благословил, понимаешь.

— Спасибо.

Через час мы вышли из гавани Сьерра и взяли курс на северо-восток. Ветер был попутным, в меру свежим.

— Лодка на юге построена, — сказал Олег и бросил взгляд на небо.

— Ты там что, на верфи работал?

— Нет, но именно такие я видел в порту Варрагьюра. У северян лодки другие. Массивнее. Да и паруса здесь все чаще прямоугольные, как у драккаров.

— У южан, говоришь…

Кстати, один драккар мы видели. Он мирно маячил неподалеку от входа в бухту Сьерра. Понемногу Сенчин освоился с нашим новым транспортом, расслабился и даже довольно улыбнулся. Было видно, что ему приятно вернуться в привычную среду обитания. На мой взгляд, как раз наоборот — лучше в седле, чем на этой скорлупке. Я примостился неподалеку от него и закурил трубку. С удовольствием отбросил до смерти надоевший капюшон и подставил лицо ветру. Покурил, а потом начал вспоминать, какие вещи мы взяли в дорогу. Вроде ничего не забыли…

Стандартный набор продуктов: соль, крупы, вяленое и сушеное мясо. Бочонок вина, два бочонка с водой, оружие, походная утварь, инструменты и разная полезная мелочь, которая, может быть, пригодится.

В оружейной комнате, куда нас отвел все тот же хмурый орк, я выбрал оружие и доспехи. Нет, ничего особенного. Две кольчуги, топор, приглянувшуюся Олегу секиру и лук. Да, Сенчин, оказывается, в юности занимался стрельбой из лука. Призов не брал, но стрелял неплохо. По его словам. Короткий лук, изготовленный где-то на югах, был похож на татарский. Мне так показалось. Олег его назвал подобием индо-персидского. Может быть. Ему лучше знать. Я этим оружием так и не овладел. В замке стрелял несколько раз, но этим дело и закончилось. Не мое это. Мне надо, чтобы с шумом, гамом и желательно — до горла успеть добраться. Нет оружия, так хоть голыми руками! Кроме вышеперечисленного, взял два круглых щита, шлемы-барбюты и широкие кинжалы. Не воевать едем, но кто знает, что нас ждет?

До залива Сола-камм мы дошли без особых проблем. Нам повезло и с погодой, и с ветрами. Дошли меньше чем за неделю. Уже на подходе к нему заметили два последних ориентира, которые были нанесены на карту. Прошли между двумя утесами и обогнули высокую скалу, похожую на готический храм. Ее желтоватые стены были испещрены множеством вертикальных борозд и впадин, которые смотрелись так органично, будто рука неизвестного художника творила это великолепие. Сразу за ней начинались воды залива. Уж очень характерным был рельеф береговой линии, чтобы заплутать в этих местах.

— Где-то здесь должен быть проход, — прикрывая карту от ветра, крикнул я.

— Вот он! — кивнул Сенчин и показал рукой на проход между серыми скалами. — Что там дальше? Еще одна бухта?

— Не знаю! На карте больше ничего не изображено!

— Вообще ничего?!

— Белое пятно!

— Вот дьявол! — Он поморщился и налег на румпель.

Да, этими двумя ориентирами карта и ограничивалась. Дальше было гладкое и очень приличное по размерам белое пятно. Видимо, желающих не нашлось, чтобы нанести на карту очертания этих чужих берегов. Или были, но, увы, живыми оттуда не выбрались.

Все правильно — вот вход, а там, в восьмидесяти километрах отсюда, лежит деревушка Солавэй. И никакой нечистой силы, обещанной Свэном Вархэлдом, не видно.

Мы пристально всматривались в берега, будто надеялись увидеть что-то очень важное для нас. Скалистые берега молчаливо возвышались над нами. Лишь наверху, на вершинах, зеленели куцые заросли кустарника.

— Странно, — сказал Олег и огляделся.

— Что именно?

— Птиц не видно. Ты заметил?

Да, этих крикливых созданий и правда не было. Что греха таить — общее впечатление от этого места складывалось не самое радужное. Тягостно как-то. Через полчаса мы увидели еще один проход. За ним был узкий, как кинжальное лезвие, фьорд. И тут на нас накатило неприятное чувство. Оно так властно взяло меня за горло, что хотелось развернуться и бежать. Бежать, пока хватит сил.

