Барон Ульрих - Мельник Сергей Витальевич. Страница 80

— Улич, ты или отправь меня куда, или еще мужиков набери, чтоб я не один с ними мучился! — закончил он свою печальную историю. — А то кругом, куда ни кинь, везде они!

— Ну ты вон на рыбалку-то сам ходишь, — попытался его успокоить я.

— Так и здесь же они! — топнул он ногой, заставив опасно накрениться лодку.

— Да где ты их тут видишь? — Улыбнулся я. — Уже неделю как с утра уходим, к вечеру лишь приползаем.

— А навки? Ты их что, не считаешь? — Как-то опасливо произнес он, озираясь по сторонам. — С твоим приходом их меньше стало, а вот до того одна даже удочку у меня украла!

— Это еще кто такие, Герыч? Кто тут еще до тебя домогается, покоритель ты этакий женских сердец? — Я уселся на лавочку, сматывая свою снасть.

— Да ну тебя! — надулся он. — Вон та наглая, что сперла снасть, уже полдня на нас пялится, а ты как будто и не видишь!

— Чего? — Удивлению моему не было предела. — Какие навки? Кто тут за нами наблюдает?

— Ну вон же, вон! — Он показал куда-то перед собой, где ничего не было видно.

— Ну-ка, посторонись, дай глянуть. — Мы, балансируя руками, медленно поменялись местами, чтобы я смог рассмотреть таинственных наблюдателей. — Да тише ты! Держись! Лодку не переверни.

После этого акробатического номера я с носа утлой лодчонки стал в вечерних сумерках осматривать берег.

— Ох ты ж елки-моталки! — воскликнул я, заметив метрах в пятидесяти выше на берегу женщину. Голую. — И давно ты ее наблюдаешь?

— Ну с полдня где-то, — задумчиво пожал он плечами.

— А мне почему не сказал?! — заорал я. — Я тут, как дурак, целый день эту рыбу таскаю, а там такое!

— Чего такого-то? — захлопал он ресницами.

— Как чего?! — страшным шепотом зашипел я. — Она ж голая!

— Да пусть хоть в бобровой шапке. — Герман насупился. — Толку-то? Она ж все равно рыба рыбой.

— Сам ты рыба рыбой! — Я сурово поджал губы, вновь поворачиваясь к кхм… в общем, туда. — Выдумаешь еще такое…

Ого! А ведь и действительно! У прекрасной мадемуазель, расположившейся на небольшом плесе, только торс был человеческим. От удивления и осознания этого факта я даже онемел на мгновение. Самая настоящая русалка! Вот это да, вот это номер, эльфы, гномы, орки, всякие там вампиры с этими самыми, как их там, оборотнями — все это ерунда на постном масле! А вот это, я вам скажу, шедевр и воплощение мечты моей! Вот тебе хочешь — женщина, а поверни другим концом — улов для рыбака знатный. В общем, заверните мне две… нет, три… а ладно, беру все, что есть!

— Ну как? — ехидно так осведомился он, видя мой ступор.

— Живородящие. — Самое умное, что я смог придумать.

— Что это значит? — опешил он.

— Значит, икры не будет, сиси видишь? — Я даже спиной ощутил, как он краснеет и смущается. Да уж, там было от чего смутиться, хочу вам сказать. — Раз есть сиси, значит, не будет яйца откладывать, сразу детеныша выдаст.

— Ну ты это… того… — На него смотреть было жалко, в такую степень смущения его, наверно, даже мои девчонки не вгоняли, когда при нем наряды беспардонно меняли, крутясь у зеркала. — Что-то и вправду темнеет быстро, давай домой, наверно?

— Ага, сейчас пойдем, — вздохнул я. — Дай еще пять минут на… закат… полюбоваться.

— Тогда подвинься. — Опять размахивая руками и балансируя, чтоб не свалиться с лодки, потихонечку пристроился рядом. — Дай тоже на закат полюбоваться.

В общем, вот такие чудеса иногда происходят на рыбалке, закаты тут ого-го, понимаешь. Неделя пролетела быстро, и хочешь не хочешь, а в дела пришлось впрягаться, разгребая ворох бумаги, что заботливо мне принес сквайр, поджидая меня для сведения всего этого воедино.

