В погоне за… сенсацией. Бонус 1 (СИ) - Малая Мария. Страница 19

Открывала же я глаза с трудом. Да что такое? Боль. Забирающая все силы — боль. Голова гудела, как после недели беспробудного алкогольного вливания. Не пробовала, но рассказывали. И, судя по ощущениям, моя голова тоже сейчас рассыплется на множество осколков.

— Сама идти сможешь?

Да он издевается? Невообразимая слабость. Руки, ноги дрожат. Перед глазами все плывет. Думать и то больно. А он — идти?

От обиды даже слезы выступили в уголках моих глаз. Вот обманщик. Это не будет вреда здоровью? Это так называется — ничего страшного? Гад!

Обида повыше подняла голову в моем сознании и слезы уже потекли непрерывным потоком. С трудом подняла глаза на этого… вот даже не знаю… гад…

Видимо все это отразилось и на лице. Адмирал незаметно вздрогнул. Подумал долю секунды и со словами:

— Откуда ж ты такая свалилась на мою голову? — поднял опять на руки, но в этот раз вынес из этой пыточной камеры.

Уже сидя во флаере, смогла собрать мысли в кучу. Дрожащим голосом спросила:

— Это зачем было надо? И больно. Очень. — не удержалась и пожаловалась, надеясь воззвать к его совести.

— Даяна, постарайся сейчас не смешивать слова — прозвучало в ответ ровным безэмоциональным голосом.

— Что? — пораженно выдохнула я и сама же поняла, что да, я говорю на трех языках одновременно. Межгалактический, второй, видимо, джан, а третий даже не знаю чей. Кошмар. Как такое возможно?

Свой последний вопрос видимо задала вслух, так как услышала в ответ:

— Эта технология позволяет заложить в память определенный объем информации. Быстро и удобно. Правда есть небольшие последствия в виде несильной головной боли.

Это он серьезно? Несильной головной боли? Он сам то пробовал это на себе? Вот… нехороший джан. Изверг.

С негодованием отвернулась к обзорному экрану, просто полыхая гневом.

Но мои потуги прошли мимо. Адмирал продолжал, как будто ничего страшного не произошло:

— Мы сейчас прибудем на базу. Там в данный момент готовятся специалисты для предстоящей военной операции — говорил Зорг на своем родном языке, и я его понимала — ты будешь жить и заниматься с группой псиоников землян, таких же как и ты. Постарайся за оставшееся время развить свое способности. Это важно. Жизненно.

— Я тоже буду участвовать? — спросила, имея в виду операцию, и адмирал меня понял:

— Не знаю, посмотрим… — и до самой базы больше не проронил ни слова.

Ну группа. Ну, псионики. Со мной 32 человека. Именно человека. Все кроме меня, и парни и девушки подтянутые со спортивными фигурами. Все выше меня как минимум на полголовы. И я. Заморыш. Вот четко вижу в их глазах недоумение.

Эх, знали бы вы, что я не меньше вашего недоумеваю, что я здесь делаю? Какая блажь. Не моя. Адмирала Зорга. Нечего мне здесь делать. Помимо занятий по развитию своих, так называемых способностей, а с нами занимался красивый и на вид молодой леориец, мне и заняться нечем. На первой же тренировке по физической нагрузке я еще раз подтвердила свою полную несостоятельность. Ведь предупреждала. Нет. Не послушали. И вот результат.

После того как тренер группы, мощный леур, провел с каждым спарринг, как они это называют, по мне так чистой воды издевательство, я получила травму. Ну, предупреждала я. Предупреждала. Сначала тренер не понял, куда я делась из круга, пока не заметил мою постанывающую тушку за пределами тренировочного круга. Из зала меня выносили. В прямом смысле этого слова. На плече. Джан. Один из двоих, что после возращения на базу ко мне приставил Адмирал. Боится, зараза, что разнесу тут все? Так и без меня есть кому. Вон их сколько на квадратный метр. И я среди них. Смешно просто! Что может сделать маленькая я против этой груды тестостерона? Ничего. Но охрану приставил нехороший джан. Нисколько его мне не жалко. Чтоб он провалился — эта мысль все чаще меня посещала. Особенно в очередном походе в медотсек. Сам на глаза мне не показывается. Монстр. Это он мне мстит так? За все, что было на борте крейсера? Удушу собственными руками. И плевать, что скорее всего он сам меня прибьет. Терпеть издевательства уже нет сил.

