Огни большого города - Гарр Натали. Страница 7

* * *

Вместо ланча меня отправили выполнять работу курьера, который внезапно заболел. Что я говорила? Скоро и до унитазов дойду. Селест тысячу раз извинилась и обвинила во всем проклятую Мэри Смит, будто мне от этого легче.

Воспользовавшись метро, я не прогадала. В Нью-Йорке невозможно быстро передвигаться на наземном транспорте, а мне сказали «срочно». Я развезла пару-тройку папок и получила взамен какой-то желтый пакет. На нем не написано кому, только название нашей компании.

Погода не на шутку разыгралась, слишком жарко для мая. Чертова униформа так некстати!

Пробираясь к офису мисс Смит, запоздало вспоминаю о правилах и надеваю пиджак.

Наверняка помялся.

– Кэтрин, наконец-то. Ты принесла? – с ходу налетает на меня рыжая. Сегодня ее волнистая копна заплетена в толстую косичку. – Эту папку отнеси Кейну.

Что?! Вот же издевательство!

– На улице плюс сорок, не меньше… – пытаюсь намекнуть, что я уже «очень-не-в-форме».

– Я бы и сама… – она косится на дверь нашей страшной во всех смыслах начальницы и переходит на шепот, – но она приказала сидеть тут. Даже с ланча сорвала.

– А в чем дело-то? – Я раздражаюсь.

– Черт знает, – девчонка поджимает губы, – как всегда.

Ладно, так и быть. Молча выхватываю у нее папку, выхожу из кабинета и слышу вслед виноватое «спасибо».

За пять секунд в лифте с трудом успеваю оценить ущерб: волосы в разные стороны, пиджак жеваный, на лице нездоровый румянец, рубашка далеко не свежая. Надеюсь, я хоть не воняю? Поднимаю руку и принюхиваюсь. Вроде антиперспирант. Ладно, пофиг.

Выхожу на двадцать пятом. Издали вижу, как Майк трется возле секретарского места. На нем светлые джинсы и голубая рубашка навыпуск. Бунтарь, чтоб его!

Уверенной походкой шагаю к растаявшей, как мармелад на солнце, секретарше. Они откровенно флиртуют друг с другом, а ведь он ее начальник…

Это противоречит абсолютно всем правилам, похлеще дресс-кода.

– Добрый день, – обращаюсь к обоим.

– Здравствуйте, мисс Бэйли. – Секретарша распрямляет плечи. Не знаю, как ее зовут. Майкл молчит и глупо улыбается, уставившись на меня в упор. У него явно что-то на уме.

– Здесь пакет для мистера Кейна. Сказали, срочно.

– Да, конечно, – она начинает суетиться, – я передам…

– О нет, – встревает вдруг Майк, и мы обе вопросительно моргаем. – Нельзя допустить, чтоб бумаги потерялись, как в прошлый раз.

Смотрю на девушку, она сидит с раскрытым ртом и не издает ни звука, а у Майкла лукавая рожа.

И что мне делать? Жду инструкций, подозревая какой-то подвох.

– Сама отнеси ему, – твердо произносит Эддингтон и вручает мне злосчастный пакет, от которого я уже порядком устала.

– Да-да, неси, – для убедительности повторяет Майк, кашлянув в кулак.

Я настолько обескуражена, что забываю постучать. Со всей силы тяну на себя ручку и неуклюже вваливаюсь в кабинет. За спиной с грохотом захлопывается дверь, и на меня вопросительно смотрят две пары глаз.

Две пары глаз???

Кейн стоит склонившись над ноутбуком, а за его столом с беспристрастным выражением лица сидит неизвестный мне молодой мужчина. В черном костюме и кипельно-белой рубашке с распахнутым воротом.

– Вы кто? – разрывая угрожающую тишину, ровным стальным голосом спрашивает незнакомец.

Хочу сказать «человек», но вовремя прикусываю язык. Перевожу взгляд на Кейна, тот молчит, будто впервые меня видит.

– Я… э-э-э… мистер Кейн…

– Как его зовут, я в курсе. Я спрашиваю про вас, – раздраженно повторяет неизвестный, очевидно, теряя терпение.

Прекрасно! Мне так стыдно и страшно, что я вот-вот рухну замертво!

– Кэтрин Бэйли, – лепечу я понуро. Он шумно вздыхает, якобы этого недостаточно. Продолжаю: – Вот… мистер Кейн, вам пр…

– Что? Я не слышу.

Боже, какой неприятный тип!

– Мисс Бэйли, – отзывается, наконец, Кейн, – давайте папку сюда. – Он подзывает меня рукой, но не тут-то было.

