В объятиях демона (ЛП) - Дероше Лиза. Страница 14

Я невольно улыбаюсь.

— К сожалению, нет.

— Так и думал. Он по-прежнему безумно тебя любит.

В этом-то и загвоздка. Он думает, что любит меня. Я пожимаю плечами.

— Однажды он проснется и поймет, что у него помутился рассудок.

— Ты разбиваешь сердца направо и налево, — с улыбкой говорит Тревор и машет рукой, поворачивая на улицу Райли.

Я засовываю руки глубже в карманы, прячась от прохладного ночного воздуха, и, шаркая ногами, плетусь по тротуару до угла, улыбаясь самой себе. Может, Райли и впрямь нашла своего единственного. Жалко лишь, что проживет она недолго и не успеет насладиться этим, потому что Тейлор убьет их обоих.

Неторопливо шагая по тускло освещенной улице, я размышляю, почему выпалила имя Люка. Гейб просто сногсшибателен, и даже мысли о нем вызывают во мне дрожь. Он мечта любой девушки... Видит бог, он и в моих был много раз. И он однозначно более надежный выбор, потому что Люк сродни ночному кошмару любой девушки. Кроме тела — будоражащего, к моему стыду, воображение — и этого лица есть вокруг него еще некая темная аура. Она пугает меня до чертиков, но и притягивает, не отпуская, словно сладкая песнь сирены. С ним можно потерять контроль над собой — что мне несвойственно. Никогда.

Может, поэтому я вздрагиваю, когда, повернув за угол, вижу черную «шелби-кобру», припаркованную через дорогу за несколько домов от моего. Я медленно бреду по улице и пересекаю ее, намереваясь дойти до «мустанга» и заглянуть внутрь.

Это не может быть он, говорю я себе. Что бы он здесь делал? Я одержима. И это очень плохо. Когда я в своем уме, то встречаюсь с парнями вроде Тони Риггинса с его калькулятором. Трудно стать одержимой из-за калькуляторов.

Но зато очень просто — из-за невероятно шикарного парня с загадочными глазами. Вот поэтому я стою посреди двора перед своим домом и пялюсь на машину. Потом трясу головой, глубоко вздыхаю и проминаю влажную траву, идя до парадной двери. Но тут я колеблюсь.

Я заставляю себя открыть дверь и заскочить внутрь, пока не натворила глупостей.

ЛЮК

Тейлор. Там Тейлор, а не Габриэль. Да поможет мне Сатана, я схожу с ума.

Сосредоточься, Люк!

Я трясу головой, чтобы прояснить ее, и дотягиваюсь до ключа. Но внезапно, не успеваю я повернуть его, головокружительным рывком меня проносит сквозь пространство. Я сглатываю подкативший к горлу ком дикого страха и закрываю глаза, стараясь справиться с головокружением. В демоническом царстве только двое могут вызвать меня к себе подобным образом.

Пускай это будет Бехерит, пожалуйста.

Но когда я резко приземляюсь на гладкий каменный пол и открываю глаза, паника захлестывает меня. Это не босс, как я надеялся. Я в замке Пандемоний. Передо мной — черный обсидиановый, замысловато изукрашенный трон владыки Люцифера, возвышающийся на помосте в центре сводчатой комнаты, похожей на пещеру.

Он пуст.

Я осматриваюсь в поиске какого-нибудь намека на его присутствие, но никого не видно в мерцании множества свободно плавающих свечей, отражающихся от поверхности гладких черных обсидиановых стен. Здесь я один. Стою неподвижно и вдыхаю успокаивающий запах серы. Но когда я слышу тихое шипение у себя над ухом, то вздрагиваю.

— Ты нашел ее. — Это не вопрос.

Я рефлекторно оборачиваюсь. Никого. Затем я чувствую его — точнее, его взгляд. Поворачиваюсь к нему, зависшему надо мной под сводчатым потолком. Я намеренно не смотрю ему прямо в глаза, но вижу его огромные черные перепончатые крылья, ритмично хлопающие и опускающие его на землю. Падаю на колено и склоняю голову.

На полированном обсидиановом полу его отражение: огромная фигура с дымящейся черной плотной кожей, как будто вбирающей свет, который выходит обратно сквозь сияющие зеленые кошачьи глаза на угловатом остром лице. Изогнутые кроваво-красные рога обхвачены золотым венцом с шипами. Коснувшись земли когтистыми ногами, он складывает крылья и медленно приближается ко мне, словно пантера к жертве.

— Да, мой повелитель, — отвечаю я.

