Маскарад или Сколько стоит твоя любовь? (СИ) - Ночина Марина. Страница 76
Поджала губы, выдавила улыбку и резко сорвалась с места. Мне срочно нужно побыть одной.
- Ксана! - раздалось за спиной, заставив заскочить в первый попавшийся кабинет.
Четвёрка женщин удивлённо посмотрела на меня.
- Извините! - растирая слёзы по щекам, пискнула я и спряталась за край ближайшего стола. Опустилась на корточки, обхватила колени руками и зажмурила глаза.
- Все вон! - пробежался по нервам знакомый ледяной голос. Женщины было завозмущались, но Морозов привык добиваться своего.
- Вышли все! - это было произнесено таким тоном, что я сама едва не послушалась его распоряжения.
Женщины зашевелились, одна неуклюже прошла боком мимо меня и всё затихло. Только где-то слышались приглушённые голоса и звуки работы офисной техники.
- Ксани...
- Нет! - выкрикнула я, распахивая глаза и вцепившись в край стола, посмотрела поверх него на Морозова.
И если бы он был один...
В коридоре с озадаченным лицом стоял отец, рядом маячил Кеша и женщины, которых Тим только что выгнал.
- Закрой дверь! - приказала я.
Тимофей тут же подчинился.
И зачем это сделала? Зачем?
"Затем! - рыкнул внутренний голос. - Ну-ка встала! И не реви, дура!"
"Сам дурак!" - огрызнулась я, стерев слёзы и попутно размазав по щекам тушь с подводкой, собралась с духом, отвесила себе мысленный пинок и поднялась на ноги.
Заметила на столе пачку одноразовых платочков и постаралась привести себя в порядок. Тимофей всё это время покорно стоял у двери и наблюдал.
- Почему отказалась? - наконец, спросил он.
- Потому что тебе работа нужна, а для меня это пока что просто развлечение, - выкидывая последнюю салфетку в урну, ответила я. Глянула в небольшое зеркальце, висевшее рядом с вешалкой, на которой расположилась одежда хозяек кабинета и признала себя более-менее адекватной. Больше никогда не буду краситься!
- Ксюш...
Предупреждающе выставила руки, прося тишины. Понял. Он всегда меня понимает.
Кажется, пора кое-что проверить.
Обернулась и осмотрела Морозова с ног до головы.
Чёрные потёртые джинсы, чёрная толстовка. Тёмная лошадка, а не Чудовище...
Всё такой же растрёпанный, только без очков.
Снял. Ему без них лучше.
- Кса...
- Молчи! Подойди ко мне!
- Зачем? - вместо того, чтобы послушно сделать эти чёртовы три шага, спросил Морозов. Я заскрипела зубами.
- Подойди!
- Хорошо. Только не кричи.
Его тихий спокойный голос должен был успокоить меня. Не вышло. Я едва могла стоять смирно. Так и хотелось отвести руку назад и с размаху заехать по этой наглой морде.
Чудовище!
- Замри!
Тимофей остановился в полушаге от меня и склонил голову к плечу.
- Я сказала: не шевелись!
- Ксан, в чём дело?
- Заткнись и не двигайся! А-а-а! - схватилась я за голову. - Ты можешь просто послушаться?!
- Хорошо, - кивнул он и замер. Застыл ледяной статуей. Даже глаза, не моргая, смотрели на меня.
Я на несколько секунд зажмурилась, глубоко вздохнула и сделала крохотный шажок вперед. Этого хватило, чтобы преодолеть разделяющее нас расстояние, ещё и пришлось положить свои руки на грудь Морозова.
Он напрягся, но не пошевелился. А в глазах читается вопрос.
- Хочу кое-что проверить. Просто не мешай.
Парень моргнул, выражая полную покорность. А я начала молиться, чтобы нам сейчас никто не помешал. Не знаю, смогу ли ещё раз решиться на подобное.
Опираясь на Тимофей, приподнялась на мыски и провела носом по его щеке.
Он сжал челюсти и закрыл глаза.
Умница. Не мешай мне.
Коснулась кончиками пальцев губ парня, подбородка, пробежалась по скуле и обхватила шею, заставив чуть наклонить голову.
Тимофей не сопротивлялся. А я продолжала свой эксперимент.
Коснулась губами краешка его губ и тихо застонала.
Ну, почему мне это так нравиться? Почему именно он? Почему тело-предатель так реагирует именно на него?
