Зимний крокус (СИ) - Лазарева Лёна. Страница 10
Но вдруг засвистел ветер, неприютная ветка опять стукнула в окно – да сильно так! А вслед за этим в толстое оконное стекло, специально привезенное мною для нянюшки и з столицы, кто-то словно швырнул горсть снежной крупы. Со всей силы швырнул. И тут я услышала вой ветра. Всё изменилось буквально за несколько мгновений.
- Олэ, девочка моя, что там? – тихо спросила Миррэ, открыв глаза.
- Ветер усилился, - ответила я. – Не знаю, с чего бы… И снег, кажется.
- Для зимних штормов рановато, - озабоченно пробормотала она. – Боюсь, как бы не занесло нас тут… Зря ты приехала, славная, не пропасть бы тебе тут со старухой…
- Ну как это зря! – возмутилась я. – Когда это я боялась ветра! Я так соскучилась по тебе, а ты говоришь – зря? А пропадать будем вместе. И вообще пропадать я не собираюсь. Дом крепкий, дрова есть… чего ещё надо?
Сказала я это… и в тот же момент поняла, что вру.
ЭТОГО ветра – я боялась. Мне очень не хотелось признаться себе в этом, но хотя магом я была слабым, магическую природу бури я чувствовала безошибочно!
Тоска и ком в горле, желание всхлипнуть, а ещё лучше – кинуть в окно, в стену что-нибудь тяжелое… Мерзкий ком под ложечкой, словно я съела что-то несвежее. Ветер – это была не моя стихия. Вот если бы земля или даже огонь…
Айдесс! Мой любимый, мечта моя далекая… Вот он бы заткнул этот ветер и эту пургу, словно нашкодившего мальчишку.
- Страшно-то как воет… ровно зло срывает, - задумчиво произнесла Миррэ. – Такого я на своем веку и не слыхала. Дай-кось я ставни проверю. На всякий случай.
И принялась медленно вставать, оперевшись на локоть.
- Нет! Подожди, - всполошилась я, - я сама проверю! Ты лежи пока…
И, надевая старый, но крепкий плащ, добавила строго:
- Ещё чего не хватало!
Сапоги тоже пришлось натянуть – под ногами вместо вчерашней инеистой травы была ледяная слякоть. Но самое главное творилось в небе!
Туча, приближающаяся к острову, казалась зловещей даже сейчас, ночью, и чем-то неуловимо отличалась от обычных дождевых и грозовых туч. Я бы не смогла сказать, чем именно, но…
Раздумывать было некогда – воздух был настолько напоен мокрым снегом, что в первое мгновение мне показалось, что мне в лицо швырнули – да с силой! – целую лопату этого снега. Снег сразу набился под плащ, сорвал капюшон, он был всюду – а ветер ещё только набирал силу.
Ничего. Не растаю же я, в самом деле…
Держась за перила крылечка, а потом за стену дома – так мне казалось надежней, как будто отпусти – и унесет, - я закрыла ставнями окна. Простое вроде бы дело – но дерево было холодным и скользким, ставни казались тяжелыми, как будто то были не ставни, а целые ворота! Я несколько раз прищемила пальцы, сломала пару ногтей и, когда поняла, что стала вся мокрая, до пояса, неожиданно успокоилась. А возможно, тому причиной была вышедшая из-за облака луна, которая равнодушно взирала на это безобразие.
Это само по себе было странно – лунный свет и снежные вихри, не дающие вздохнуть как следует, ледяные и колкие… Как будто они существовали отдельно – луна и эта буря.
Впрочем, что же это я! Конечно… Это же не настоящая буря. Ещё и поэтому мне не по себе, и сердце сжимается от какого-то нехорошего предчувствия…
Наконец последнее окно было закрыто, и я, ежась и начиная трястись от озноба, впала в сени, а затем в теплую комнату. Засов на двери я закрыла изнутри, будто буря могла начать ломиться в дом… так было спокойней.
Миррэ, пока я была на улице, уже встала и даже оделась. Хорошо, что я вернулась! Промедли я дольше, старушка пошла бы туда, в бурю…
- Быстро ты, Олэ, - одобрительно улыбнулась мне Мири. – Но, раз уж я встала, давай я хоть земляничного листа заварю, вроде осталось. Попьем с тобой горяченького-то…
- Нет-нет! Я сама! – воскликнула я. – Садись, я всё сделаю!
И не удержалась от упрека:
- И вот куда ты, спрашивается, собралась идти? На улицу? Неужели я бы не справилась..