И хоть бы результаты появились! Как же! Чувствую себя грушей для битья. Особенно сейчас после недели жутких тренировок. Уроды! Ненавижу всех. А когда я ненавижу всех — точно жди от меня подлянки. Знаем — плавали. А ведь я столько времени продержалась. И даже никому не навредила. Не то чтобы специально, но и нечаянно, что в моем случае бывает чаще.

Все не могу больше. И тренировки на развитие этих пресловутых способностей особых результатов не принесли. Чего они там видят. Я ничего. Какие потоки, какая энергия? Во мне сейчас только одна энергия: выцарапать одному джану его чудные синие глазенки. И телохранители — няньки иначе, молчат как партизаны. Сколько раз уговаривала их, что сама справлюсь. И не заблужусь по пути в столовую. И дойду спокойно до тренировочного зала. Бесполезно. Непробиваемые лбы. Так и подмывает меня моя вредность завязать им хвосты в один узел. Какого черта я послушалась Карти. Ее бы сюда. Я бы посмотрела на ее идеальный маникюр и макияж, после такого обилия тренировок.

В очередной раз лежу кверху попой в тренировочном зале.

— С вами все в порядке, дана Крофт? — раздалось сверху.

Нет, черт, не в порядке. Я зла. Я в ярости. И на вас доблестные няньки, и на Адмирала. На всех. Даже заскулить гордость не позволяет. А сейчас мне больно. Не могу к ней привыкнуть. Сейчас по ощущениям поломала все кости, что у меня есть. Чертов тренажер. Как я сумела с него слететь? Там же крепления? Никто не падал. А Я? Самая рыжая.

— Не могу больше — выдохнула тихо в пол, но меня услышали.

О, опять знакомое плечо.

Да здравствует медотсек. Покидая зал вниз головой, слушаю уже привычные смешки одногруппников. Но фиг с вами. Мне сейчас бы поспать.

— Вроде все, дана Крофт — произнес добрый доктор, выпуская меня из регкамеры, после 3 часов моего в нем лежания — на этот раз три перелома и растяжение мышц правой ноги. Но все уже в порядке.

Ага! В порядке. Ничего у меня не в порядке. Пока одевалась, доктор уже покинул мою палату. Как все бесит. Даже это обращение «дана». Какая я им дана. Это обращение к джанкам. Причем замужним джанкам. К землянам они так не обращаются, ну если только к некоторым. Но при чем здесь я? Идиотизм. Ведь говорила им, что мне 23 и я не замужем. Не верят. Говорят если я не военнообязанная, и сейчас здесь, значит нахожусь под ответственностью мужа. Незамужние у них не путешествуют в одиночестве, если только не являются военными. А, черт с ними, пусть называют как хотят. Главное, чтобы действительно не выдали замуж

Выглянула за дверь отсека. Никого. Даже нянек моих нет. Вот и славненько. Вот и чудненько. Делаем отсюда ноги. Пока не засекли.

Пробиралась по стеночке. Выглядывала из-за угла, боясь погони. Нет никаких дурных мыслей в моей непутевой голове не было. Просто устала от тотального контроля. Хочу отдохнуть в тишине спокойствии. Без постоянного контроля нянек. Имен которых, даже не знаю и уже не хочу знать.

Где б схорониться? На примете как назло ничего подходящего. Так, а здесь у нас что? О — о-о! Чудненько, славненько! Зал маленький. Зеркало напротив. А тут дверка. Само-то. Тут меня не скоро найдут, изверги хвостатые.

Потянула за дверь. Открыла. Мама дорогая! Как здесь мог вместиться целый лес. Самый настоящий лес. Может это запасной выход в сад?

Прямо передо мной была небольшая полянка. Супер! Тут точно никто не найдет. Деревья, высокие, с толстыми стволами. Листья необычные. Никогда таких не видела. Взгляд опустился под ноги. Трава. Ярко малиновая трава. Присела на корточки и провела по ней рукой. Ощущения непередаваемые. Интересно, природа этой планеты везде такая? Вроде не замечала.

Ноги сами понесли меня вглубь леса. Глаза разбегались по сторонам. Журналистская сущность захлебывалась от восторга. Вот она моя стихия. А не ногами и руками махать.

Присела около дерева. Перед глазами пролетела невиданная букашка. Как хорошо-то. Тишина. А нет. Слуха коснулись звуки пения птиц в кроне дерева. Прикрыла веки. Рука гладила листочки ближайшего кустарника.