"Какая же дура хозяйка мне досталась! - скорбно вздохнул внутренний голос. И заорал: Целуй!"
И я послушалась...
Кажется, в какой-то момент дверь открылась, но разум отреагировал на это с безразличием. Для меня существовал только Тимофей. Его руки, крепко обхватившие талию, его поцелуи, сводящие с ума. И его бешено бьющееся сердце. Два наших сердца, отбивающих сумасшедший ритм в унисон друг другу...
- Может, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? - в наш хрупкий только-только строящийся мирок ворвался разъярённый голос отца и разом снёс всё, что мы успели создать.
Тимофей резко разорвал поцелуй, уткнулся своим лбом в мой и попытался что-то сказать. Получился лишь жалких хрип.
- Пап, оставь их. Им надо многое обсудить, - попросил Кеша. Как я была благодарна ему в этот момент!
Дверь закрылась, скрывая от нас бурчание папы и недовольные женские голоса. Тимофей рассмеялся.
- Что... смешного? - всё ещё тяжело дыша, спросила я, чуть отстранившись.
Парень немедленно прижал меня обратно. Пришлось уложить голову на плечо Тиму и... Не удержалась, ткнулась носом ему в шею и лизнула.
Морозов вздрогнул, а я улыбнулась. Похоже, грозное Ледяное Чудовище само меня боится...
- Ты невероятна, - тихо произнёс он, осторожно обхватив за плечи, и отстранил от себя.
- Тима?
- Не мешай, - повторил мои слова парень и начал неспешно изучать меня.
- Что ты делаешь? - уточнила я, подозрительно прищурив глаза.
Ответа не последовало. Тимофей осторожно обхватил моё лицо ладонями, наклонился и нежно поцеловал. У меня пол ушёл из-под ног, и если бы не его руки...
- Ты знаешь, что испортила нам с Кентом весь план вымаливания у тебя прощения, - немного успокоившись, когда мы оба в обнимку сидели на одном из столов в кабинете, снеся с него все бумаги, весело сказал Тима.
- И каков же он был? - уютно устроившись в объятиях моего (теперь уже однозначно моего) Чудовища, лениво поинтересовалась я.
- Не скажу. Вдруг ещё пригодится, - усмехнулся он и тяжело вздохнул. - Ты ведь простишь меня?
Улыбнулась. Не могла теперь иначе смотреть на него. Кто бы мог подумать, что я...
- Уже простила, - и сама поцеловала Морозова.
- И что теперь будет? - облизав губы, лукаво спросил Тим.
- Ты, кажется, обещал всё исправить?
- Что, прямо здесь? - голос парня стал низким, хриплым и таким соблазнительным.... И как раньше ты, Ксения, могла устоять против него?
- А рискнешь? - подначила я.
По расцветшей на губах Морозова улыбке поняла, что рискнёт.
- Чудовище!
- Твоё любимое Чудовище, да?
- Да, - не раздумывая, согласилась я.
***
- Может, мне всё-таки объяснят, что здесь происходит? - негодовал отец, когда мы с Тимом, наконец, освободили кабинет несчастных бухгалтеров. Кеша за спиной папандера сам себя душил и закатывал глаза, показывая, что нам с Морозовым сейчас наступит форменный пиздец.
Папа очень не любил чего-то не понимать.
Только разве мы делали что-то непонятное? По-моему, как раз в нашем случае всё и ребёнку ясно.
- Давайте все вернёмся в твой кабинет, - навесив на себя вид девочки-ангела, скромно попросила я, желая убраться как можно дальше от разнесённой территории бухгалтеров. И не важно, что Тима, обнимающий меня за талию, при этом насмешливо фыркнул, а брат застрелился из пальца. Папа посмотрел на этот "выпендрёж" парней, досадливо покачал головой и, бубня под нос нечто нечленораздельное, призывно махнул рукой, мол, все за мной!
Ну, мы и пошли. И роль переговорщика я смело взяла на себя.
Отец устроился за своим столом, хмуря брови и напуская на себя вид сурового начальника. Брат притулился у дверей, нацепил на физиономию мину злого Цербера, охраняющего вход в царство Аида, и внимательно следил за Морозовым, хотя я постоянно перекрывала Кешке обзор. Тим устроился в кресле и буквально насильно усадил меня к себе на колени. Я поёрзала, нервничая под взглядом отца. Но после того как парень предупредил, что если немедленно не успокоюсь, он начнёт активно меня домогаться, успокоилась.