Мири только улыбнулась – да я и знала, что разговоры наши на эту тему будут всегда. Старушка не желала мириться с тем, что сил у нее становилось меньше, и очень часто ставила перед собой трудновыполнимые задачи… Ещё и поэтому я старалась приезжать к ней чаще.
Горячий травяной чай с вареньем почти заставил меня забыть о том, что творилось кругом, но вот снаружи раздался грохот, как будто в ледоход столкнулись две огромные льдины. Так что я даже вскочила и бросилась к окну… а потом только вспомнила, что ставни сама же и закрыла!
И как же я потом радовалась, что подбежала к окну. Потому что только это позволило мне различить, что кто-то стучит. Не в то окно, у которого я стояла, в дальнее – но это несомненно был стук.
- Кто тут? – вскинулась я, а Мири засомневалась:
- Да боги с тобой, деточка… Почудилось, наверное… Кто там может быть, подумай!
Я оглянулась на нее, и меня вдруг зазнобило… Что-то необъяснимое вызвало сильнейшую тревогу, и я почти закричала:
- Кто тут? Есть здесь кто-нибудь?
И кинулась в сени. Что толку спрашивать, не в окно же впускать путника!
- Плащ накинь, Олэ! – полетел мне в спину страдальческий голос Миррэ, прекрасно понимавшей, что тратить время на плащ я не стану. – Застудишься же, девонька!
Авось не застужусь, чай, не в Пайжаре выросла!
Засов выскальзывал из рук. А руки почему-то дрожали. Уже в сенях было холодно, как в самый разгар зимы! Снаружи ревело и выло…
В раскрытую мною дверь внесло огромный сугроб – когда только он успел образоваться?! Я даже отшатнулась, тем более колкие снежинки заткнули мне рот и попали в глаза… И не сразу поняла, что кроме снега, в сени впал ещё и человек.
Кто-то не очень большой и не слишком высокий завозился, пытаясь высвободиться из снежного одеяла, и пару секунд спустя на меня смотрели голубые глаза Тёнреда. Изрядно, надо сказать, потрепанного, словно на него разбойники напали.
- П-привет, - стуча зубами, выдохнул он.
- Олэ, кто там? – встрепенулась в комнате нянюшка.
- Это Тёр! – крикнула я, щурясь и не веря. Откуда ему тут взяться?! И почему он мокрый, в крови и ссадинах?! Сорвался со скалы?
- Тёр, братишка…
Я прижала его голову к плечу, другой рукой пытаясь закрыть дверь.
Он дернулся, словно бы протестуя… И тут же хорошо знакомый голос из снежного бурана хрипло спросил:
- Можно, я тоже войду?
По-моему, я вскрикнула… или пискнула… Первая мысль была: мне это чудится. Магическая буря, в воздухе творится боги знают что… И если всё время думать о человеке, неустанно представлять его себе… вот он и почудится.
- Олэ, я не призрак, честное слово… И ужасно замерз. А ты, между прочим, звала меня в гости. Не рада, что ли?
- Ай – десс… проговорила я чуть ли не так же хрипло, как и он. Не сдержавшись, положила руку на плечо – о боги! Мокрое, ледяное…И не сразу я почувствовала живое тепло его тела. Мне бы обнять, согреть его! Прижать к себе, отдавая даже самую мельчайшую частичку тепла…
Он вздохнул, неуклюже развернулся и захлопнул дверь. Сразу стало тихо, отчетливо теперь слышалось тяжелое сиплое дыхание Тёрнеда. Айдесс стоял передо мной без шапки, в каком-то подобии куртки на волчьем меху (куртка выглядела примерно так же, как мой братишка), волосы свисали сосульками… По сути они и были сейчас сосульками. И глаза – запавшие, усталые и… смешливые.
- Так что, хозяйка, горячего есть чего хлебнуть? На рыбке не настаиваю, знаю, что без предупреждения явился.
- Айдесс… - повторила я как заклинание. - Это действительно ты?!
И – да пусть оно всё пропадет! Сегодня буря! Я не дома, и мне всё можно! – положила вторую руку ему на плечи, забыв на какое-то время о Тёрнеде, о Мири и вообще обо всём. Я так мечтала стоять и смотреть в его глаза… такие родные, необыкновенные глаза… Отважные и насмешливые, а ещё огромные, в пол-лица… И я стояла и пила этот взгляд, как погибающий от жажды человек пьет воду.
Айдесс не шевелился. Тоже смотрел мне в глаза, молчал и даже, кажется, не моргал. Только чуть улыбнулся, нетерпеливо и почему-то смущенно.