— И ты уверен, что она — та, кого мы ищем? — Его шипение посылает ледяную дрожь по позвоночнику, хотя в аду две тысячи градусов[14][15]выше ноля.

В эту секунду, будучи призванным к ответу, я понимаю — у меня нет доказательств того, что Фрэнни избранная. Я всегда полагался лишь на инстинкты — и они никогда не подводили меня. И теперь не время подвергать их сомнению.

— Да, мой повелитель, — говорю я, подавив желание спросить, зачем она так нужна ему.

Когда он проходит в нескольких шагах от меня, я ощущаю электричество — его силу, мелькнувшую между нами множеством маленьких молний. И тут же чувствую прилив собственной энергии.

— Встань, — приказывает он.

Я беспомощен перед ним. Я наблюдаю, как он шествует вверх по ступенькам к высокому трону и падает на него, меняя естественный облик на человеческую оболочку — подобную Зевсу: длинные белые волосы и борода, суровое угловатое лицо, струящиеся красные одежды, скрывающие мощное тело. Но светящиеся зеленые кошачьи глаза не исчезли и внимательно изучают меня.

— Сколько еще? — грохочет он с высоты. Его голос меняется вместе с обликом.

— Недолго, мой повелитель, — Вряд ли стоит рассказывать, что на моем пути встал Габриэль, слегка затянув выполнение задания.

— Превосходно.

Несколько мгновений он молчит, и я надеюсь, что он отпустит меня, но мне становится тревожно, когда его взгляд буравит мою склонившуюся голову.

— Люцифер, — задумчиво произносит он, — Думаю, тебя недооценили. Ненавистны Бехериту поощрения, даже когда воздаются они по заслугам. Хотя верю я, что ты очень ценный сотрудник в Приобретениях.

Он снова делает паузу. Мне становится еще тревожнее, ведь я не знаю, к чему он ведет. Наконец он демонстративно встает и начинает спускаться, длинные алые одежды струятся позади него — все, конечно же, для показухи, ведь он может переместиться вниз в мгновение ока, если пожелает. И вот он стоит передо мной, излучая зло и наполняя мою голову темными мыслями, лишая возможности думать самому.

— Взгляни на меня, Люцифер.

Даже если бы хотел, я бы не мог ослушаться. Я вскидываю голову и смотрю в глубокие зеленые глаза, стараясь справиться с внезапным потоком силы, пока он изучает меня. Зловещая улыбка появляется на его лице, пока через меня проходят токи его энергии.

— Да. Как я и думал. — Он поворачивается ко мне спиной.

Ноги становятся ватными, и я чуть л и не падаю, когда он отпускает меня.

— Люцифер, среди советников мне нужна свежая кровь. Это подходит тебе — место в моем совете? Возможно, в качестве главы Приобретений?

Пока перевариваю это, я стараюсь сохранить безмятежное лицо — лишенное всяких эмоций. Должность моего босса. То, чего я хотел — чего хочет каждое самовлюбленное создание. Почему тогда я пребываю в ужасе от перспективы оказаться в совете — под его пристальным контролем? Нет!

— Да, мой повелитель.

— Значит, такова будет твоя награда, когда приведешь ее ко мне.

Он описывает большой круг и останавливается за спиной. Внезапно в его голосе слышится усталость.

— Знаешь ли ты, как утомительно всегда быть вторым?

Молчу, но ответ и не нужен. Я неподвижно стою и жду, когда он перейдет к сути.

— С момента сотворения вся власть была у Создателя.

Мои волосы встают дыбом, когда его сила нарастает, а голос поднимается до обычного грохота. Он продолжает идти по кругу и останавливается напротив меня. Гнев оставляет глубокие морщины между его белыми кустистыми бровями.

— Теперь моя очередь. Мой шанс. Наконец-то я выйду из-под его контроля. Больше нам не придется подчиняться его правилам. Я займу свое законное место!

Пол трясется от его раскатистого голоса, а одна из многочисленных беломраморных горгулий, окружающих помост, опрокидывается.

Бесполезно — и даже опасно — напоминать, что он сам по какой-то причине согласился на правила Всемогущего при сотворении мира. Когда он и Всемогущий еще были в здравом уме, они признали необходимость сохранения баланса во Вселенной. Без заманчивости рая и страха перед адом человечество уже давно погрузилось бы на дно безнравственности, где бы и уничтожило себя, сделав рай и ад бесполезными. К сожалению, трезвый рассудок владыки Люцифера уже был под вопросом, когда я появился.