Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre". Страница 23

Весь романтический настрой развеялся со скоростью ветра, и даже вторичное поднятие на руки не посодействовало его восстановлению. Переступив порог дома, как только тело покалеченной девушки было опущено на софу, Леся вновь взвыла о больнючей ступне, вновь обвинила во всем Егора, повесив на него все преступления века (и это еще без отягчающих), затем еще больше начала верещать, когда после осмотра Егор заверил ее, что это просто ушиб и небольшое растяжение, и, расстроившись, ускакала принимать душ. В это время Егор, подавленный и расстроенный сущностью бытия, набрел на кровать, свалился на нее, уставший до безобразия, и тут же вырубился, проснувшись лишь после обеда. Он еще некоторое время повалялся, пытаясь осмыслить, что это не его комната, затем вспомнил события прошлой ночи, вскочил и принялся названивать сестренкам. Сначала набрал Ленку, но вдруг осознал, что не знает, что ей сказать, и тут же скинул, не дождавшись и первого гудка. Его радовало, что она не встречается с Оливером, факт, что она имеет отношения с другим братом, его тоже не особо радовал. Если у нее к нему сильные чувства – что же, это замечательно, но если Охренчик к ней ничего не испытывает, значит его ждет скорая смерть. Егор, конечно, думал о том, чтобы сказать Шеру об этом в лицо, предупредить и пригрозить, но решил пока не лезть в их отношения. Раз у Ленки хватило благоразумия не начинать встречаться с Олли, значит все окей, и значит она не безнадежна. Хотя странно, что Егор частенько видел тачку Оливера в ближайшем радиусе обитания Ленки. Этот вопрос можно было обсудить с самой Леной и поставить себя в идиотское положение ревнивца-братца или же позвонить другой сестренке. Теперь становилось очевидным, почему та так старательно ругала Олли – на правах его единственной девушки это смотрелось вполне уместным. Хотя не факт, что единственной, от этого козла можно чего угодно ожидать – у него фанаток больше, чем в подсолнухе семян, и сам он далеко не монах.

С такими мыслями Егор набрал Соню, но она трубку не брала: толи не слышала звонка, толи игнорила, опасаясь, что братец решит ее линчевать за бесценную услугу – казённые апартаменты и харчи за счет государства, но тут была больше вина самого Егора, хотя и Сонька была замешана. Скорее всего, она прочухала ситуацию (в их городе новости имеют свойство быстро облетать округу) и решила переждать, пока брательник успокоится и передумает устраивать ее смертоубийство. Глупая, конечно, он, как взрослый уравновешенный человек, не станет строить гильотину и проверять остроту лезвий на сестричке, для этого есть более подходящий кандидат.

Егор злобненько усмехнулся, потерев ладони друг о дружку, растянулся на широкой двуспальной кровати с ортопедическим матрасом и потянулся, рассматривая обстановку. Она как-то не вязалась с натурой Леси – все было слишком правильным и выдержанным в одном стиле, стиле хай-тек – всего по минимуму. Скучно даже. Единственным разбавлением унылой комнаты был лишь валяющийся на полу розовый нетбук (такой же у его сестренки). Недолго думая, Егор попытался связаться в сети с Соней, вновь безрезультатно. Еще покопался в памяти, заценил фотки с последнего отдыха на островах, где девушка щеголяла в самых разнообразных купальниках, больше открывающих, чем скрывающих; нашел папку с фотографиями какого-то очкастого хмыря, который якобы являлся лесиным женишком, отфотошопил ему несколько фоток в особо не щадящем режиме, похвалил себя за сообразительность и полет фантазии и отправился искать хозяйку «Медной горы», которую вскоре обнаружил в зале на диване.

Леся, в отличие от «бесчувственного чурбана», всю ночь не спала, лишь под утро ее сморил сон и она, отзвонившись на работу, что приболела, прикорнула на диване, проснувшись к обеду. Проведав Егора и убедившись, что тот и не думает просыпаться, вновь сходила душ и, не желая облачаться в халат, нацепила дорогую мужскую рубашку известного бренда, которую скоммуниздила «на радостях» из химчистки после того, как ее оттуда уволили.