Сам сквайр Энтеми улизнул от этой рутины и с блеском в глазах убежал купаться в золоте, как Скрудж Мак-Дак из небезызвестного мультфильма. Благо объем захваченной казны Когдейра это позволял. С трофеями возня еще предстоит будь здоров, особенно с чистым золотом, что на следующей неделе должен доставить капитан. Его операция прошла на ура, он, словно ледокол, смел все преграды, практически не встретив сопротивления, выгрызая из плоти барона Нуггета еще один жирный кусок.

Эх, дела мои делишки, надо похвалить себя любимого, толстею я и богатею, правда, с пустыми карманами, ни одна копеечка пока не ложится мертвым грузом в казну, все в раскрутке и обороте. А кое-что даже мимо кассы тут же уходит на уплату долгов. Заводики мои тихо-мирно загрязняют атмосферу этого мира, принося плоды цивилизации и осчастливливая человечество, ну и меня любимого. Кто бы мог подумать, что зубной порошок, щетки для зубов, расчески, мыло и дешевое шаблонное нательное белье смогут вывести меня на такие баснословные суммы, благодаря которым я смог развернуть уже десяток кузниц, выплавляя металл-сырец. Гномы в свою очередь в своих горнах пережигали и переминали его в качественную сталь для нужд баронства и производственных мощностей.

Востребовано было все, чего ни коснись, а производство стекла и зеркал просто пугало меня суммами, приходящими с продаж. Но все в дело, все в бизнес и раскрутку, рано, пока рано почивать на лаврах, предаваясь неге и безделью. Нет, можно было бы и остановиться, мне для счастья мало надо, уже до конца дней моих хватит, но нельзя. Не могу, слишком много хочу исправить по своему разумению, так как не приемлю того, что есть, и знаю, как оно может быть.

Ну не понимаю, как можно позволять людям умирать с голоду либо же тупо околеть на морозе. Как можно прозябать в такой серой беспросветности и безграмотности? Грязь, болезни — все это заставляло меня морщиться каждый раз, выглядывая в окна своего замка. Мне в начале года пришлось даже указ по баронству выпустить, столкнувшись лбом с местными светилами от медицинской науки. Вы не поверите, но тут очень распространена теория, что мыться категорически нельзя. По их представлению, рождаясь, человек от матери получает на тело этакую защитную пленку, и, соответственно, смывать ее нельзя, она и так очень хрупкая, собственно весь процесс старения, согласно их взглядам, не что иное, как стирание этой пленки. Да уж, наслушался я тут теорий, хорошо, что не додумались дырки в черепе сверлить при головной боли, чтоб какого-нибудь демона прогнать из головы. Я же законом приказал гнать грязных людей из селений и города, а приверженцев подобных вышеописанных учений при поимке и обнаружении пороть розгами до полного просветления сознания. Ну а что делать? Мне тут для полного счастья еще холеры с чумой бубонной не хватало.

Надо сказать, что этот указ чуть не лишил меня большей половины жителей моих земель, я, словно князь Владимир Ясно Солнышко при крещении Руси, макал этих чумазых варваров в воду, и, как Петруччо-реформатор, рубил бороды этим ортодоксам. Да уж, если б не старый добрый закованный в сталь кулак гвардейцев, даже не знаю, как бы справился.

В Лисьем меж тем подобрался уже проверенный контингент лаборантов из местных тетушек-травниц, бабок-повитух и знахарок, в общем, весь цвет современной медицины, исправно эксплуатирующий мою лабораторию, выводя на поток рецептуру одобренных мной лекарств, настоев и выжимок.

Что я выпускал? Да, собственно, немного, по моим представлениям, но и немало в масштабах этой дикости. В основном противовоспалительное, различные грудные сборы, которые смог вспомнить. Даже ряд выжимок, которые в малой степени купировали нейроны в нервных окончаниях, притупляя боль. В общем, не бог весть что, но по крайней мере от гриппа и температуры у меня уже не помрут. Тут вообще печальная статистика, как таковой переписи населения, а также возрастосчисления не ведется, но то, что зафиксировали по прошедшей зиме, было из рук вон плохо. Тут вообще, как правило, дети, родившиеся зимой, не жильцы. Этакий казус, так сказать, не повезло, вот если бы баба-дура подождала до лета, то да, а так, мол, сама виновата, нечего в снегу рожать. Меня тут как-то один из каспривских купцов в дом зазвал, с семьей знакомил, так у него два сына, первого зовут Панер, а второго знаете как? Ага, тоже Панер, второй зимой родился, думали, по-любому околеет, вот и не стали мудрить с именем, а он возьми и не помри. Вот смеху было, словами не передать.