– Погоди, Брюс. – «Тип» вскидывает палец вверх, призывая лысого заткнуться, а меня – остановиться на полпути. Парадом здесь командует он, это ясно.

Застываю в нерешительности и вслушиваюсь в бешенный ритм своего сердца.

– Значит, мисс Бэйли. – Он смотрит на меня оценивающе.

– Я же сказала…

– Что именно?

– Свою фамилию. – Крепко прижимаю к себе папку, исподтишка поглядывая на него. У него темно-русые коротко стриженные волосы, аккуратно зачесанные набок, и выразительные карие глаза. Настолько выразительные, что наверняка способны одним взглядом передвигать предметы с места на место. Фак… [6]

Набираю полные легкие воздуха, это не так-то просто.

– По-моему, это было похоже на бубнеж, – заканчивает он, весело покачиваясь в кресле, затем подносит шариковую ручку к плотно сжатым губам.

Да он хам! Открываю рот, хочу объясниться, но он опережает меня:

– И с чего вы взяли, что можно без позволения вламываться в кабинет к начальству?

Вот так заявление! Как будто я их за сексом застала! Я в ступоре. Зачем так отчитывать? Мой страх моментально перетекает в ярость, я злюсь, очень злюсь и краснею, как помидор.

– Я забыла. Меня просили передать документы, не более, – дрожащим голосом говорю я.

Кейн проводит ладонью по своей лысой башке. Кажется, он не разделяет позицию психа за своим столом.

А псих тем временем откидывается на спинку кресла и складывает руки на груди. Думаю, ему доставляет удовольствие издеваться над низшими существами вроде меня. Богатая гадкая скотина!

– Вы работаете здесь?

Удостаиваю его слабым кивком.

– Как давно?

– Второй день.

– В каком отделе?

Допрос с пристрастием. Стараюсь достойно выдержать натиск.

– В отделе кадров.

Он хмыкает.

– Там тоже так одеваются? – иронично произносит он, скользнув по мне придирчивым взглядом. Не понимаю, на что он намекает. Сам в похожем прикиде. Кошусь на Кейна, тот хихикает в кулак. Хм, и ты, Брут? [7]

– Мистер Кейн сказал, что да, – бурчу я, сдерживаясь из последних сил.

– Что сказал?

Он что, тупой?

– Одеваются так, – терпеливо поясняю я. Кейн уже трясется от беззвучного смеха, а кареглазый спокоен, как удав. Он либо хорошо владеет собой, либо ему, как и мне, не весело.

Большего унижения я еще не испытывала. Слезы подступают к глазам, стараюсь не расплакаться.

– Выходит, дресс-код для вас играет большую роль, чем элементарное воспитание?

И он говорит мне о воспитании? Да такого грубияна я в жизни не встречала!

Делаю глубокий вдох.

«Только бы не сорваться».

– Ладно, прекращай… – вклинивается вдруг Брюс, но тип игнорирует его.

– Я просто забыла постучать. – Если он ждет извинений, то черта с два! Мне не за что просить прощения. Вернее, я бы извинилась, если бы не его грубость.

Выждав мучительную паузу, грубиян кивает Брюсу, и тот с улыбкой обращается ко мне:

– Давайте ее сюда, Кэтрин, – отдаю ему папку, – спасибо, можете идти.

Тупой робот. Раньше додуматься не мог?! Ах, он ждал разрешения от этого чокнутого! Подлиза!

Я ухожу. Быстро и без оглядки.

– Впредь не забывайтесь, – бросает мне в спину тиран, но я не оборачиваюсь и уже из холла слышу приглушенные фразы: «Невоспитанная». – «И что ты к ней пристал?» – «Потому что дура».

Дура?!

Не глядя проношусь мимо секретарши. Уверена, она все слышала. Заворачиваю за угол и кидаюсь к лифту. Жму на кнопку, к счастью, ждать не приходится.

«Спокойно, Кэт, спокойно», – уговариваю я себя, забираясь в кабину.

– И как тебе мой братец? – ехидничает расхаживающий по холлу Майк, но я не хочу его видеть. Это он во всем виноват, нарочно впихнул меня туда. Нажимаю на цифру 1 и обнимаю себя руками. Значит, вот ты какой, Босс…

* * *

Первой реакцией было побежать к тете и наябедничать на ее старшего сына, а заодно и про младшего упомянуть. Не понимаю, почему ко мне так отнеслись?

вернуться

6

Фак – от английского матерного слова Fuck.

вернуться

7

И ты, Брут? – Из трагедии «Юлий Цезарь» (действ. 3, явл. 1) Уильяма Шекспира (1564–1616). Эти слова произносит Цезарь, увидев среди напавших на него убийц заговорщиков своего воспитанника Брута.