Теперь она сидела на диване и раздумывала будить или не будить незваного гостя, когда он сам выполз из комнаты с восторженным взглядом взирая на Лесю.

– Почему же ты такая распрекрасная? – выдохнул Егор, уже в который раз не переставая удивляться красоте темноволосой девушки.

– Это мой дар и мое проклятье, – высоко-патетичным голосом вещала Леся. Комплименты на нее действовали оживляюще, как разряд тока на человека в глубоком обмороке. Поэтому она взметнулась вверх и, стоя на диване и крутясь перед зеркалом, занимающим полстены над спинкой расположенного по фэн-шую предмета мебели, на котором, судя по анекдоту, и валяются настоящие мужики, ну, те, которые на дороге не валяются, выставила на обозрение свои нагие модельные ноги для одного из представителей этого сорта мужчин.

Егор, любуясь точеными ножками, хорошо транслируемыми от бедра из-под накинутой мужской рубашки, на которую капала вода с мокрых волос Олеси (она только вышла из душа), и, вспомнив брошенную ею киношную фразу, на ее пламенное признание лишь рассмеялся:

– Тоже мне Человек-паук.

– Эй, я серьезно! – возмутилась девушка, которую только что оскорбили, но в мозгу ее щелкнуло, как это обычно бывает, и она сменила тему, зацепившись за его фразу: – А ты, значит, любишь «Человека-паука»? – вновь опустилась на диван, прижав коленки к груди.

Произнесено это было с явным намеком на совместный просмотр одного из ее любимых фильмов, а также с надеждой, что и Егором этот фильм также любим.

– Да, – через несколько секунд с шумом выдохнул он и доверительно добавил: – Я с детства страдаю арахнофилией, хотя… почему страдаю? Я ею наслаждаюсь!

– Чем-чем? – переспросила девушка, не обременяющая обычно свой мозг излишней информацией.

– По паучкам, говорю, тащусь. С ума схожу просто, – продолжал прикалываться Егор.

Леська лишь удрученно шикнула на него и стукнула кулачком в плечо:

– Дурак!

– Не-е-е-е-исключено, – взвив указательный палец вверх, Егор спародировал одного известного КВНщика из не менее известной сценки. Другой рукой он отмахивался от бунтующей брюнетки, неожиданно воспылавшей страстью к крови. – А почему ты спросила? – он знал, что вопрос был взят не из пустоты и, разумеется, не для поддержания светской беседы.

Леся тут же расслабилась и прекратила попытки к расцарапыванию его симпатичной мордашки:

– Ладно, живи, убью тебя в другой день.

– Ты не ответила, – и в ее уходе от ответа, и старательно отведенных не накрашенных, но непростительно привлекательных, зеленых глазах Егором читались тщательно скрываемые мысли, которыми она делиться передумала.

– Это так по-детски… Спайдермен – фу. Питера Паркера смотрят только дети! – гордо вздернув нос, ответила Олеся и вскочила на ноги, возвышаясь над оппонентом. Быть обсмеянной симпатичным братом подруги ей не хотелось.

– Лесь, это поэтому у тебя на ноуте создана целая папка с…

Только он собирался поведать ей о наличествующих в памяти нетбука: трилогиях «Человек-паук», «Властелин колец», всяких дешевых американских боевиков со странными названиями: «Кровавая луна», «Лесной воин», серии «Нико» и прочего, как она его перебила:

– Что? Ты лазил в моих вещах? – взревела оскорбленная девушка, изрядно покраснев.

– Ты сама мне девайс подсунула, и вообще нефиг по комнате вещи развбрасывать, – напомнил ей парень.

– Напомни мне впредь быть осмотрительней! – взвизгнула Леська и, скрестив руки на груди, плюхнулась на диван. Своей любви к подобным фильмам, где кулаки на «ура» решали все проблемы, она не стеснялась. Обычно не стеснялась. А вот в присутствии Егора… Сейчас она даже готова была выкинуть из головы рыжего ангелочка, которого ждала всю неделю и который, кажется, дальше заигрывания заходить не стал.

Егор воспринял краснеющее лицо Леси за стеснение и, возомнив себя дьяволом-искусителем, мягко по-кошачьи навис над ней, уперев руку в спинку, желая удостовериться, верна ли вспыхнувшая в его голове догадка: