Черная тропа - Конторович Александр Сергеевич. Страница 55
Лейтенант метнул взор в сторону небольшого пульта на стене.
— Понятно…
Жесткая рука приподняла его со стула и подпихнула к пульту.
— Отключить мины!
— Все?
— Два раза повторять?
Лейтенант обреченно кивнул и повернул тумблер. Погасла одна лампа — в верхней части пульта, и тотчас же загорелась вторая. На этот раз — внизу и не столь яркая.
— Дальше!
Ещё щелчок — и ещё одна контрольная лампочка.
— Мины у запасных ворот — их тоже отключить?
— М-м-м… тоже!
Нижняя часть пульта опоясалась сплошной полосой горящих ламп.
— Ну, вот… так гораздо лучше! Теперь — где включаются сигнальные огни? И в какой последовательности?
— Щиток на той стене…
И под краем крыши моргнули огоньки сигнальных ламп.
Щелкнуло незаметное реле в стенном шкафу…
— Краузе, — поднял трубку помощник коменданта города.
— Герр гауптман! Получен сигнал тревоги с объекта «Тишина»!
— Сбоев быть не могло? Ошибка? Случайное срабатывание?
— Никак нет, герр гауптман! Сначала прошел сигнал об отключении всех мин — чего, в принципе, не могло быть. Потом поступили данные о включении сигнальных огней — всех сразу! Это обозначает, что либо дежурный офицер работает под контролем, либо включение произведено посторонним.
— На объект звонили?
— Нет. Сначала доложил вам, как и положено по инструкции.
— Поднимайте комендантскую роту! И соедините меня с объектом…
Негромко зажужжал телефон на столе у дежурного.
— Кто это? — поинтересовался визитер за его плечом.
— Город… Это из комендатуры звонят.
— Трубку бери! И смотри у меня…
Лейтенант протянул руку и поднес трубку к уху.
— Лейтенант Ламберт слушает!
— Это гауптман Краузе! Что там у вас происходит?
— Э-э-э… все в порядке, герр гауптман.
— Вы уверены?
— Только что прошел обход, герр гауптман! Ничего непонятного не выявлено. И пяти минут не прошло!
— Хорошо…
Помощник коменданта положил трубку и вызвал дежурного.
— Хашке, лейтенант Ламберт подтвердил захват объекта. Неизвестные контролируют помещение уже пять минут. Немедленно высылайте туда роту!
— Но как они прошли через минные поля?
— Как-то прошли, — пожал плечами гауптман. — Потом разберемся. Сейчас главное — вовремя их всех там накрыть!
Увидев под козырьком крыши моргнувшие несколько раз лампы, командир группы обернулся к своему заместителю.
— А не подкачала-таки старая гвардия! Давай, Леха, теперь наша очередь!
Тихо хлопнули бесшумки — на правой сторожевой вышке осел на пол пулеметчик. Его коллеги на крыше этого не заметили — над мешками с песком поднимался легкий дымок: оба пулеметчика курили, пользуясь тем, что бесшумно подойти к ним по железной крыше было невозможно. А стало быть, и заработать нагоняй от фельдфебеля им не светило. Хороший пост… когда погода соответствующая. Легкий ветерок, солнце… дождя нет. Не то, что на вышках — стой себе на ногах всю смену, даже и присесть негде. А здесь можно и прилечь… кровля, нагретая солнцем, весьма к этому располагала. Нет, ясное дело, никто из них не собирался дремать на посту — это недостойно немецкого солдата! Но вот чуть-чуть расслабиться… покурить — что в этом плохого?
Поэтому следующей жертвой лесных снайперов пал постовой на левой вышке — его мешки с песком не защищали. А тонкие доски пулям не преграда.
Зашелестели кусты — прямо около ворот из травы появилась небритое лицо (а вот полежи-ка в кустах пару суток… и борода отрасти успеет!). Несколько секунд диверсант прислушивался и осторожно скользнул к калитке. Прижался ухом к теплым доскам, контролируя обстановку за воротами.
Тихо… патруль прошел десять минут назад — было слышно, как они там переговаривались. Значит, некоторое время у ворот никого не будет — часовой выходит из своей будки только тогда, когда к воротам подъезжают машины или когда кого-то надо впустить или выпустить. А таких гостей пока что не ожидается…
Резко брякнул телефон на столе!
