Раш слишком далеко (ЛП) - Глайнс Эбби. Страница 18

— Но не сейчас. Мы друзья. Я буду с тобой говорить, я не уйду. Только, прошу тебя, останься со мной.

Она оглядела комнату и нахмурилась.

— Здесь не очень-то просторно, — сказала она.

Ее руки все еще лежали на моей груди. Интересно, могла ли она почувствовать мое сердцебиение? Она было таким частым и громким, что у меня стучало в ушах.

— Мы можем сесть на кровать. Мы не будем прикасаться друг к другу. Будем только разговаривать. Как друзья, — я был готов на все ради того, чтобы уберечь ее от цепких лап Вудса.

Она расслабилась и, убрав руки от меня, села на кровать. Черт, я бы хотел, что бы она их оставила.

— Что ж, тогда давай поговорим, — с улыбкой сказала она, сев по-турецки у изголовья кровати. Я тоже сел, прислонившись к другой стенке. Мы сидели совсем не далеко друг от друга, насколько позволяла эта маленькая комната. Такая ситуация заставила меня улыбнуться.

— Не могу поверить, что вот сейчас умолял девушку посидеть и поговорить со мной.

— О чем будем говорить? — спросила она, изучая меня. По ее выражения лица я понял: она боялась, что я могу убежать в любой момент.

— Скажи, как так получилось, что в девятнадцать лет ты все еще девственница? — слова слетели у меня с языка, прежде чем я смог себя остановить. И все же мне хотелось получить ответ, на этот вопрос. Такие красивые девушки всегда были испорчены, но Блэр… Блэр была чиста, как ребенок.

Она напряглась.

— Кто тебе такое сказал? — казалось, она была расстроена.

Я знал, что она была девственницей. Понял это еще в первый раз, когда решил проверить. Румянец на лице Блэр не оставлял никаких подозрений: девушка была абсолютно невинна.

— Я могу узнать девственницу по первому поцелую, — ухмыльнулся я.

Казалось, она немного расслабилась, а затем отчужденно пожала плечами, как будто это не было чем-то особенным. Но, черт, это было не так. Я не знал ни одной девятнадцатилетний девственницы, так похожей на нее.

— Я была влюблена. Его звали Кейн. Он был моим первым парнем. Мой первый поцелуй, мое первое свидание, как ни банально это звучит. Он говорил, что любит меня, клялся, что, кроме меня, ему никто не нужен. А потом заболела мама. У меня больше не было времени на свидания, я не могла проводить с Кейном уик-энды. А ему хотелось гулять, хотелось свободы, чтобы завести такие отношения с кем-нибудь еще. Поэтому я его отпустила. После Кейна у меня не было времени встречаться с парнями.

Какого черта? Она любила этого подонка, а он оставил ее?

— Он не был рядом с тобой, когда заболела твоя мама? — Блэр заметно напряглась.

— Мы были молодыми. Он меня не любил. Думал, что любит, но не любил. Все просто.

Она защищала его. Какого черта? Этот подонок заслуживает хорошей трепки.

— Ты и сейчас молодая, — попытался уверить ее я.

— Раш, мне девятнадцать. Я ухаживала за мамой три года и похоронила ее одна, без помощи отца. Поверь, я часто чувствую, что мне за сорок, — сказала она.

Ее голос казался грустным и усталым. Мое сердце болезненно сжалось. Я протянул руку и дотронулся до ее руки. Мы были лишь друзьями, но я должен был попытаться ее подбодрить. Как друга.

— Ты не должна была делать все это одна, — она ничего не ответила, но морщинка на ее лбу ослабилась.

Блэр перевела свой взгляд с моей руки на лицо и пристально посмотрела мне в глаза.

— У тебя есть работа? — спросила она.

Я засмеялся. Она меняла тему, стараясь узнать больше о моей жизни.

— Ты веришь, что после колледжа каждый должен найти себе работу? — дразнил ее я.

В ответ она лишь пожала плечами. Милая наивная Блэр, моя жизнь была совсем не такой, к какой ты привыкла.

— Благодаря отцу, когда я окончил колледж, у меня было достаточно денег, чтобы не работать до конца своих дней. Месяц-полтора бесконечных вечеринок — и я понял, что эта жизнь не для меня. Я начал играть на фондовой бирже. Оказалось, что я чертовски удачлив в этом деле. У меня всегда было хорошо с математикой. Еще я поддерживаю фонд «Хабитат фор хьюманити». Два месяца в году я, как инвестор, участвую в их проектах. Летом я по возможности от всего отключаюсь и приезжаю сюда, чтобы расслабиться.

Я не хотел говорить ей правду — или, по крайней мере, не всю, и все же сделал это. Слова словно слетели у меня с языка. Блэр с удивлением смотрела на меня, не отрывая глаз.

— Удивление на твоем лице немного задевает меня, — не без иронии заметил я.

Мне не нравилось, когда Блэр смотрела на меня как на испорченного подонка. Но с этим нужно было смириться, ведь я сам все время внушал ей это.

— Я просто не думала услышать такой ответ, — призналась она.

Черт, я снова нуждался в расстоянии. От нее исходил божественный запах, которым я мог наслаждаться снова и снова. Я постарался отодвинуться от нее еще дальше. Трогательное время закончилось.

— Сколько тебе лет? — вдруг спросила она.

Я был крайне удивлен такому вопросу. Неужели она до сих пор не нашла такую очевидную информацию в интернете?

— Я слишком стар, чтобы находиться с тобой в этой комнате, и чертовски стар, чтобы думать о тебе так, как я думаю, — улыбнувшись, сказал я.

— Мне девятнадцать, если ты не забыл. Через полгода будет двадцать. Я не маленькая.

Казалась, мое признание в том, что я фантазирую о ней, как о женщине, ничуть не смутило ее.

— Да, милая Блэр, ты не маленькая. Мне двадцать четыре года, а я успел пресытиться. Моя жизнь не была обычной, и я несколько раз всерьез облажался. Я уже говорил тебе, что ты не все обо мне знаешь. Если я позволю себе прикоснуться к тебе, это будет неправильно, — я говорил это не только ей, я пытался убедить в этом себя. Ведь хотя бы один из нас должен помнить, почему нужно держаться подальше друг от друга.

— Думаю, ты себя недооцениваешь. Я считаю, что ты не такой, как все.

Ее слова болью отдались в моей груди. Она не знала меня. Не знала настоящего Раша Финли. Но от осознания того, что Блэр видит во мне что-то большее, чем богатого испорченного сына рок-звезды, становилось чертовски хорошо.

— Я совсем не такой, каким ты меня видишь. Ты не знаешь всего, что я сделал в жизни, — мне не хотелось разочаровывать Блэр. Я никогда не был прекрасным принцем из сказки, мое прошлое запачкано кучей дерьма.

— Может быть, — согласилась она и наклонилась ко мне. — Но то, что я успела увидеть, пусть немного, совсем не так плохо. Я начинаю думать, что, возможно, есть еще один ты.

Святой черт, ей не следовало приближаться ко мне. Ее запах, ее глаза… это сводило меня с ума. Я собирался сказать что-то, но просто не мог. Просто не знал, что именно. Кроме того, сейчас больше всего я хотел раздеть ее и сделать так, чтобы она кричала мое имя много раз, снова и снова.