Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre". Страница 46

«Я не хочу тебя слушать!« – зажимая ладонями уши, понеслась она прочь, но Артем не побежал следом за своей малышкой, хотя тело совершило рефлекторное движение вперед, которое он, превозмогая себя, пресек.

– Стой!.. – шепот, сорвавшийся с губ вслед его малышке, так ее и не нагнал, тогда Шер заново прокрутил в голове ситуацию и великодушно отпустил девушку: – Нет, лучше беги. Беги от меня подальше.

Разумные, как он непритворно полагал, слова немного охладили его чувства, и Артем вернулся в дом, не желая никого ни видеть в данный момент, ни с кем не говорить.

– Иди в машину, моя красавица, – донеслась до него фраза удаляющегося с кухни брата, а следом за ней – звонкий чмок в щеку, может руку.

Раньше, он бы приревновал Соню. И не посмотрел бы, что человек, лобызающий ее конечности, – Оливер, его кузен. И даже больше, чем кузен – он его лучший друг.

– Подожди меня на веранде. Это как выйдешь – направо вдоль дома, – слышно было совсем тихо, видимо, Олли с Сонечкой уже стояли на пороге. – Я сейчас подойду.

– Ага.

Шерри даже немного удивился безоговорочной покорности девушки – ему бы она весь мозг вынесла, не устав объяснять, как опасно оставлять свою девушку одну, ведь ее могут похитить, обесчестить, или же вообще оба действия совместить. Со стороны казалось, что у них все идеально. Но обстоятельства, предшествовавшие данной ситуации, носили некий характер, не позволяющий ему сомневаться в Оливере. И вот снова противоречивые мысли вышли на передний план, а сам он не успел ретироваться в комнату, закрыть дверь на замок и, нацепив наушники, проигнорировать желающего пообщаться с ним брата.

– Артем, надо поговорить, – перед ним стоял Олли, решительно настроенный на серьезный разговор, что можно было понять по крепко поджатым губам.

– А есть о чем?

Оливер кивнул. Шер не стал спорить, к тому же момент прятаться от братца был уже давно упущен. Так что он прошествовал мимо него в кабинет папы, где у того стоял встроенный в стенку секретный бар, о котором в доме знали все кроме Ефросиньи.

Он достал из бара, схватив за узкое горлышко, и безмолвно откупорил непочатую скульптурную бутылку темно-янтарного цвета виски. Одним движением головы спросил Оливера, налить ли ему, тот, вскользь глянув на этикетку и отметив, что это «Jameson Vintage», утвердительно кивнул. Предложи ему Шер простолюдинский пивасик, он бы стопроцентно отказался, хотя сейчас не мог этого гарантировать, желание насытить кровь градусами появилось само собой и призывно требовало его удовлетворить. Стаканчик виски оказался весьма кстати.

Шер положил в оба сверкающих чистотой стакана немного льда из мини-холодильника и залил их виски. Подал один Оливеру вместе с вопросом:

– О чем ты хотел поговорить? – и развалился в соседнем, обитое золотисто-красной тканью, кресле.

– Ха, – неестественно усмехнулся брат, – мы с тобой как герои «Крестного отца». Сидим оба такие при понтах, крутые типа. Виски хлебаем. Сигар только не хватает. Или у дядюшки есть заначка?

Артем невесело усмехнулся в ответ:

– У него всегда есть. И ты даже знаешь где.

– Помню, мы в детстве часто вместе шороху тут наводили.

Оливер уже готов был погрузиться в воспоминания, но Шер его резко перебил:

– Ты пришел, чтобы потрещать о детских шалостях?

– Нет. На самом деле нет, – покачал головой Оливер, сделав небольшой глоток. – Совсем неплохо, – сделал он комплимент терпкому напитку. – Сладковатый, с фруктовыми тонами, немного острый. Напоминает Лену.

– Совсем нет, – не согласился с ним Шер и залпом осушил весь стакан.

Ему не хотелось наслаждаться насыщенным ароматом сочных фруктовых плодов, приправленных корицей и патокой, так что он даже не ощутил мягкой сладости отборного букета, но его все же накрыло долгое и деликатное, как выразились бы знаменитые дегустаторы, послевкусие: сладкое, терпкое, пряное, с винными нотками. И вот, хоть убей, Лену он в этих острых нотках никак не находил: сладкая – да, терпкая – да, пряная – да, но острая? Определенно, нет. Этот виски, скорее, напоминал, коктейль из сестричек: сначала сладенькая старшая, затем остренькая младшая.

