Столкновение - Сапегин Александр Павлович. Страница 8

— А? Ну, ладно, спасибо.

— Спасибо! — крикнула Антонина, обрадованная доброй вестью.

Россия. Н-ск. Секретный научный центр

— Черт… — Несколько минут напряженной тишины, и хриплый голос вновь поминает нечистого: — ЧЕРТ!

Обладатель хриплых обертонов вскочил с удобного кожаного кресла на колесиках (от резкого движения со стола слетело несколько листков, но человек не обратил на них никакого внимания, все его мысли были заняты другим), прошелся перед своим рабочим столом, постучав костяшками пальцев по рабочей поверхности предмета интерьера.

— Черт! — в третий раз разнеслось в кабинете. Говоривший, прищурив глаза, посмотрел на интерком. Со стороны могло показаться, что аппарат офисной связи неким образом загипнотизировал человека.

Закончив буравить интерком взглядом, человек протянул к нему руку, придавив толстым пальцем одну из кнопок.

— Слушаю вас, Илья Евгеньевич! — Из динамика громкоговорителя донесся приятный женский голос.

— Настя, вызови ко мне Савушкина.

— Его нет…

— Как нет? — удивился Илья Евгеньевич.

— Вы же сами разрешили ему выезд в город… — Секретарша выдала не меньше удивленных тонов, поражаясь забывчивости шефа, за которым ранее ни разу не замечалось склероза.

— Да-да, припоминаю. Какие вовремя… Кто-нибудь живой из его заместителей есть?

— Иону.

— Угум, Василий с физической фамилией…

— Пригласить?

— Будь добра… и, Настюш, сооруди мне кофейку.

— Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо.

Закончив разговор и собрав с полу рассыпавшиеся бумаги, Керимов застыл посреди кабинета, провалившись в тяжелые думы.

— Что это: ошибка или?.. — спросил он у самого себя, оборвав мысль на полуслове. — Если… нет, невозможно…

Тут в дверь осторожно постучали.

— Разрешите? — В кабинет опасливо заглянул Василий Иону, успевший навести справки у секретарши шефа, колдовавшей у кофеварки, что тот несколько не в настроении.

— Входите, — разрешающе махнул рукой Керимов, усаживаясь в кресло. — Присаживайтесь, Василий Николаевич, поверьте мне — в ногах правды нет. Разговор у нас будет недолгий, но тяжелый. Что вы можете сказать относительно этого?

Керимов придвинул к подчиненному папку с подборкой документов, с которыми знакомился несколько минут назад.

— Материалы готовил я, — ответил Иону, стрельнув по бумагам глазами.

— Замечательно. Это позволит нам избежать некоторых ненужных вопросов. Перейду к сути. Больше всего меня беспокоят результаты полевых измерений, изложенные во втором приложении. Вы показываете существенный рост напряженности магнитного поля в аномалиях. Средняя разница между показаниями, снятыми прошлой экспедицией, и последними данными составляет около пяти процентов. Здесь не может быть ошибки?

— Нет, — качнул головой Иону, — я потому и акцентировал пояснительную записку на результатах полевиков, что установленные в указанных точках стационарные приборы фиксируют устойчивый рост.

— Какой?

— Две сотых процента. В день.

— В день?

— Да.

— Та-ак, почему я узнаю об этом последним? — Казалось, в кабинете резко упал столбик термометра и выморозился воздух от нешуточной угрозы, прозвучавшей в ледяном голосе Керимова. Василий невольно втянул голову в плечи, стараясь не смотреть в полыхавшие яростным огнем гнева глаза нависшего над ним начальства. Во взгляде Ильи Евгеньевича читалось обещание тысячи и одной ночи адских мук. — Почему, я вас спрашиваю!?

— Мы хотели дождаться результатов средиземноморской экспедиции: так сказать, сравнить параллели.

Керимов, плюхнувшись в кресло, прошелся пятерней по короткому ежику волос на голове и постарался успокоиться. В принципе ребята Савушкина не совершили никакого криминала, и Иону следовало похвалить за своевременный доклад, а не срываться на него. Василий Николаевич правильно поступил — собрал разрозненную информацию, нашел общее зерно, подверг его всестороннему анализу и только когда убедился, что ошибки быть не может, уведомил руководящие верхи.

Прервав начальственный разнос, в кабинет вплыла Анастасия. Поцокав каблучками по дубовому паркету, девушка поставила на стол для совещаний поднос с двумя чашечками ароматного кофе, рядом с которыми примостились кувшинчик сливок и ваза с рассыпчатым сахарным печеньем.

— Спасибо, Настя, — поблагодарил девушку Илья Евгеньевич.

— Пожалуйста, — кокетливо стрельнув глазками, ответила та. Стоило шефу отвернуться в сторону, как она, приподняв в немом вопросе бровки, посмотрела на Иону. Василий молча провел ребром ладони по горлу.

Настя ободряюще улыбнулась носителю «физической» фамилии, мол, где наша и ваша не пропадала и, покачивая бедрами, вышла из кабинета.

— Везет вам, Василий, мне девушки давно так не улыбаются, — грустно сказал Керимов, от которого не укрылась пантомима подчиненных. — Старею, наверное. Угощайтесь.

— Спасибо. — Иону понял, что начальство остыло и «моральный секс» откладывается до следующего удобного случая.

— «Спасибом» вы от меня не отделаетесь. С сегодняшнего дня жду от вас ежедневный мониторинг, а к пятнице мне нужен развернутый анализ. В средствах наблюдения можете не стесняться. Если необходимо, то вам помогут военные и орбитальная группировка. Второе. В ваше прямое подчинение переходят все полевики, геофизики и группа матанализа, приказ будет подписан сегодня. Непрофильные работы прекратить. Все ресурсы отдела должны быть направлены на ЭТО! — Мощная лапища Керимова хлопнула по провокационной папке.

— Но до пятницы осталось три дня!

— Я рад, что вы это понимаете. Мне хотелось бы знать, понимаете ли вы, что нам угрожает в скором времени, если ваши выводы подтвердятся? — Керимов вперил свой взгляд в переносицу собеседника.

— В общих чертах…

— Надо же, как вы точно выразились, объемно! В общих чертах нам угрожает такая большая ж… что мне становится дурно только от одной мысли о ее размерах. Три дня — и ни секундой больше! Понятно?

— Понятней некуда, — тяжело вздохнул Иону. Начальственное угощение придется отрабатывать на триста процентов, кофе нынче дорог.

Когда кофе был допит и Керимов остался один, он несколько минут сидел, откинувшись на спинку кресла, размышляя о том, что мир изменился окончательно и бесповоротно. Его открытия, несмотря на то, что из семьи рядом с ним осталась только супруга, дали человечеству шанс. Реальный шанс не только выжить и не угробить себя в какой-нибудь ядерной междоусобице, но и достойно встретить надвигающиеся глобальные изменения, которые на первый взгляд не связывались с его работами.

Может, сбежать к сыну? Лена вторую неделю канючит, просит отправить ее дней на десять к Ирине и внучке… А что он там будет делать? Кому он нужен? Дети выросли и разлетелись по собственным гнездам, причем младшие обзавелись всамделишными крыльями, и людьми их можно назвать с большой натяжкой. Но кем бы они ни стали — они его дети. Илья Евгеньевич любовно огладил пальцами рамки нескольких фотографий, установленных на компьютерном столике. Андрей, Ольга, Ирина с мужем, вот старшая дочка держит на руках сверток, перетянутый розовой лентой. Два месяца назад по земному времени Керимовы-старшие стали дважды дедушкой и бабушкой. Лияна — Солнышко, была похожа на деда — короля Тантры. Материнскими, соответственно керимовскими, в девочке были только глаза. Говорят, что у детей оттенок радужки меняется по мере взросления, но Илья Евгеньевич надеялся, что насыщенная небесная синь, поселившаяся в глазках Лияны, не изменится. Керимов взял в руки самую большую рамку, на которой были запечатлены четыре дракона: Андрей, Ания, Ольга и маленький Ильюшка. Сын звал к себе, но Илья чувствовал, что его место тут…

Научный центр за прошедшие девять месяцев разросся неимоверно. К бесконечным подземным уровням добавилось несколько наземных корпусов, выстроенных за какие-то два квартала. Штат центра рос как на дрожжах. На сегодняшний день в штатном расписании числилось три с половиной тысячи сотрудников. Если к ним прибавить внештатных работников силовых ведомств, обеспечивающих безопасность и сохранность государственных секретов, а также сотрудников технических служб, поддерживающих нормальное функционирование громадного хозяйства, то общее количество людей, крутящихся вокруг тайны межмировых и подпространственных перемещений, переваливало за десять тысяч человек. Мог ли он два года назад подумать о том, что из начальника полусотни человек превратится в руководителя многотысячного коллектива? Даже в самых смелых его мечтах такого не было. Он добился всего сам, воплотил мечты, хотя для этого потребовалось два десятка лет. Можно сказать, что Керимов находился в зените карьеры и научной славы. Под его руководством пущены в работу порталы в Индии и Китае, строится портал в Японии, идут переговоры с Германией, Францией, Британией и Турцией, выражают определенные интересы Мексика, Соединенные Штаты и еще три десятка стран. Инвестиционный золотой дождь, пролившийся на центр, породил полноводные денежные реки.