Олег впился в румпель, да так, что костяшки на пальцах побелели. С каждым метром становилось все тяжелее и тяжелее. Будто воды фьорда превратились в свинец. Волны били в борт, добавляя ужаса к этой картине. Они прогоняли чужаков, осмелившихся посягнуть на покой девственной природы. Муторно. Нам ясно давали понять — подите прочь! Понять, почувствовать, осознать и уйти. Живыми. Пока силы, охраняющие эти места от пришельцев, еще не разозлились. По-настоящему. Чувство было таким ярким и сильным, что казалось — вытяни перед собой руку, и наткнешься на невидимую стену. Она словно обволакивала нас вязким, упругим облаком и преграждала путь. Даже дышать становилось все труднее и труднее. Лодка зарывалась носом в волны и делалась все неповоротливее.

— Ее тянет… — крикнул Олег. — Руля не слушается.

— Течением?

— Не знаю… Нет.

— Давай к берегу! — прохрипел я. — Иначе утонем…

Олег без слов с большим трудом навалился на румпель, и лодка, скрипя бортами, медленно повернула к берегу. Даже ветер здесь был странным. Мертвым. Сухим, как ветра Вархэса. Двадцать минут спустя мы каким-то чудом оказались среди серых камней, обросших длинными прядями водорослей. Они мерно шевелились под водой, словно щупальца. Даже здесь, на мелководье, вода была тяжелой. Как смола. Казалось, еще немного, и она превратится в студень.

Дно лодки заскрежетало по песку. Да, именно заскрежетало, как если бы в днище впились чьи-то острые зубы. Ноги вязли в песке. Мы едва сумели привязать лодку и, пройдя несколько шагов, чуть не рухнули на землю.

— Серега… — прохрипел Олег, — остановись! Убираться… отсюда надо…

— Нельзя… — Я закашлялся. Сухой кашель раздирал легкие, будто мы находились в удушливом газовом облаке. В висках кузнечным молотом стучала кровь.

— Сдохнем… мы… здесь…

— Терпи… Или жди… — слова распадались на звуки и были похожи на собачий лай, — здесь… Если не вернусь… к вечеру… уходи… в Альдкамм.

— Нет… Вместе пришли, вместе и уйдем. — Он, уже багровый от напряжения, с огромным трудом поднялся на одно колено.

— Тогда надо идти. Нечего… тут… разлеживаться.

Мы, помогая друг другу, поднялись на ноги и медленно двинулись вдоль берега. Пошли… На самом деле мы едва передвигались, цепляясь за камни и высохшие стволы деревьев. Весь берег был завален сухими бревнами. Добела высохшие, они напоминали скелеты невиданных животных, которые нашли смерть в этом фьорде.

Человеческие скелеты тоже были. Не прошли и ста метров, как обнаружили обломки нескольких лодок, занесенных сюда течениями и злыми северными ветрами. Рядом с этими потемневшими от времени останками белело около десяти скелетов.

— Странно, — сказал Олег, опираясь на гранитный валун. Стоял и тяжело дышал, будто мы не шли, а бежали бегом. В гору. С грузом.

— Что именно?

— Странно, — повторил он и зашелся удушливым кашлем. — Их не растащили звери… Ты заметил?

Я обвел взглядом эту стоянку и кивнул — Олег был прав. Останки никто не потревожил. Тела лежали на земле в тех позах, в которых их застигла смерть. Рядом с одним скелетом виднелся проржавевший топор. А вот еще один — проржавевший почти насквозь. Даже два разбитых щита нашлось. Точнее — гнилое дерево и ржавая полоса железа, которой были окованы края. Ну и умбоны, конечно. Не менее ржавые. Истлевшая кожаная сума. На одном скелете виднелись обрывки кольчуги. Чей-то череп, украшенный шлемом, зиял пустыми глазницами и весело скалился, будто увидел старых знакомых.

— Идем… Нечего тут. — Я дернул Олега за руку и потащил вперед. Туда, где фьорд сужался до двадцати метров, а на берегах чернели острые прибрежные камни.

— На зубы похоже, — хрипел Сенчин.

— Клыки…

— Кхе… кхе… — Он опять зашелся тяжелым кашлем.

Наш путь лежал вдоль этого берега, и с каждым шагом нам становилось все труднее и труднее. Каким бы упрямством мы ни обладали, но в голове все чаще мелькала предательская мысль: «Поверни назад! Остановись! Сдохнешь же здесь, в этом забытом богами месте! Не делай этого! Посмотри вокруг! Здесь смерть! Везде!»