– Ты просто ее не знаешь еще, – уверенно перебил размышления Шера Оливер. – Она вкусная девочка, но совершенно не бесхарактерная, как тебе, наверное, кажется. Добрая, милая, хорошая. А после общения с тобой в эту конфету будто добавили тротила. Спасибо огромное, Нитроглицерин Динамитыч, блин.

– Да не за что. Всегда к вашим услугам, – поднялся с дивана, чтобы налить себе ещё виски, но на самом деле всего лишь хотел спрятать лицо, предательски полыхнувшее от того, что Оливер, видите ли, лучше знает его малышку.

– Тебе надо расстаться с Леной.

Гробовое молчание. Плеск янтарной жидкости и звон кубиков льда о стенки стакана.

– Мы и так… расстались, – последнее слово далось Артему с трудом, что не укрылось от Оливера. – Практически расстались.

– Что мешает сделать это точно?

– Пока не могу.

– Почему?

Шер взял себя в руки и вернулся в кресло:

– Есть кое-какие проблемы.

– Дай угадаю. Эти проблемы называются: «Я влюбился в нее, брат»?

«Это тоже» проинформировали его глаза Артема. Но он не сознался, к тому же не считал это существенным, ведь были еще штампики в паспортах, а также без вазелина лезущий во все щели мира мэр.

– У моих проблем есть только одно название – fuck.

– На что у меня есть ответ: «рядом птица» по-английски.

– А?

– Просто переведи.

– Near bird? – он недоверчиво произнес, прокрутил в голове, прислушался к звучанию и понял, что ему ответил братик. – Плюс один за сообразительность!

Артем поднял вверх бокал, чокаясь воздушно-капельным путем с Олли, и залпом осушил его. Брат лишь хмыкнул на это. О том, что Шерри лучше вообще не пить, он прекрасно знал, ведь после офигенно проведенного вечера в компании зеленого змия, на утро его братика всегда мучили последствия в виде полного отсутствия памяти, а также находилась куча всего, за что ему приходилось огребать.

– Так что у вас с Саннетт? – вскользь поинтересовался Шер, по телу которого прошла теплая волна.

– Я не знаю, – шумно выдохнул Олли, махом встав и снова сев в кресло, он поставил недопитый стакан на столик и зажал голову руками.

Словно это он, а не Артем осушил только что два полных стакана вискаря.

– Что значит «не знаю», Олик? – тут же ухватился Шер. – Еще только недельки две назад я слушал твои дифирамбы сам знаешь кому, а тут такая резкая перемена?

Оливер резко соскочил с кровати:

– Дифирамбы оставим. Мои чувства не изменились. Но я понятия не имею, что делать с Соней. Она… совсем даже неплохая. И…

– И сущий ребенок, – оборвал его Артем.

– Это да. Но она еще и девушка.

– Да ладно? – иронизируя, округлил глаза Шерхан. – Спасибо, что глаза открыл, брат. А то я так и не понял бы с кем два месяца провстречался!

Словесную перепалку прервал звонок от Ванильного на новенький сенсорный коммуникатор Оливера. Его предыдущий мобильник, в не подлежащем ремонту разрушенном состоянии, предоставил ему сегодня Степлер со словами, что «этой хренью его чуть жизни не лишили», причем, как он попал к нему в руки, парень умолчал, обиженно заявив, что ему мобильник прилетел точно в голову, как вражеский снаряд, но никак не в руки. Из переданной ему кучки обломков целой оказалась только симка, так что особой утраты Олли не ощутил и приобрел новую «игрушку», которая сейчас верещала: «Wo! I feel good, I knew that I wouldn't of I feel good…» голосом Джеймса Брауна, он спешно снял трубку:

– О, привет-привет! Нормалды! Сам как? Да не, проехали, не парься, уже забыл. Ага. Оу, пати в «Summer Times»? Еще бы! Конечно, я буду. Что за вопрос? Шер? Ну, – Оливер перевел взгляд на именуемый объект, – он же у нас под маменькиным арестом… – и тут же схлопотал легкий пинок по ногам от брата. – Он злой. Не знаю. Попробуем с этим разобраться, хотя… сам знаешь, как тут все запущено. Ладно, бывай. На созвоне.