Повинуясь толчку своего пленителя, Ламберт поднял трубку.
— Слушаю…
— Герр лейтенант! Докладывает ефрейтор Олерт! Вы отключили минное поле — у нас горят сигнальные лампы!
— Отключил, — повинуясь шепоту над другим ухом, подтвердил дежурный. — И что?
— Но нас никто не предупреждал о подходе автоколонны!
— Считайте, что таковое подтверждение вами получено. Встречайте…
— Яволь!
«Вот какие тут пляски!» — промелькнуло в голове у Проводника. — «А система-то дублирована! Где ещё загорелись лампочки?!»
— Кто ещё получил сигнал об отключении минного поля?!
— Никто…
Хрясь!
В голове у дежурного словно бомба взорвалась — перед глазами брызнули искры, а затылок пронзило острой болью.
— А если не врать?
Вместо ответа лейтенант изо всех сил ударил правой рукой назад — туда, откуда раздавался свистящий шепот неизвестного. А левая рука с размаху впечатала в пульт небольшую кнопку.
Кра!
Кра!
Кра!
Корабельный ревун — колокола громкого боя!
Сигнал общей тревоги!
Да-дах!
Короткая очередь отшвырнула Ламберта вперед — на пульт…
Резкие вскрики ревуна были слышны везде — не только на территории санатория. И свои выводы сделали все.
Рванулись к темному забору диверсанты, на ходу загоняя патроны в патронники своих пистолетов и взводя затворы автоматов.
Разобрав из пирамид винтовки, ломанулись на выход солдаты охраны.
Ощетинились стволами эсэсовцы на внутренних постах.
Когда за стенами бункера противно заквакал сигнал, я только выматерился сквозь зубы.
Сорвалось, значит…
Сколько там ребят в лесу сидит?
Ну, уж не рота — это совершенно точно. Взвод — и то при большом везении.
А здесь — только на вышках два пулемета да на внутренних постах автоматчики… не светит тут парням ничего…
Ну и что?
Что я сам-то в подобной ситуации сделать смогу?
От пульта не отойти — двух шагов не сделаю, рванет все к такой-то матери. Три, да пусть и две, тонны взрывчатки — от санатория только обломки стен уцелеют. Немцы — фиг с ними, но ведь и нашим же прилетит! И нехило прилетит…
Вздернутые с места сигналом тревоги, повскакивали на ноги и пулеметчики на крыше. Что случилось?!
Быстрый взгляд во двор — выбегают из казармы товарищи, там все ясно. Никакой суеты, все подтянуты и собраны.
А что за забором?
Что-то толкает в плечо… чего там?
Зажимая руками простреленную грудь, навалился сбоку первый номер. Он ещё жив… пока. Но его быстро мутнеющие глаза уже не замечают ничего.
Кто ж его так?
Ведь не было слышно выстрелов?
Пулеметчик поднял глаза.
Быстрые, слово летящие по ветру клочки тумана, неслись к воротам темно-зеленые тени. На ходу огибая деревья и словно бы просачиваясь через кустарники и густую траву.
«Русские!» — мелькнула в голове мысль. — «Но как?! Там же мины кругом стоят!»
Но тени, похоже, этим совсем не заморачивались. Во всяком случае, ни один взрыв не прозвучал — на тени мины не реагировали совсем.
Быстрый взгляд влево — свернулся на полу вышки часовой.
Вправо — повис на перилах второй.
«Стрелять! Мины их не берут, посмотрим, как устоят эти призраки против пулеметного огня!»
Шаг вперёд…
Удар… мелькнуло перед глазами ясное синее небо, швы на жестяной крыше, мешки с песком… отброшенная в сторону рука товарища.
И наступила темнота.
Выскочившего из будки ефрейтора отбросило назад — пуля, выпущенная из бесшумного револьвера, попала ему в плечо. А секундой позже вторая ударила его чуть ниже обреза каски, разбрызгивая мозги по стене караульного помещения.
Его товарищи оказались ещё менее удачливыми — никто из них даже не успел передернуть затворы своих винтовок. В руках перескочивших через забор диверсантов захлопали наганы, пресекая ненужную активность привратного караула.